Паника, убийство и немного глупости - Оксана Обухова

– Эти вопросы я решаю сама.

– Но, Софья Тихоновна…

– Повторять не буду. Я так решила.

Нажала на отбой, положила телефон на кофейный столик и, как будто прося извинения за прерванный разговор, мило дернула плечиком:

– Прислуга. Вечно лезут куда не следует. Так я о чем… Ах да, мне говорили, у вас тут совершенно волшебные грязевые обертывания…

Произнося «у вас», Софья Тихоновна совсем не имела в виду отношения Зинаиды с владельцами отеля. Она лишь ненавязчиво подчеркивала провинциальность дамы в перстнях. У нас – в столицах, у вас – в глуши…

За час до ужина малый совет в составе Губкиной, Мусина и мадам Савельевой секретно собрался в шикарном люксе на третьем этаже главного корпуса, где водворилась жена профессора.

Уставшая от неожиданно тягостной роли владычицы морской, хозяйка номера полулежала в большом кожаном кресле на подсунутой под спину подушечке из золотистого бархата и говорила так:

– Пойду по пунктам. Прежде всего, Наденька, ты просила меня узнать хоть что-то о Марине, раз та бывала в «Сосновом бору». Зинаида Федоровна это подтвердила и рассказала вот что. – Софья Тихоновна могла бы добавить «рассказала почти взахлеб», после мельчайшего намека на страсть гостьи к детективным историям. – Мариночка работала офис-менеджером какого-то крупного холдинга. Здесь примерно раз в два месяца встречалась со своим шефом. Обычно она приезжала заранее, занимала двухместный номер на отшибе, любовник появлялся позже, в субботу. Он женат, судя по экипировке, обычно врал жене, что едет на рыбалку.

– Понятно, – кивнула баба Надя и покосилась на пунцового Мусина. Невнимательное отношение Мариночки к павиану, ее слова «Я составлю вам компанию в ресторане только на пятницу» нашли простое объяснение.

– Идем дальше. Гости, расселившиеся в двух шале за последние четыре дня. Зинаида Федоровна показала мне книгу регистрации, где постояльцы ставят росчерк…

Надежда Прохоровна восторженно перебила:

– Как ты ее уговорила?!

– Очень просто, – улыбнулась Софа. – Наплела, что у знакомых, от которых я узнала про отель, есть великовозрастная разнузданная дочь.

И якобы она встречается с любовником в номерах «Соснового бора».

– Так ведь надо еще фамилию девушки назвать!

– Фи, Наденька, – все еще находясь немного в роли владычицы морской, сказала Софа. – Никаких имен, никаких фамилий! Воспитанные люди не задают подобные вопросы. Зинаида Федоровна милостиво предоставила мне книгу регистраций и тактично отошла в сторонку. – «После того, как я на нее глянула», – в этом случае могла бы уточнить Софья Тихоновна. – Судя по записям, в два деревянных корпуса в означенные дни заехали одиннадцать человек, включая вас. Двое мужчин с кавказскими фамилиями…

– Их пропускаем, – перебила баба Надя. – Это Ромкины знакомые, спортсмены.

– Муж и жена Анучкины. Зинаида Федоровна не преминула отрекомендовать Ираклия Остаповича как известнейшего питерского архитектора…

– Тоже пропускаем, – тут же отчеканила Надежда Прохоровна. – У Ираклия рука сохнет, больной он…

– Зато жена здоровая, – вставил Мусин. – Она сегодня перед обедом на лыжах коньковым ходом как выехала… Чистый профессионал! Крепкая тетка.

– Да? – подняла брови баба Надя. Задумалась. – Но все равно оставим. Их номер рядом с Мариночкиным, им прятаться не надо было. Продолжай, Софа.

– Еще есть женщина с маленьким ребенком, она тоже из корпуса А… Какая-то местная поэтесса…

– Вероника.

– Да. Кстати, номер ее соседа Ростислава оплачен тем же лицом, то есть они приехали вместе.

– Это важно, – кивнула главная сыщица. – У нее брат в Москве живет. Какой-то крупный бизнесмен. Кто еще из Москвы приехал?

– Какой-то Скрябин Станислав Олегович. Живет в корпусе А.

– Кажется, я знаю, – догадался Маргадон, заметив недоумение Надежды Прохоровны. – Я вечером приходил за Мариночкой, у этого Скрябина дверь была приоткрыта, в его номере – чистый офис! Компьютер, какая-то портативная оргтехника…

– Интересно, интересно, – пробормотала баба Надя. – Потом покажешь мне его на ужине.

– И еще, Надежда Прохоровна, – напомнил Мусин, – скажите, пожалуйста, Софье Тихоновне о новенькой блондинке, появившейся в отеле. Красивая женщина… Может быть, это Ира?.. Не успела вовремя удрать от мужа?

