Скучная жизнь одного Бон Хва - Виталий Хонихоев

есть несколько способов. Например, некоторые любят плавно опускать свой шот на дно пивного бокала — без всплеска. И тогда, когда ты выпиваешь получившийся «поктанджу» — вкус сочжу остается на дне бокала… придавая напитку послевкусие. Некоторые любили бросать шот в пиво с размаху, так, чтобы сочжу смешивалось… лично она любила поставить два пивных бокала рядом, а на их грани — поставить два шота… так чтобы при легком толчке пальцем — шоты падали в разные стороны, сочжу смешивалось с пивом.

Она поднимает бокал с получившимся коктейлем и — двумя большими глотками осушает его. Маленький бокал-шот, оставшийся на дне пивного — скользит по стенке бокала и толкается ей в губы. Она прихватывает его зубами. Ставит пивной бокал на стол и — запрокидывает голову, допивая остатки сочжу, оставшиеся в шоте. С размаху ставит шот на стол, припечатывая столешницу толстым стеклянным дном и занюхивает рукавом, оскалившись и издав полувыдох-полурык.

— Ооооо! — кричит парень рядом: — клянусь, я услышал рык Львицы! Трисс-нуна, а вы… — она не дослушивает его, потому что — хватает следующий бокал и повторяет процедуру, выпивая его до дна. Снова запрокидывает голову, снова допивает сочжу из маленького бокала-шота, снова с размаху ставит его на стол и снова — занюхивает рукавом. Рык! Горловой звук удовлетворения.

Она откидывается назад, на спинку диванчика и осматривает свою компанию. Двое каких-то студентиков из провинции, с ними девчонка с рыжими волосами, собранными в косички, Ну и конечно — Панг Чон, вездесущий дъявол-искуситель.

— Трисс-нуна такая крутая! — вздыхает девчонка с рыжими косичками: — я так не умею!

— Годы практики, дорогая. — улыбается Панг Чон и кладет свою руку ей на плечо: — хочешь — научу? Это я тренировал Львицу.

— Отвали, Чон. — говорит она и машет рукой: — ты просто чертов паразит, вот и все.

— У кого-то сегодня дурное настроение, а? — прищуривается тот: — так что, продолжаем вечер?

— Мне скучно. — говорит она: — давай сделаем что-нибудь… такое?

— Как обычно, да? — качает головой Панг Чон: — может все же задержимся в этом баре, а? тут… — его рука исчезает с плеча девушки с рыжими косичками и она совершенно точно может сказать что именно сейчас его рука делает там, за спиной у девушки… она опускается все ниже и ниже. Рыжая девица пьяно хихикает и прислоняется к его плечу.

— Ну все! — она вскакивает и хватает его за руку: — пошли отсюда, миччином!

— Чего сразу — миччином? — успевает сказать Чон, пока она тащит его к двери. Вслед им несутся пьяные выкрики, девушка в рыжем привстает со своего места.

— Шибаль! Ты начинаешь действовать мне на нервы, Чон! — говорит она, отпуская его руку. Он усмехается и идет рядом с ней, засунув руки в карманы своего безупречно белого костюма.

— Такой ты мне нравишься больше. — говорит он: — эта часть твоей личности такая плохая девочка.

— Заткнись, миччином. Забыл о нашем соглашении? За что я тебе деньги плачу?

— О, я не забыл. Как я могу забыть? Сама великая Мэй Со Юн подобно Гарун аль Рашиду переодевается в Львицу Трисс и вышагивает по ночному городу чтобы спустить пар. Задача скромного меня — обеспечить Великой Со Юн развлечения… и я, подобно разумному визирю Ибрагиму — готов провести тебя по ночным улицам столицы! Чего сегодня изволит душа Великой Со Юн? Прошу прощения — Трисс, конечно же. Так чего желает Трисс? БДСМ-оргию в закрытом клубе свингеров? Кокаин и юных мальчиков? Расстрелять из пулемета президента нашей страны? Я могу организовать все!

— Болтун. Еще раз мое имя упомянешь — конец нашему соглашению. — говорит она: — и ты же знаешь что мне еще девятнадцати нет. Несмотря на все… я еще девственница, Панг Чон. Хотя такому миччиномом как ты — этого не понять. Ты же свинья, Панг Чон, думаешь я не видела куда ты этой рыжей девице рукой лез? Ты готов трахать все, что шевелится, даже если это будет старая и страшная бабушка с продовольственного рынка.

— Бабушкам тоже нужна любовь. — пожимает плечами Панг Чон: — до тех пор, пока мне платят — я готов трахнуть кого угодно. И тебя тоже, принцесса. Просто заплати мне и я лишу тебя твоей девственности нежно, ты даже не заметишь. Если не понравится — готов вернуть деньги. Мне честно говоря любопытно посмотреть как искажается твое лицо во время оргазма.

— Боюсь, что твое любопытство так и останется неудовлетворенным. Ну так что, Чон? Мне перестать переводить тебе деньги? — она достает из сумочки пачку сигарет и подносит ко рту белую палочку «Феноменалис», обхватывает губами фильтр и вопросительно смотрит на него. Он вздыхает и достает руки из карманов. Щелкает зажигалкой. Она прикуривает и выдыхает дым ему прямо в лицо. Он морщится, но ничего не говорит.

— Ладно. — говорит он, пряча зажигалку в карман: — деньги мне нужны, принцесса. Сегодня я приготовил для тебя нечто особенное. И не говори потом, что Панг Чон — не знает свое дело.

— Очередная вечеринка со студентами? Или как в тот раз — в бассейне? У меня косметика поплывет…

— Ты меня недооцениваешь. Сегодня — ночь ультимативного насилия! В «Цветке Камелии» сегодня — подпольный бой! Тестостерон, адреналин, потные мужские тела, два бойца, которые сошлись в поединке. Бой без правил, без границ и рамок! Все возможно! И пока принцесса будет сидеть в своем удобном кресле, попивая коктейль через трубочку, на ринге два человека будут пытаться убить друг друга! Разве это не возбуждает тебя, о мой Гарун аль Рашид? Принцесса, которая снизошла к простым смертным — разве тебе не охота припасть к запретным развлечениям?

— Заткнись, миччином. — говорит Со Юн. Она могла бы сказать, что ее отец, Мэй Гуин — вовсе не так уж и богат. Да, у них есть свой особняк, у отца свой бизнес, а у нее достаточно денег чтобы поить и кормить этого дармоеда Панг Чона, но все же… они пока не на вершине. Достаточно сказать, что она — ходит в частную школу имени генерала Ли Сун Сина. Не в школу Даэгу или там в Международную Школу Таджон, нет. Это для Панг Чона, который на улице вырос — они чеболи все тут. Но… нет. Чеболи — это бизнес национального и даже международного