Скучная жизнь одного Бон Хва - Виталий Хонихоев

— Ха. А ты вежливый, сынок. Да вот толку-то… ты ж все равно на ринг выйдешь. Предупреждай, не предупреждай, какая разница? — качает головой смуглый: — пока на своей шкуре не почувствуете — не поймете.

— Спасибо за то, что вы неравнодушны. — Старший встает, берет пиджак и разминает шею. Понимаешь, малыш, говорит голос, нести деньги пачкой в руке — неудобно и привлечет ненужное внимание. Использую пиджак как сумку. Поставлю деньги и… там разберемся.

— О! Вон уже и музыка сменилась. Тебе пора. Удачи, парень. Она тебе понадобится. — говорит ему в спину Сон Ли. Старший идет по коридору к выходу, туда, где горит яркий свет и слышна громкая музыка. Он выходит из темноты коридора и зажмуривается, прикрывая глаза рукой. Поворачивает голову налево. Ага, вот и букмекеры. Делает пару шагов к ним.

— Ты куда⁈ — загораживает дорогу конферансье в пиджаке с блестками: — отказываешься от боя?

— Ставку сделаю! — отвечает он и конферансье — уступает ему дорогу. Он проходит мимо.

— Небольшая задержка, дамы и господа! — говорит конферансье в микрофон и его голос гремит под потолком: — пара секунд и мы начнем этот бой! Хотя боем это и назвать трудно… впрочем давайте посмотрим, на какой именно секунде упадет наш претендент. Лично я ставлю на пять секунд — ровно столько времени понадобиться «Молотобойцу», чтобы сделать пару шагов из своего угла и замахнуться.

— Я хочу поставить на себя. — говорит он, повышая голос и перекрикивая музыку. Лицо букмекера, низенького и худощавого человечка в очках — озаряется подобострастной улыбкой.

— Конечно! — говорит тот: — но мы принимаем ставки только начиная с двух минут! Ставка на то, что две минуты продержишься — один к пятидесяти!

— Ого! Как много… — поражается Старший.

— Ну… — пожимает плечами букмекер: — я не несу ответственности за процентное соотношение… но люди не сильно верят в вас. Уж извините. Но если захотите поставить на то, что простоите три минуты — то вообще один к семидесяти пяти!

— Нет, нет. Я хочу поставить на свою победу.

— На победу⁈ На победу… на победу… могу принять один к ста!

— Идет! — Старший достает пачку денег из кармана пиджака и букмекер — принимает их. Тут же, со скоростью счетной машинки — пересчитывает купюры. Кивает, выдает ему пластиковый чип с номером ставки. Старший прячет чип. Оборачивается. Делает шаг к передним рядам зрителей.

— Красотка. — говорит он, обращаясь к девушке со светлыми волосами и в черных очках: — не подержите мой пиджак? Он мне дорог как память. — с этими словами он бесцеремонно кладет пиджак ей на колени.

— Но! — вскидывается было девушка, но Старший — уже повернулся спиной и помахал рукой.

— Ну наконец! — снова гремит голос под потолком: — что же… это конечно всего лишь аперитив перед главным событием, но давайте хотя бы притворимся что нам это интересно. В красном углу Пак «Молотобоец» Джанг, вы его все знаете. В синем — претендент из зала, которому опостылела его жизнь. Парень, ты совсем кукухой поехал? Знаете, первый раз на ринге — значит нужен псевдоним. Как вы говорите? Дохляк? Нет, ну нельзя же так. Имена должны быть грозными и отражать суть воина… например Ягуар или там Крокодил. Да, животные, которые ассоциируются у нас с претендентом! Какое? Овца? Ну так вот в синем углу у нас Овечка.

— Он нас оскорбляет! — удивляется Бон Хва, стараясь не смотреть в тот угол, где возвышается атлетическая фигура Пак Джанга. Тот расслаблен, ему скучно.

— Это же шоу, малыш. И никто тут нас всерьез не воспринимает. Да и не должен. Мы тут для разминки, понимаешь? Все, что они могут выжать из этого — немного смеха. Пусть посмеются. А ты — не отвлекайся. То, что нас никто всерьез не воспринимает — это и есть нас единственный шанс. Ты мне нужен. Помнишь о чем договаривались?

— Д-да. — сглатывает пересохшим горлом Бон Хва: — что это я к нему подойду и кулаком толкнусь об его кулак… обязательно так делать? Мне страшновато.

— Обязательно. Потом все объясню. Ну, же, соберись! — звучит громкое «динг!». Поединок начался!

Глава 12

Глава 12

Бон Хва делает шаг вперед, он чувствует, что его прямо-таки трясет от напряжения и… страха? Да, это именно страх. Никогда прежде он не вступал в прямую конфронтацию даже со своими сверстниками. В тот раз, в парке — это был не он, а Старший. А Старший и сам признается, что знает, как сделать людям больно, умеет делать людям больно и более того — любит делать людям больно. Для Бон Хва это немного непонятно — как можно любить делать людям больно? Даже собаке или кошке делать больно — и то неприятно самому. Но Старший только посмеялся. Сказал, что у каждого свой путь и что если он, Бон Хва в конце своего пути так и научится любить процесс нанесения побоев другим людям, то он, Старший — лично ему выпивку купит.

Но зачем тогда он заставляет Бон Хва проходить через это? Почему не берет управление в свои руки? Сделать три шага вперед, к стоящему в центре ринга мускулистому воплощению животной агрессии и уверенности в своих силах, к своему противнику — было очень и очень трудно. Так, словно он шел глубоко под водой, одетый в старинный водолазный костюм, со свинцовыми башмаками и медным куполом-шлемом с круглыми иллюминаторами.

Он вытягивает вперед руку, сжав ее в кулак. Старший сказал, что обязательно нужно сделать именно так. И это все, что он должен сделать. Зачем? Он вспоминает слова Старшего.

Пойми, малыш, те, кто провел на ринге достаточно времени, настоящие профи — могут вычислить тебя по походке. По тому, как ты подаешь руку, как ты смотришь в глаза. Я не думаю, что он будет подозревать меня, но… может насторожиться. А ты… ты просто великолепен, понимаешь? У тебя коленки будут трястись… движения нескоординированные, в глаза посмотреть боишься… он на тебя второй раз и не посмотрит. Так что — протяни руку и сожми кулак, дождись, пока он ткнется кулаком в твой. Это… что-то вроде неформального приветствия, понимаешь? И он обязательно ответит на него, даже если будет