Время вороньих песен - Мара Вересень

Потом она помогала мне убрать чашки. И снова улыбалась. Широко и радостно. Как счастливый крокодил. В себе же я, несмотря на почти выпитую чашку, никаких приливов любви не ощущала. Либо мне доза мала, либо я где-то ведьма. Зато светну Левин окончательно разобрало, и она призналась мне по секрету, что совершенно наглым образом не ходила меня проведывать лично, только по метке присутствия сверяла, и как раз сегодня подумала, что надо бы хоть раз зайти, как положено. И что Арен-Фес, который у меня на освидетельствовании был, придурок, а Арен-Кали, нынешний Глас, тот, что нас в храме встречал, читает жутко унылые напутствия.

– А почему у них фамилии одинаковые, они братья?

– Конечно! Братья по ордену. Орден Арина создан Посланником Света, первые его адепты – суть дети, ибо сотворены из его плоти и слова. Всякий, вступающий в орден оставляет от родового имени только слог, заменяя часть на созвучие. Подобное, но не идентичное. Потому Арен-Фес и Арен-Кали. 

Но зря я это спросила. Теперь ее было не заткнуть. Она трещала о божественном и ушла спустя два часа с заверениями в искреннем ко мне расположении и сочувствии моей горемычной судьбе. Обещала просить за меня настоятельницу Тихой Обители и всячески содействовать, чтоб мне заменили казнь на пожизненную возможность служить Свету. Оставила меня с распухшей головой и шумом в ушах только после того, как я обещала прямо сейчас бежать молиться о прощении и начинать вести праведную жизнь, прекратив роскошества и блуд. А мне еще на свидание…

…

Взяв чересчур дорогой подарок и принарядившись в черное, как положено приличной вдове, вышла из дома. Мне жаль было цветов, мерзнущих на улице, и я сказала проходившей мимо жене пекаря, что буду не против, если их кто-нибудь приютит. В парке за мной опять увязался тип в странной шляпе. Он ответственно, хоть и не слишком искусно, изображал тайную слежку, прячась в лысоватых кустах, а на выходе куда-то пропал. 

Место встречи – благообразная кофейня – располагалась на той же улице, что и треклятое Управление, и я честно пыталась его обойти и обойтись без происшествий, но они без меня обходиться отказались.

Эльфийские детки – это как удар под дых. Не в том смысле, что это чудо своей золотисто-каштановой макушкой мне под ребра снарядом врезалось и уронило на тротуар, а в том, что красота невероятная. У этого еще и волосы на концах завивались. Ушки уголочками торчат, бровки домиком сложил, и глаза по чару цвета бирюзы. Губу прикусил… Если сейчас зарыдает – побреюсь наголо и точно уйду к светнам в Тихую Обитель. А как жить в миру, если ты своим внезапным появлением на пути эту невозможную прелесть до слез довела, пусть у самой копчик по самые лопатки отнялся.

Если бы я в следующий момент решила, что уже вдоволь отдохнула и начала вставать – села бы обратно. Потому что…

– Я тебя уронил! Больно? – пропел колокольчиком эльфик, часто-часто заморгал ресницами, а глазищи подозрительно заблестели. 

 В Обитель как-то не хотелось, там выделяться нельзя и из развлечений только молитвы и… молитвы, а дивное дитя уже вот-вот слезу пустит. Нет, не пустит, собрался, плечики развернул и ладошку подает. Еще не хватало… 

– Тьен Эфар! – раздался гневный голос, и в поле зрения нарисовалась гувернантка таких же дивных кровей, только попроще. Мать бы бросилась дитя утешать, а эта смотрела, как надзиратель, еще и ногой притопывала. – Немедленно извинитесь перед, – смерила меня прищуром и брезгливо добавила, – нолой.

– Она не нола, – трогательно встал на мою защиту ребенок, – она волшебная. Вдруг присел рядышком, в глаза заглянул и шепчет:

– Я никому не скажу, только будь ты моей няней, а не эта грымза.

Грымза стояла достаточно близко, чтоб услышать.

– Альвине Эфарель! – взвился голос. – Вы невоспитанный несносный ребенок, мы опаздываем на урок, и светен Арен-Фес обязательно поставит в известность вашего отца…

Чудное чудо без всякого пиитета цапнули за руку и оттащили подальше от меня, как от чего-то гадкого. А сверху появилась другая рука и была протянута мне в помощь. Принадлежала она приятному господину в темном смокинге, пальто и котелке. Он помог подняться, отряхнуть пыль с рукавов и даже трость мою подал, оглядев с видом знатока. Его собственная была ничуть не хуже. У меня тоже глаз наметан.

– Я не хочу, – упирался мальчик, – он мерзкий и просит петь мерзкие штуки. 

Прохожие принялись оборачиваться, а некоторые и притормаживали, любопытствуя, – голос у дитяти был громкий и звонкий. Зато гувернантка – настойчивее и куда крупнее. Эльфик, глядя на меня, округлил глаза, прошептал губами “Извини!”, палец ко рту приложил и поддался. 

– Юный наследник дома Эфар прав, вы невероятно волшебная. И у вас прекрасная трость. Это работа мастера-артефактора Рома, я полагаю? Он большой поклонник крылатых, в особенности, врановых, – произнес господин и представился: – Андрзедж Пеша Питиво, к вашим услугам, а вы милая барышня?..

– Госпожа Арденн…

От этого голоса у меня все нервы разом дыбом встали. Ну конечно, куда без него! Хотя странно было бы не наткнуться на представителя Управления магического надзора рядом с этим самым Управлением. И опять без приветствий.

– …Вам, видимо, доставляет удовольствие устраивать кутерьму, а потом стоять с невинным видом, будто не вы причина происходящего.

– А что-то происходит, ведан надзирающий офицер? – поинтересовалась я, надеюсь, спокойно. Пешта скривился, будто я ему на ногу наступила.

– Ворнан, вы-то мне и нужны, – обрадовался маджен с непроизносимым имечком. 

– Как скажете, министр.

– А госпожа Арденн? Разве у вас не с ней встреча? – спросил он.

Теперь мы с Пештой кривились в унисон. Взаимную неприязнь можно считать общим интересом? Веда Зу-Леф советовала точки соприкосновения искать, вроде этих самых общих интересов. Она мне вместе с чаем много всяких советов по общению с мужчинами дала, а я только чаем пока воспользоваться и успела. Даже два раза. Начать советам следовать?

– У госпожи Арденн встреча со мной, – новое действующее лицо клыкасто улыбнулось. 

Сходила на свидание… Какой-то балаган. Зачем я вообще согласилась? Может Пешта прав насчет кутерьмы или мне просто свидания противопоказаны? Любые.

– Я не дождался вас, душа моя, пошел на встречу, а у вас тут такая чудная компания. Министр Питиво, мое почтение.

– Мартайн, я бы на вашем месте