Союз пяти королевств. Трилогия - Татьяна Геннадьевна Абалова

– А дальше?

– Видать, как раз после той ночи пузо у Солнца расти начало. Потом, стало быть, исчезла на год. Говорят, в пятом лабиринте отсиживалась. А как свергли Лолибон, во дворце вдруг объявилась чернявая девочка, и никто ее с светловолосой матерью не связывал. Ага. А ежели в обратную сторону отсчитать, то как раз ее возраст выходит. Да.

– С чего же ты взял, что какой-то ребенок в королевском дворце и есть дочь принцессы? Мало ли какие сиротки у господ приживаются? – Рейвен живо вспомнил историю Свон, малюткой подброшенной в замок графа Шовеллер.

– Все так! – согласился Шерш, заглядывая на дно кружки. – Поначалу и в самом деле никто на нее внимания не обращал, пока старик Фарух не принялся таскаться с ней в башню к Солнцу. С чего бы то? Зачем чужого ребенка приводить к живущей в неволе женщине? Какая ей от этого радость? Я точно говорю, ейная это дочь. Ейная и Петра. Ага.

– Сколько сейчас лет сиротке?

Шерш зашевелил губами, уставившись в потолок.

– Выходит, что шесть, – увидев, что Рейвен бросил на стол несколько монет, Шерш скривил лицо. – Как, уже уходишь? Ведь так хорошо сидим!

– Поздно уже. Да и скучно мне болтовню твою пустую слушать, – колдун не хотел, чтобы, протрезвев, Шерш призадумался, кому и что наговорил. А если вспомнит, что его беседу назвали пустой болтовней, на этом и успокоится.

– А если я тебе еще кое-что интересное расскажу? – старый дракон прищурил глаз.

– Куплю тебе еще кувшин вина, – Рейвен махнул рукой, и от стойки к их столу поспешила служанка, давно не спускающая глаз с местного выпивохи и красивого незнакомца. В последние годы незнакомцы все чаще и чаще заглядывали в четвертый лабиринт, но больше по торговой части – горючие камни оживили и без того нескучную жизнь тонг-зиттцев.

– Ну, что ты там еще припас? – дождавшись, когда услужливая «барышня» перестанет застилать взор пышной грудью, едва не вываливающейся из платья, Рейвен ткнул носком сапога ногу задремавшего собеседника.

– А? Что? – Шерш тряхнул отяжелевшей головой. Увидев перед носом наполненную до краев кружку, сделал пару глотков. – Так про что это я? А! Вспомнил! Тут совсем недавно я познакомился с одним бахриманом. Ага. Али-вей тоже за горючими камнями наведывается, а на обратную дорогу обязательно кого-нибудь из проводников нанимает, чтобы, значит, из лабиринтов вывели. Как раз в последний его приезд я свободным оказался, так что вызвался караван с товаром сопровождать. Дорога до девятого лабиринта неблизкая, времени для разговоров полно, вот и ляпнул я Али-вею, что знаю девочку-бахриманшу. Так он меня на смех поднял. Ага. Говорит, что отродясь у бахриманов не бывало дочерей. Только сыновья. Поскольку ни один из них не допустит, чтобы такая на свет появилась. Мол, среди них из уст в уста передается пророчество, что им всем конец придет, если объявится женщина-бахриман. Тут я смекнул, что могу беду на девчушку навести, и сразу на попятный пошел. Мол, для красного словца прибавил, соврал, значит, чтобы интереснее беседу сделать. Кажись, Али-вей поверил. Вот и думаю теперь, как же так: растет у нас под боком девчонка, которая когда-нибудь станет самой настоящей бахриманшей. А вдруг не только всем супостатам из Сулейха конец придет, но и нам, кто гадюку на груди пригрел? А?

– Забудь! Все пустое! – произнес Рейвен и незаметно капнул в кувшин с вином забвень-травы, что всегда при нем хранилась. Как колдуну без заговоренных зелий?

Глава 28

– И что? Забыл? – Стефания, дослушав рассказ любовника, сощурила глаза. Какая карта оказалась в ее руках! А если умело ее разыграть, можно одним махом достичь самой вершины власти.

– Конечно. Все забыл. И меня, и даже имя свое, – Рейвен покачивал задником домашней туфли. Даже она на его ноге смотрелась изящно. Маг знал толк в дорогих вещах. – Тайны должны оставаться тайнами. На обратном пути я заглянул в Сулейх. Насилу отыскал старого бахримана, который согласился рассказать об их пророчестве. Так вот он подтвердил, что его собратья вынуждены были убивать дочерей, поскольку не желали попадать в еще более сильную зависимость, которая грозила вылиться в полное подчинение женщине.

– Мужчины боялись потерять власть, поэтому их дочери были обречены, – сделала правильные выводы Стефания. – Как мне все это знакомо…

Рейвен поправил рубашку, прилипшую к кровавой борозде. Девушка подняла глаза на его лицо. Если бы она могла любить, только сейчас влюбилась бы в Рейвена намертво. Высокий лоб, точеные скулы, прямой нос, красивая линия капризных губ, светлые волосы, шелком стелящиеся по плечам. Умен, да и даром не обижен.

Он заметил ее изучающий взгляд, улыбнулся. И улыбка эта вновь разожгла пламень желания.

Стефания платье не снимала. Рвала.

«Пошлю служанку в модную лавку за новым», – последняя мысль, что мелькнула в голове девушки перед тем, как ее умело поцеловали.

***

Дождавшись, когда из соседней лавки принесут одежду, похожую на испорченную, Стефания неторопливо, даже как-то рассеянно, оделась. Рейвен больше мешал застегивать пуговицы, чем помогал, но его гостья оставалась равнодушна что к ласковым прикосновениям, что к нарочитой вседозволенности. Лишь когда перешел все грани, она за волосы оттащила мужскую голову от своего плеча, на котором алела печать крепкого поцелуя.

– Что же ты липнешь, словно кровосос, – без особого беспокойства в голосе произнесла Стефания, мельком взглянув на свое отражение в мутном зеркале. Она пресытилась, и ее мысли были уже далеко. Небрежно собрала волосы на затылке, заколола принесенными из той же лавки шпильками. Направляясь к двери, провела кончиками пальцев по шее, на которой после мимолетного прикосновения не осталось и следа от жарких поцелуев.

«Вот так же походя она, наверное, возвращает свою девственность», – колдун стиснул зубы. И ведь не желал ломать игру любовницы, но мелкий засранец, сидящий в нем, тыкал в желудок вилкой и призывал оставить на ее теле памятный знак, который непременно приметил бы более удачливый соперник. Хоть так, но омрачить минуту чужого постельного ликования. А все потому, что не он, сильный маг и опытный любовник, по которому когда-то сходили с ума женщины королевского двора, а увалень Дак Шовеллер будет числиться в ее женихах. Его так запросто