– Да-да, Софочка, новенькая тут появилась…

Софья Тихоновна с усталой усмешкой посмотрела на двух невообразимых компаньонов:

– Друзья мои, а вам не надоело? Играть в шпионов… Не надоело? Убита девушка. Ведется следствие. А вы все тешитесь забавами Мадридского двора. Может быть, стоит… ну, я не знаю – объявление на доске перед рестораном повесить:

«Виталий Викторович Мусин ищет знакомую своего брата Петра Афанасьевича Воронцова»?..

Маргадон тоскливо посмотрел на добрейшую Софью Тихоновну и едва слышно признался без стеснения:

– А я боюсь. Уже боюсь ее найти. О том, что документы у меня, знают только Петр и Ирина… в отеле творится черт-те что…

– Виталий Викторович, вы боитесь найти любимую женщину брата? – Брови Софьи Тихоновны недоуменно и насмешливо поползли под челку.

– Нет. Любимую не боюсь. Я боюсь – Ирину. – Виталия Викторовича аж передернуло от этого имени.

– Вы малодушничаете, Виталий. И, как мне кажется, тянете время, надеясь на приезд Петра.

– Да – малодушничаю! Да – тяну! И это – правда! – Голос Мусина треснул, сорвался на фальцет.

Пожилые тетушки переглянулись сочувственно, и Надежда Прохоровна заговорила, с растяжкой подбирая выражения:

– А знаешь ли ты, Софа, почему я согласилась на уговоры Виталика и не пошла к милиционерам с докладом?

– Почему?

Надежда Прохоровна потерла кончик подбородка большим и указательным пальцами, задумчиво наклонив голову, посмотрела на подругу:

– А в мозгах у меня, Софа, не укладывается, как это человек может сидеть в чужом номере и ждать, пока его застукают. Ждать, пока с крыльца уйдет какая-то Кларисса… – Ударила ладонью о подлокотник и повторила: – В мозгах не укладывается! Зачем он там сидел?! Воровство – грех небольшой. Убийство – преступление тяжелое…

– А ведь, пожалуй, ты права, – протяжно проговорила старинная подружка. – Судя по твоим рассказам – преступник не профессионал и нервы у него не железные: лицо мертвой Марины под подушкой держал.

– Вот! Вот! И вдруг – такая выдержка: сидеть и битый час дожидаться, пока его в чужом номере хозяйка поймает! Что-то мы тут не углядели, чего-то напридумывали. Одно с другим никак не связывается. Если ты не нашел документы, то убирайся потихоньку, плевать, что кто-то там тебя увидит! Мало ли… Может, в гости зашел, да не застал… Почему он ждал, когда Марина вернется, и ему пришлось ее убить?! Ведь убийство не было главной целью, он Маринку на кровать отнес…

– Может быть, Марину убили из-за чего-то другого? – задумчиво произнесла жена профессора.

– Ее любовник, например, – вставил слово Виталий Викторович. – Или по заказу его жены.

– Но почему в тот же день обшарили наши номера?! – Баба Надя снова ударила по подлокотнику. – Вот загадка!

– Или совпадение. Такое не часто, но бывает.

– Теперь ты понимаешь, Софа, почему я не побежала к милиционерам версии строить?

– Понимаю. Твой рассказ мог увести следствие по ложному следу.

За ужином в ресторане царили уныние и негромкая печальная музыка. Народ едва слышно перешептывался, многие с опасливым любопытством поглядывали на столик Надежды Прохоровны и Виталика, которые были крайне благодарны Ангелине Игоревне, категорически и громко предупредившей официантов, что последний день отдыха в «Сосновом бору» она будет есть в обществе «новых друзей».

– Увы, но завтра утром за мной присылают машину, – пожалуй, даже искренне сокрушалась мадам Боровицкая. – Моя ученица ставит «Вирджинию Вульф», я обещала быть на последних прогонах. А как хотелось бы, честное слово, дражайшая Надежда Прохоровна, посмотреть, что выйдет из вашего расследования!

Дражайшая Надежда Прохоровна искоса поглядывала на подозрительного Скрябина, мерно жующего морковный салат. Для этого приходилось чуть откидываться назад, так как корпус Станислава Олеговича от бабы Нади закрывал толстенный ресторанный столб.

Рядом со Станиславом Олеговичем сидел «генерал» Константин Георгиевич, судя по обрывкам разговора, долетающим до Надежды Прохоровны, разговор между господами велся на узкоспециальные компьютерные темы.

Софья Тихоновна, разумеется, сидела за столиком Зинаиды Федоровны. О чем беседовали дамы, не расслышать, зато хорошо было видно, как откровенно таращилась мама Пети и Паши на умопомрачительную старинную брошь Софы с сапфирами и бриллиантами, доставшуюся той по наследству.