Трофей для Зверя - Полина Верховцева

и она в том числе, думая, что им хватит сил противостоять летающим тварям и магам. Их лекари делали воинов неуязвимыми, огненные одним взмахом руки выжигали целые залы, ледяные захватывали в смертельные ловушки каждого, что зазевался.

В этот момент она не только ненавидела их всех, но и отчаянно жалела, что на их стороне такой силы не было. Всех одаренных выкидывали в долину Изгнанников, ведь их присутствие на этой стороне ослабляло древнюю защиту Милрадии. Они были слабым звеном, от которого избавлялись без сожаления, а оно вон как повернулось.

— Ника! — гаркнул мужчина так, что Мелена чуть не оглохла. Дернулась, пытаясь отодвинуться, и тут же почувствовала, как ее снова сдавливает в тисках. Стиснув зубы, она поймала стон, и мысленно пообещала, что прикончит этого варвара, как только предоставится такая возможность.

— Чего? — рядом раздался звонкий, но немного запыхавшийся женский голос.

— Тхе’Маэс велел вылечить вот эту.

Ее бесцеремонно скинули с плеча и тут же ухватили под локоть, не позволяя и шага сделать в сторону. Мел попыталась сбросить с себя его руку, и снова почувствовала, как каменные пальцы сжимаются, причиняя боль измученному телу.

— Я должна вылечить чужачку?

Мелена обернулась к девице в охотничьем костюме. Ее темные волосы были затянуты в небрежную косу, на лбу выступили мелкие капельки пота, а под синими глазами залегли черные тени. Мерзавка устала. Измучилась, помогая захватчикам разрушать Асоллу.

Ее Мелена тоже ненавидела.

— Пленница. Важная.

— Ну раз важная, — Ника взяла ее за руку.

Мелена дернулась, пытаясь вырваться, но воин сдавил ее плечи:

— Стоять!

Как же ей не хватало своей плети! Одним ударом она бы сломала пополам эту девку, а мужику перебила бы ноги, и он бы ползал по полу, умоляя о пощаде.

Увы, плети больше не было. И сама она была в таком состоянии, что становилось стыдно перед самой собой. Слабачка! Годы изнуряющих тренировок и лишений — все в пустую.

Доминика больше не задавала вопросов. Вместо этого сильнее сжала руку, словно хотела оторвать ее, и в же момент Мелена почувствовала, как место соприкосновение нагревается, а потом это тепло медленно расползается по всему телу. Минуту спустя боль за ребрами уже не казалась такой острой, а спина, до этого пульсирующая от каждого прикосновения, утихла. А еще в голове что-то сжалось, до красных искр перед глазами, а потом рассыпалось, словно и не было.

— Готово, — сообщила Доминика и тут же убрала от пленницы руки, словно ей было неприятно до нее дотрагиваться.

Мел осторожно пошевелила плечами. Не болит! Ничего не болит! Вдобавок, она ощутила такой прилив сил, словно наконец, выспалась после, после долгих лет каторжной работы.

— А ну пошла, — ее поволокли в обратном направлении. В этот раз воин не стал брать ее на руки, ухватив под локоть тащил вперед, так словно она ничего не весила.

Легкая, слабая, на голову ниже его, беспомощная… Нетрудно было ошибиться.

И он ошибся.

Стоило им только подняться на середину лестницы, Мелена ударила. С разворота, локтем прямо в незащищенное горло противника. Он захрипел, невольно отпуская ее и хватаясь за свою шею. Гортань была раздроблена и все попытки сделать вдох были обречены на провал. Мел подскочила на пару ступеней, а потом ухватившись за перила, обеими ногами ударила его в грудь.

Смотреть, как здоровенный, обескураженный воин катится вниз, она не стала. Вместо этого метнулась по лестнице вверх, намереваясь скрыться в потайных проходах. Благодаря лекарке из Андракиса она была здорова, полна сил и решимости выбраться на волю.

Однако побег завершился так же быстро, как и начался. Стоило ей заскочить библиотеку, из которой открывался проход в катакомбы, в лицо ударил яркий свет. Такой, что вскрикнув, она прикрыла глаза руками и отвернулась, пытаясь спрятаться.

— Стой, где стоишь! — дрожащий от злости голос, прозвучал откуда-то справа.

Щурясь от слез, Мелена обернулась в ту сторону и с трудом рассмотрела силуэт девчонки. Мелкая, лет четырнадцати, худая и бледная как поганка. Она стояла, разведя руки и удерживая над их головами клубок потрескивающих молний.

Мел узнала в ней одну из тех, кто обитал в Монастыре Россы.

— Ты, — девчонка задыхалась от ярости, — ты!

Мел выпрямила спину.

— Я.

— Ненавижу, слышишь? Мы все тебя ненавидим! Все!

Она лишь пожала плечами. Ей не было дела до чужой ненависти, ее больше занимала мысль, успеет ли она добраться до девчонки, прежде чем там обрушит на ее голову свою магию.

Она была так сосредоточена, на этой цели, что пропустила тот момент, когда дверь позади нее резко распахнулась, ударив по спине, и внутрь ворвался тот самый воин, которого она сбросила с лестницы. Здоровый. Злой. Полный желания сокрушить. За его спиной маячила хмурая Доминика. Вылечила мерзавка… Успела.

Мел замерла, разведя руки и признавая поражение. С одной стороны трещала шаровая молния, с другой — подрагивало острие меча, готовое пронзить насквозь.

— Набегалась! — больше такой ошибки, как недооценивать противника, воин совершать не собирался. Грубо связал ей руки, стянул путами щиколотки и снова закинул на плечо, — Император велел переодеть ее.

— Я знаю где есть одежда! — тут же встрепенулась девчонка с молниями, — покажу.

И она бегом бросилась из библиотеки, а рослый воин с меленой на плече размашистым шагом отправился следом.

В этот момент бывшая глава королевской стражи болталась вниз головой и пыталась осмыслить то, что услышала.

Император…

* * *

Местом, в котором магичка видела одежду, оказался закутком прислуги, где на крючках, вбитых в стены, висели темно-коричневые грубые платья, а в углу, в корзине были свалены чепцы и передники

— Переодевайся! — рявкнул воин, скидывая ее на лавку.

— У меня руки связаны, — угрюмо ответила Мел.

Он с досадой цыкнул и развязал запястья:

— Только посмей дёрнуться.

— Боишься?

— А ты, как я посмотрю, смелая? Ненадолго. Как только поймешь, в чьи руки попала, так смелость и пройдет.

— Ну и в чьи же руки я попала? — Спросила Мелена, как можно небрежнее, — вашего предводителя?

— Да, — в его голосе явно читалась гордость. Мел не могла представить, чтобы кто-то так отзывался про Вейлора.

— Мм, — лениво протянула она, стаскивая с себя грязную одежду, — это тот самый, который сидел у меня на цепи целую неделю?

Могучие плечи воина дрогнули:

— Значит, так было надо.

Вот и весь разговор. В каждом слове непоколебимая вера в своего императора.

Мел непременно восхитилась бы такой искренней верой, но сейчас это раздражало. Потому что слова воина, полностью совпадали с ее собственными мыслями. Маэс сам разрешил себя схватить, а потому что ему самому это было нужно.

— Горло не болит? —