Девчата. Полное собрание сочинений - Борис Васильевич Бедный

– Ну как? – ошеломленно спросила Тося. – Видишь меня?

– Вижу!

– А… где?

Илья махнул рукой в сторону Камчатки. Любопытный Филя, высунувшийся из-за угла общежития, чтобы не прозевать, как Илья «охмуряет» повариху, поспешно отшатнулся. Тося добросовестно вглядывалась во тьму, но заметила лишь какую-то тень, метнувшуюся за угол дома. Может, образы такие и бывают? Она покосилась на Илью и увидела, что ресницы у него дрожат.

– Ты не подглядывай! – приказала Тося, закрыла лицо Ильи портфеликом и спросила требовательно: – А в каком платье мой… это самое, образ?

Илья переступил с ноги на ногу, припоминая небогатый Тосин гардеробишко.

– В… синем, – неуверенно сказал он.

– С белым воротничком? – доверчиво спросила Тося.

– С белым! – торжествующе выпалил Илья и поспешил открыть глаза, пока Тося не подловила его на какой-нибудь манжетке. – Ну, убедилась? Пойдем теперь посидим.

Он взял Тосю за руку и слегка потянул к себе, проверяя, готова ли она уже идти на Камчатку, или придется с ней еще повозиться. Тося сделала один-единственный шаг и тут же уперлась детским своим валенком в ступеньку крыльца – и осторожный Илья сразу же выпустил ее руку, боясь раньше времени спугнуть дикую девчонку.

– Беда мне с тобой, – пожаловался он.

Тося виновато опустила голову и как заведенная принялась утаптывать снег вокруг себя. Она так старалась, будто работала сдельно. Ей и первого в жизни человека, которому она наконец-то понравилась, не хотелось огорчать, и в то же время очень уж боязно было идти на страшную Камчатку. Пойманным в капкан мышонком Тося снизу вверх глянула на Илью.

– Пошли, Тось, – настойчиво позвал Илья. – Посидим, поговорим… Не мы первые!

И вдруг Тося перестала трамбовать свой снег и, найдя выход, обрадованно вскинула голову:

– Давай лучше дружить, Илюшка, а?

Илья досадливо поморщился, будто вместо вина хлебнул сгоряча пресной воды.

– А мы на Камчатке и начнем дружить, – небрежно, как о само собой разумеющемся деле, сказал он. – Если хочешь знать, так там даже удобней, чем здесь на сквозняке… Пошли, Тось, чего уж!

– А Анфиса?! – ужаснулась вдруг Тося, не понимая, как могла она раньше позабыть про счастливую свою соперницу. – И что ты за человек? С ней… дружишь, а меня на Камчатку зовешь? Не пойду я, подруга она мне все-таки: в одной комнате живем и… койки рядом.

Илья с веселым изумлением посмотрел на Тосю и отвернулся, не выдержав гневного ее взгляда.

– Что ж Анфиса? – пробормотал он. – Было время, встречались мы с ней, а теперь я и думать про нее забыл… Ничего в ней особенного нету, вот разве прическа красивая.

– Прическа? – переспросила Тося.

– Да брось ты сознательность разводить! – разозлился Илья на неожиданную задержку. – Она бы на твоем месте не поглядела, что койки рядом!.. И чего тебе еще надо? Да я, если хочешь знать, уже… почти полюбил тебя!

Илья, сам не ведая почему, избегал говорить девчатам, что любит их. Не то чтобы он берег эти слова для кого-то, с кем надеялся встретиться в будущем. Просто Илья считал, что нечего девчат баловать, обойдутся и без любовных слов. И теперь он еще больше разозлился на Тосю, которая своим упрямством заставила его нарушить это правило.

– Почти полюбил! Можешь ты это понять или не доросла ты еще до этого? – с вызовом спросил он, начиная терять терпенье.

Сам того не подозревая, Илья затронул чувствительную Тосину струну. Больше всего на свете она боялась сейчас, что Илья увидит в ней девчонку-малолетку, не способную понимать чувства взрослых людей, прогонит ее спать и потом уж никогда больше к ней не подойдет.

– Я все понимаю, Илюшка, не маленькая… – тихо ответила Тося, не решаясь поднять голову.

Она утоптала уже весь рыхлый снег вокруг и замерла на месте, не зная, чем бы теперь заняться. Илья заметил Тосину безработицу и большущим своим валенком пододвинул к крыльцу целый сугроб свежего снега. Кивком головы Тося поблагодарила его и старательней прежнего принялась трамбовать снег.

– Так что ж ты? – пристыдил ее Илья. – Может, Вера Ивановна запрещает тебе на Камчатку ходить?

Тося рывком вскинула голову.

– А при чем тут мама-Вера? – уязвленно спросила она. – Кажется, совершеннолетняя, паспорт имею!

И чтобы доказать Илье полную свою независимость и взрослую самостоятельность, Тося демонстративно шагнула в сторону Камчатки. Она тут же испугалась своей храбрости и споткнулась на ровном месте, но было уже поздно.

Не теряя даром времени, Илья живо взял Тосю под руку и не спеша, размеренным шагом честного человека, которому нечего стыдиться, повел ее на Камчатку. А Тосе, после того как она ни к селу ни к городу похвасталась недавно полученным паспортом, ничего другого уже не оставалось, как покорно плестись рядом с Ильей с видом пойманного правонарушителя.

Она трусливо съежилась и вобрала голову в плечи, дивясь, как нескладно все у нее получается: вот и не хочет идти на Камчатку, а идет… И ничего тут нельзя поделать: надо платить за свое приобщение к заманчивой взрослой жизни. Илья покосился на Тосю, старательно семенящую рядом с ним, увидел ее зажмуренные от страха глаза, и на миг ему даже жалко стало эту несуразную девчонку, которая хорохорилась-хорохорилась, а потом так глупо попалась.

– Вообще-то, поздно уже, спать пора… – стала канючить Тося, ни на что уже не надеясь. – А то завтра с работой не справлюсь…

Илья пренебрежительно махнул рукой:

– Какая там у тебя работа?

– Как это какая?! – опешила Тося и остановилась как вкопанная. – Сам ведь щи хвалил, за язык не тянула… Если повар, так уж и не человек?

Она в сердцах выдернула руку и бегом вернулась на исходную позицию – к надежному пятачку, вытоптанному ею возле крыльца.

– Да я не в том смысле, – покаянно сказал Илья, жалея, что так не вовремя зацепил профессиональную Тосину гордость.

Он осторожно подступил к крыльцу, боясь снова спугнуть Тосю, и заранее согнул руку в локте, приглашая дикую девчонку довериться ему.

Тося неподкупно замотала головой.

Теряя последнее свое терпенье, Илья взял Тосю под руку и вполсилы попытался увлечь ее за собой на Камчатку. Тося напряглась, как стальная пружинка, вырвалась и вспрыгнула на крыльцо.

– Ты не очень-то! – возбужденно сказала она и поправила сбившуюся набок шапку прежним своим по-мальчишески резким и угловатым движением руки.

– А гордая ты, козявка! – восхитился вдруг Илья, невольно любуясь неприступной для него Тосей и сам толком не зная сейчас, все еще притворяется он, чтобы выиграть злополучный спор, или на этот раз говорит правду. – Не думал, что ты такая! Значит, хочешь со мной… дружить?

– Ты этим словом не кидайся, – строго