Взгляд со дна - Юлия Александровна Лавряшина

class="p1">– Почему вы решили, что Сережа – это именно Каверин?

– Нетрудно догадаться. Они держали меня за идиота. Но я сколько раз натыкался на закрытую дверь его кабинета… А потом оттуда выходила Варя.

Откинувшись на спинку стула, Логов непритворно вздохнул:

– Сочувствую. Погано у вас было на душе, могу себе представить…

– Вы?! – оскалился Панасенков. – Вы себя в зеркале видели? С вами ничего похожего не может произойти! Вы к ним в отдел заглянули на три секунды, а она весь обед трещала, какая красота в Следственном комитете пропадает!

Артур возмутился:

– Я не пропадаю! Любимым делом занимаюсь, между прочим.

Решив, что пора соскальзывать с этой темы, Никита впервые позволил себе вмешаться:

– То есть вы хотели выяснить отношения с начальником? За этим и отправились к нему ночью?

Панасенков сразу сжался и уткнулся взглядом в колени.

– Я… Я хотел ему в морду дать, если честно. Он бы меня потом убил, конечно! Но я не мог больше молча это сносить. Они об меня просто ноги вытирали!

«Понимаю», – так и застыло на губах Артура. Он лишь молча кивнул, призывая продолжать.

Но Никита не удержался:

– А как вы попали на территорию? Кто вам открыл?

– У меня есть свой пульт от его ворот, мне же часто приходилось к нему приезжать с документами.

Артур мельком взглянул на помощника:

– Я так и думал… Значит, вы беспрепятственно проникли на территорию усадьбы Каверина. И? Что или кого вы увидели?

Громко сглотнув, Панасенков пробормотал:

– До него кто-то добрался раньше меня.

– Хотите сказать, Каверин был уже мертв, когда вы приехали к нему?

Панасенков кивнул как-то вбок:

– Он плавал там… Я даже чуть на помощь не бросился. Хотел вытащить его. Но тут подъехала машина… Не знаю чья! Может, его любовница очередная прибыла. Или дочь. И я… убежал.

Несколько секунд Артур смотрел на него испытующе, заставляя Панасенкова подергиваться и ежиться. Потом потребовал:

– Снимите пиджак. Закатайте рукава рубашки. Покажите руки.

Вытянув шею, Никита быстро осмотрел кожу на кистях и запястьях Панасенкова – на ней не было ни синяков, ни ссадин.

– Компанию, где работал Каверин, перетрясли. Никаких серьезных конфликтов или проектов, за которые можно убить. Все знакомства Влада Василенко проверили… С Кавериным они связаны только через Марию Каверину и Алексея Панасенкова.

Сердито нахохлившись, Разумовский терпеливо слушал Логова, но Никите казалось, что вот-вот их начальник взорвется, как в пиксаровском мультике. И полетят перья… Только вот еще неизвестно – чьи.

Сам он безмолвно стоял за спиной Артура, стараясь даже дышать как можно тише. Если не шевелиться совсем, может, и не заденет молнией, когда Зевс метнет ее…

Но тот лишь прошипел:

– Ищите. Что-то упустили. С рыбачкой этой все проверили?

Логов обернулся к помощнику.

– Вдоль и поперек, – решился вставить Никита. – Биография чистая. С семьей Василенко у нее никаких пересечений. И конфликтов не было – они же из разных миров…

Разумовский засопел еще громче:

– И разные миры иногда пересекаются, мой мальчик…

Вырвавшись на волю, Никита недовольно буркнул:

– Почему это он назвал меня мальчиком?

– Ты же мальчик в сравнении со стариком… А ты струхнул? Не бойся, домогательства тебе здесь не грозят.

Логов произнес это почти без выражения, машинально, явно думая о чем-то другом. И внезапно остановился:

– Надо вернуться в усадьбу Василенко. Обшарить лес еще раз. Вдруг что-то углядим свежим глазом. Ох, прости!

Он взглянул на Никиту с таким виноватым видом, что тот рассмеялся.

– Да ладно вам! Я не жду, что меня могут обидеть… Сейчас поедем?

…Среди горделивых сосен на Никиту всегда снисходило умиротворение. Рыжина теплых на вид шершавых стволов даже сейчас откликнулась в душе радостью, хотя ничего веселого их прогулка не предполагала. Да и не был прогулкой этот визит…

Осунувшаяся за последние дни мать Влада, кажется, не сразу сообразила, кто они. Потом вздохнула, вспомнив:

– Что вам?

– Екатерина Леонидовна, вы не против, если мы еще немного поработаем на вашей территории?

Слова Артура скользили мимо, Никита видел это по сухому взгляду, смотревшему сквозь них.

«Постарела лет на десять», – подумал он с состраданием. Ему не хотелось даже представлять, каково матери потерять сына, какая пустота звенела сейчас в ее душе: уши закладывает, вот она и не слышит ничего.

Потребовались минуты, чтобы до нее дошел смысл их просьбы. Слабо махнув рукой: «Делайте что хотите!», Екатерина Леонидовна скрылась в доме, даже не заперев дверь.

– Кто-нибудь может проникнуть, – прошептал Никита. – А ей все равно.

Не ответив, Артур сам закрыл дверь, убедился, что замок защелкнулся, и только тогда направился к лесу. Почти под ногами перебегали с места на место довольно крупные птицы, имен которых Никита не знал. Ему нравилось наблюдать за ними, хотя это отвлекало от того главного, ради чего они снова приехали сюда. И если бы Логов заметил, как его помощник вертит головой, следя за пичугами, то наверняка выговорил бы ему…

«Да ладно, – остановил он себя. – Разве он хоть раз ворчал на меня? Только запретил произносить „по ходу“. Наверное, правильно».

– Мы ищем что-то конкретное? – спросил Никита, чтобы Артур не уловил его беспечности.

Тот процедил сквозь зубы:

– Когда увижу – скажу.

Пытаясь подражать ему, Никита тоже старался ступать мягко, избегая сухих веточек и юрких птиц, отвлекавших от дела. И зорко – насколько это было возможно в его положении – следить за тем, что происходит вокруг. Днем лес, подсвеченный прозрачными косыми лучами, просматривался насквозь. И если Русалка была поблизости («Хотя с чего бы ей торчать здесь?!»), то наверняка уже заметила сыщиков.

– Ее здесь нет, – ответил Артур его мыслям. – Она не из тех, кто возвращается на место преступления. Не топчется на месте… Боюсь, ее план еще не выполнен до конца.

– Она убьет кого-то еще?

Логов покосился на него с выражением сожаления:

– Очень надеюсь, что мы успеем ее остановить.

– Вы говорите о женщине… Значит, Панасенкова мы исключаем?

– Парень тоже мог нацепить парик…

Никите вспомнились показания рыбачки:

– А как же… грудь?

– С этим сложнее, – согласился Артур. – Но чего не бывает в наше время, да?

«В каком смысле? – удивился Никита. – Этот… Как его? Трансгендер… может нарастить грудь? Или в секс-шопе продаются накладные?»

Надо было разузнать об этом раньше, но все это время он почти не сомневался, что речь идет о реальной девушке. Да и сейчас Панасенков уже не казался той самой фигурой, которая маячила за двумя утопленниками. Кажется, Логов тоже не верил в его вину, потому и не задержал помощника Каверина хотя бы