Не жизнь, а роман! - Юлия Викторовна Меллер

говорят, что я во сне подозрительно чмокаю, а мне всегда снишься ты и как мы с тобою целуемся, — шепнул он ей и, наконец, оглянулся вокруг.

— Ого! — восторженно произнёс он, а раскрасневшаяся Катя пыталась справиться с неописуемым удовольствием, вызванным признанием Бертрана.

Даже в дни юности Вячеслав никогда не демонстрировал такого пыла и заинтересованности ею. Конечно, он ухаживал, но с его стороны было стремление обаять её собою, показать, как он умён, остроумен, хорош. Она оценила, поддалась и влюбилась.

Он купил дом, устроил для неё обеспеченную жизнь, сострогал двоих ребятишек и спокойно ожидал вывода в свет своей жены, а она оказалась неблагодарной стервой.

И только сейчас Катюша полноценно ощутила насколько убога была её жизнь. Ей сложно было решиться на развод и вырваться из рутины, признав, что допустила ошибку, связавшись с себялюбивым эгоистом, но рассуждая о своей жизни, ей казалось, что она слишком преувеличивает силу чувств и её претензии надуманны.

Она подала на развод, но в душе считала виновной себя — и вдруг можно сказать посторонний мужчина искупал её в своём обожании! Это было так невероятно!

Мелькнула мысль, что когда-то она дарила похожие чувства Вячеславу, и ему это нравилось, но в ответ получала лишь снисхождение и сытое довольство. Вспомнив об этом, она приблизилась к Бертрану и прижавшись к его плечу, подобрала самые тёплые слова:

— Я ждала тебя. Мне хотелось удивить, порадовать, чтобы ты улыбнулся. У тебя потрясающе обворожительная улыбка.

— Правда?

— Всё до единого слова, — поклялась Катя и с удовольствием смотрела в его счастливые глаза.

— Катрин, я так переживал, что ты тут одна, да ещё свадебный пир! Будь неладны те разбойники, что я ловил, но зато Дидье нашёл их схрон, и теперь я могу нанять ещё каменщиков. К вечеру подъедут телеги и привезут тот товар, что мы нашли.

— А его не надо возвращать владельцам?

— Где я буду искать их?! — возмущённо фыркнул Бертран. — И я не так богат, чтобы заниматься перевозкой и сохранением чужого добра. Это плата за поимку разбойников.

Катерина следовала за мужем, пока он с любопытством скрёб пальцем по белым стенам, разглядывал нанесённый цветочный орнамент, отходил подальше и смотрел на всё со стороны, подходил ближе и сравнивал одинаковость элементов.

А она в это время думала, что её мужу выгодно иногда заводить на своих землях разбойников, потом ловить их и прибирать то, что те награбили. Вроде он прав, рассуждая о том, что ему накладно возвращать товар владельцам, но как-то это на грани приличия и неблагородно.

Если она встретится с теми людьми, кто пострадал, то ей будет стыдно, но не за Бертрана, а за себя. За то, что не возражает ему, а подчиняется, быстро посчитав расходы и убытки, если поступать по совести. И это ещё она не взяла в расчёт, что целый отряд воинов рисковал, сидел в засаде и жил, словно дикие звери, во время выслеживания и поимки.

«Вот так и теряется налёт цивилизованности», — вздохнула Катя.

— Как?! Катрин, скажи мне, как ты всё это сделала? — Бертран обвёл рукою огромную побеленную залу.

Она засмеялась.

— Мне самой не верится, что я сумела всё организовать. С западной стены снимали строительные леса и что-то подготавливали для возведения башни, а что-то складывали для более поздних работ, вот я и воспользовалась оказией. За один день мне собрали леса в зале, на следующий мы все вместе взялись за побелку. Один раз утром, второй вечером, а рисунок сделали при помощи вот этой бересты.

Сеньора подошла к углу, где были свалены корявые трафареты. Бертран поднял один из них, приложил к стене.

— Так просто?

— Ну, не просто, но ничего сложного. Приходилось следить, чтобы все очень ровно прикладывали эти штуки и быстро наносили краску. Жаль, что у нас в наличии была только охра, но потом можно будет добавить зеленоватых листиков, красных или голубых ягодок, и всё станет выглядеть богаче.

— Мне без зелёных листиков очень нравится! Даже у короля нет такой красоты, как у меня!

Катюша польщёно улыбнулась. Как жил король Франции в этом времени, она не знала, но потом у него будет Лувр, и не ей состязаться с ним в красоте… но это потом!

— Катрин, не могу понять, где ты спрятала светильники?

— Светильники? Ах, — догадалась она и лукаво улыбнулась, — всё как прежде, но белый цвет очень хорошо отражает свет из окон и огонь. Вот увидишь, когда мы вечером зажжём все свечи на люстре, то будет казаться, что она не одна горит, а их две и что свечей там раза в полтора-два больше.

— Удивительно!

— Да, я сама не ожидала, что будет так здорово!

— Ma coucou[8] откуда у нас тут столько женщин? — приобнимая и целуя в висок, соблазнительно протянул он.

— О, Бертран, — немного волнуясь за своё самоуправство и заглядывая в его глаза: — я наняла их.

— Но, милая моя, сможем ли мы кормить их всех и благодарить за усердие? Сейчас нам повезло с деньгами, но если мы будем их бездумно тратить, то они быстро закончатся.

— Давай ты пока вымоешься с дороги, поешь, а потом я расскажу тебе, какую работу я придумала для всех этих девочек и женщин.

— Хорошо. Ты так забавно морщишь свой носик, прижимаясь ко мне. Я думал, что только наша семья любит чистоту, а вот поди ж ты, мне досталась в жёны ещё большая чистюля, чем я! — и снова крепко поцеловав Катю, Бертран начал раздавать указания.

Ночь они провели жаркую, и утром Катерина проспала всё на свете! Последний день перед приездом гостей! Ей необходимо быть на кухне, планомерно подготавливая полуфабрикаты для пира, а она теряет драгоценное светлое время. Сорвавшись с места, Катя поспешно привела себя в порядок и, улыбаясь по поводу и без, взялась за дела.

Бертран уделил время конюшне, наведя там порядок, раздал указания в хозяйственной части, куда ещё не добралась Катя, отправил ещё людей на охоту и ловлю рыбы, послал человека за бродячими скоморохами или трубадуром в город. Это было Катино упущение, как и наведение чистоты в конюшне.

— Вот отстроимся, — мечтал Бертран, — заведу псарню или соколов. Будем вместе охотиться. Хочешь сокола?

Катерина, не успев пережить досаду на своё упущение, лишь хлопала глазами. Ей тут только собак не хватало с птицами!

В ночь перед приездом гостей она хотела выспаться, но энергия мужа искала выхода, и он считал, что постельные утехи — самое лучшее, куда он может приложить усилия. Катя, грешным делом, подумала, что совсем