Я тебя заколдую (СИ) - Юлия Сергеевна Леонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Твои глаза синие, как море, волосы, как шелк, - произнес он на языке французской аристократии.
Белозубая улыбка сверкнула на смуглом лице. Указательным пальцем он приподнял ее подбородок, подушечка большого пальца ласково коснулась пухлых губ.
Софья украдкой из полуопущенных ресниц рассматривала мужчину стоявшего перед ней. Он был высок, тонок станом и чем-то напоминал ей хищного зверя. Шейх был гораздо выше Рашида и его соплеменников, которых она успела увидеть во время своего пребывания в Шараджи. Широкие плечи укутывала белая шелковая туника с глубоким вырезом, в котором виднелась смуглая кожа на его груди. Пояс из черного шелка подчеркивал тонкую талию. Длинные ноги одеты в черные шелковые шаровары, на ногах сапожки из мягкой кожи. Решившись, она подняла глаза, и смело взглянула в его лицо. О да, Рашид не обманул ее. Фархад бин Сакр аль-Касими действительно был молод и хорош собой. На вид ему было не больше тридцати. Правильные черты лица, тонкий прямой нос, высокие скулы, темные как южная ночь глаза обрамляли невероятно длинные и густые ресницы. И сейчас эти глаза взирали на нее с неподдельным восхищением.
- Я поражен в самое сердце, - молвил он, приложив руку к левой стороне широкой груди.
Софья нервно облизнула внезапно пересохшие губы. Она чувствовала, он опасен. Сейчас он пытается очаровать ее, но что будет, если она отвергнет его. Это не самодур Хвостов, перед ней восточный владыка, повелитель эмирата Шараджи. Одного его слова достаточно, чтобы лишить ее жизни, если она чем-то разгневает его.
- Ваше высочество, - начала Соня внезапно охрипшим голосом, - Я право не знаю, как должна называть Вас.
- Фархад, для тебя я Фархад, - улыбнулся шейх.
- Меня насильно вывезли с моей родины, разлучили с семьей, с любимым мужем, если в Вас есть хоть капля сострадания, пожалуйста, позвольте мне вернуться в Россию.
Густая черная бровь араба удивленно взлетела вверх.
- Мне сказали, что ты рабыня, которую выменяли на арабского скакуна.
- Это не правда. Мой муж светлейший князь, родственник государя императора.
Шейх задумался, с интересом вглядываясь в нее, как в некое диковинное создание. Видимо он принял какое-то решение.
- Теперь это неважно, София, ты принадлежишь мне и останешься здесь.
Соня опустила глаза, она так надеялась, что выслушав ее, Фархад не станет удерживать ее. Но ее надеждам не суждено было сбыться. Одинокая слеза скользнула по гладкой щеке. Его рука поднялась, вытирая влажную дорожку.
- Не плач, Софи.
От того, что он назвал ее тем же именем, каким ее называл Василий, больно сдавило грудь, не в силах удержать слез, она разрыдалась, падая на колени у его ног. Подавив в себе раздражение, Фархад, опустился на колени рядом с ней, обнял и привлек к своей груди, баюкая как ребенка. Длинные тонкие пальцы перебирали шелковистые волосы, гладили точенные плечики. Постепенно Соня успокоилась и затихла в его объятьях, спрятав лицо на широкой груди. Горячие губы коснулись ее виска. Она отпрянула от него.
- Не надо, прошу Вас, не сейчас, - покачала она головой.
- Хорошо, - вздохнул он, отпуская ее.
Он обернулся к дверям и что-то громко сказал на своем языке. Тут же в комнату вошел слуга, склонившись в глубоком поклоне.
- Это Абу, - указал он на чернокожего прислужника, - Он проводит тебя в твои покои.
Еще раз, оглянувшись на восточного властелина, задумчиво стоящего около окна, Софья поспешила за Абу. Сегодня он не стал домогаться ее, посочувствовав ее горю, но что будет завтра и во все последующие дни. Соня физически ощущала силу желания исходившего от него. Он не отступится. Пока шла она за своим провожатым по длинным коридорам и переходам экзотичного восточного дворца, девушка отметила про себя, количество стражников, расставленных на галереях и в крытых переходах. Чем дальше они углублялись в помещения, тем яснее понимала Софья, что сбежать отсюда практически невозможно. Да и куда бежать в чужой стране, языка которой ты не знаешь? Наконец, они остановились перед массивными кованными дверями. Абу распахнул их и жестом предложил пройти вовнутрь, сам же при этом остался снаружи. Едва она вошла, тут же к ней подошла светловолосая девушка.
- Меня зовут Жюли, - сказала она, - Я буду Вам прислуживать.
- Ты француженка? – спросила ее Софья.
Девушка кивнула.
- Как ты сюда попала? – удивленно спросила ее она.
- Пираты, - усмехнулась девушка, - потом невольничий рынок в Кардифе и вот я здесь.
- Здесь это где? – осторожно спросила Соня, хотя и сама догадывалась уже.
- В гареме, - просто ответила Жюли.
- Бог мой, - только и смогла прошептать девушка.
Поздним вечером, когда затихли все шорохи и звуки на женской половине дворца, в дверях ее комнаты появилась смуглая красавица, вся одежда которой состояла из коротенькой кофточки и полупрозрачных шаровар. Окинув ее высокомерным взглядом, красотка удалилась, не сказав ни слова.
- Кто это? – вполголоса спросила Софья.
- Лейла, - прошептала в ответ Жюли, - жена его высочества шейха Фархада бин Сакр аль-Касими.
Глава 24
Ночь прошла беспокойно. Софье все слышались какие-то шорохи и непонятные ее пониманию звуки. Душная и влажная арабская ночь сводила с ума. Не выдержав, она поднялась со своего ложа и вышла во внутренний дворик, заливаемый призрачным серебряным светом огромной луны, висевшей на ночном небосклоне, как сияющая монета.
Тихо умиротворяюще журчала вода в фонтане, потревоженная ее присутствием вспорхнула какая-то птаха с розового куста. Присев на бортик фонтана, девушка погрузилась в раздумья. Краем глаза она уловила, какое то движение около стены, окружающей дворик. Всматриваясь в темноту до рези в глазах, Софья различила призрачный силуэт. Кто-то явно наблюдал за ней. Стало неуютно. Нигде нет уединения, везде чужие глаза и уши. Судорожный вздох вырвался из груди, тоска сжала сердце стальным обручем. Тень отделилась от стены, и приблизилась к ней. По другую сторону фонтана на бортик грациозно опустилась Лейла. Красавица молчала, только сверлила ее взглядом угольно черных глаз. Наконец, Соня не выдержала.
- Зачем Вы пришли? - обратилась она к ней по французски.
- Хочу поговорить с тобой, - голос Лейлы был мелодичным, глубоким, ласкающим словно бархат.
