Союз пяти королевств. Трилогия - Татьяна Геннадьевна Абалова

собственной силы – все то, что ее увлекало, а в нужные моменты и успокаивало. Собаки изваяниями застыли рядом.

– Бегать!

Послушные командам хозяйки псы понеслись на перегонки. Порой даже ей казалось, что они живые. Но нет. Собак она умертвила заранее, готовя тела для подселения в них человеческих душ. Она же обещала Стреле, Ворону и Осоке вечную жизнь? Выполнила. Душа Стрелы ушла последней, как только все побежали смотреть на труп Ворона, а уж потом хватились ее смерти или нет, было не важно. Адов огонь стер все следы.

Упокоила несмышленышей и привязала к себе навечно. Правда, стоит ей умереть, как отродья сгинут следом. Но она-то не умрет никогда. Заснет на какой-то срок и только. Хорошо, что всегда отыскивается любопытный человек, тревожащий ее сон. А после дело за малым – подыскать новое тело и пуститься во все тяжкие.

В этот раз не повезло. В яму спустились мужчины и лишь одна женщина, но и та на сносях. Пришлось перебираться в неразумное дитя. Этим она подарила ему благо, иначе не выжил бы. Хотела чуть позже подыскать более взрослое тело, но выбор оказался невелик, поэтому, поразмыслив, смирилась. И из крестьянской дочери можно сделать первую красавицу -умения и магии хватит. А пока она все силы пустила на то, чтобы оказаться в достойной семье. Сначала перебралась к зажиточному старосте, потом к сестрам Багуш-Пальским, а уж затем остановилась на Лорийских девах. Имя, состояние, достойное будущее.

Все в ее жизни сложилось бы как нельзя лучше, если бы впереди не маячила перспектива встретиться с мужем. Вечным мужем, который только и ждет своего часа, чтобы проснуться и схватиться с ней не на жизнь, а на смерть. Боги они такие. Верные данному слову. «Рядом в радости и горе, в счастье и несчастье». Только вот роль горя и несчастья который век исправно исполняет та, чье имя нынешним жителям мира и не произнести. Ну и хорошо. Потому как стоит его кому-то узнать, и божественные игры закончатся. Вранье, что боги бессмертны. Потому-то Воин и набивал ей рот камнями, чтобы она в ярости не выкрикнула его или свое имя, положив конец всему.

А так – он выспался, она выспалась, и игра началась заново.

Стефания громко рассмеялась. Собаки, услышав, повернули головы, перестав тормошить дохлую рыбу, найденную на берегу.

Как же ловко в этот раз она избавилась от Воина!

Сама же подсказала воспитанникам, где его найти, а потом просто захлопнула мышеловку.

Сгинули все четверо. А остальных теперь и опасаться не стоит. Что они сделают без божественной силы Спящего вечность? А к нему теперь не подобраться: Адов огонь неустанно будет ждать новую жертву. Стоит только разворошить камни монастыря, он вспыхнет с новой силой.

Спасибо Рейвену, который даже не подозревает, что она подглядывала за ним через хрустальный шар и поняла, как он готовит Адов огонь. Нехитрое изобретение людей плюс немного магии, и пожирающее пламя оставит за собой лишь пепел.

– За мной!

Псы, облизываясь на ходу, побежали следом.

За последние годы деревня у замка Шовеллер разрослась, превратившись в поселок с трактирами и постоялыми дворами – в один из них и зашла девушка с тремя собаками.

– Куда? – хозяин отложил стакан, который натирал полотенцем. – Ты бы еще корову привела!

Стефания едва повернула голову, а хозяин уже осел за прилавком, почувствовав накатившую вдруг дурноту. Схватившись за сердце, посеревшими губами позвал служанку. Та всполошилась, побежала за хозяйской женой. Теперь им обоим стало не до собак, которые послушно поднялись следом за гостьей на второй этаж.

Безошибочно определив нужную дверь, псы пропусти Стефанию и улеглись у порога.

На кровати лежал нагой мужчина.

Гостья не удержалась и расплылась в улыбке. Ничто не напоминало в нем того старика, каким Рейвен был всего пять лет назад. Монахиня, желая подкупить, сослужила добрую службу, снабдив дряхлого мага Семежизнью, которая повернула его время вспять.

«Сколько ему сейчас? Лет двадцать пять? Надо бы подсказать, чтобы больше не глотал снадобье, иначе сделается младше меня».

Пальцы Стефании проворно расстегивали пуговицы на платье. Скинув его к ногам, перешагнула легкую ткань. Отвлекшись всего на минуту, чтобы стянуть через голову нижнюю рубаху, она пропустила мгновение, когда маг проснулся.

– Я соскучился, – похлопал он изящной рукой по простыне.

Разглядывая мужчину, Стефания ощутила прилив зависти. Почему же в той чертовой яме ей не досталось такое же совершенное тело? Она упорно работала над возвращением божественно красоты, но деревенские корни случайных родителей – Зденки и Корхеля, вытравить никак не удавалось.

– От тебя пахнет чужим мужчиной, – оторвавшись от подрагивающего в такт сердцебиению соска, Рейвен поднял глаза на Стефанию, та лениво улыбнулась и потрепала любовника по голове.

– Не отвлекайся.

– Кому на этот раз ты подарила свою девственность? – сарказм, замешанный на ревности, заставил Стефанию удрученно выдохнуть и приподняться на локтях. Теперь она оказалась выше Рейвена. Его влажные губы в ожидании ответа приоткрылись.

– Ты был первым, запомни это навсегда. И пожалуйста, не фантазируй, что за тобой последовала череда мужчин. Я ценю свое тело. Ты и граф Шовеллер, на этом пока все.

– Пока? – Рейвен поднялся на колени, и теперь он смотрел сверху. Светлые волосы любовницы растрепались, а в глазах тлел огонь неутоленного желания, но маг, точно издеваясь, тянул время. Его даже не заинтересовало имя нового претендента на ее тело. Мужчину огорчило лишь то, что Стефания не собиралась останавливаться. – Ты сказала пока? Кого еще ты ждешь в своей кровати?

– А об этом мне расскажешь ты. Но не сейчас. Сейчас я хочу совсем иного.

Она кошкой скользнула к магу.

И как ей всегда удается уложить его на лопатки и оседлать словно жеребца, даже если он не желал того?

А наездница из Стефании славная. Страстная, неугомонная, изобретательная. Густые волосы плетью о тысячи хвостов бьют по упругой попе, спина прогибается, позволяя мужчине видеть грудь, к которой так и тянутся руки.

Еще один переворот – и он уже сверху. Будто издыхающий от похмелья пьяница губами дорывается до дразнящих его сосков, слизывает жемчужины испарины, скопившиеся во впадине между полушариями груди, руками