Мы восстанем завтра - Анатолий Гончар

– Старый – Пророку, Старый – Пророку, прием. – Я начал запрашивать группу Покровского.

– Пророк для Старого на приеме! – тут же отозвался дежурный радист второй группы.

– Где старший? – Зачем спрашивать, если и без того понятно, что все порядочные люди сейчас спят?

– Разбудить? – вопросом на вопрос ответил радист. Я задумался, но только на одну миллисекунду.

– Нет, когда проснется, передай, что он временно остался за меня. Понял? Прием.

– Понял тебя, передать старшему, что он временно за командира роты.

– Правильно. До связи.

– До связи, – отозвался радист, но я его уже не слушал.

– Руслан, – тихонько окликнув находившегося на посту Сатаева, я толкнул носком ботинка прикорнувшего на коврике Васенкова. Тот сонно зашевелился.

– Да, тарищ прапорщик… – Широко зевающий Сатаев появился из-за простенка.

– Буди кого-нибудь из ополченцев, будете стоять по двое. Я с Юркой уезжаю в штаб. Вопросы?

– Нет. – Послышалось шуршание бетонной крошки. Руслан растворился в темноте. Я надел очки ночного видения, нагнулся, потрепал Васенкова за плечо:

– Юра, подъем.

– Я не сплю, не сплю, товарищ прапорщик, – сонно отозвался он.

– Юра, вставай, ехать надо. – Мне пришлось снова потеребить его за плечо.

– Сейчас, товарищ прапорщик, встаю, уже встаю. – Юрка оперся на локоть, закрыл глаза и вновь повалился на коврик.

– Подъем, Юра. – Мой голос зазвучал чуть громче и требовательнее.

– Спать-то как охота. – Подавляя зевок, Васенков шумно втянул носом воздух.

– Едем. – Я потянул его за плечо, помогая встать. – Очки надень.

– Угу, – отозвался он, продолжая зевать и потягиваться. – Куда едем? – Он зашуршал одеждой, вытаскивая из кармана малогабаритные очки ночного видения.

– В ППД. Потопали. – Перешагнув через обломок стены, мы вышли в коридор и, оказавшись на лестничной площадке, поспешили вниз.

Глава 21

И без того обезлюдевший город в эту ночь окончательно вымер. Взяв одну из заранее оставленных во дворе легковушек, мы выехали на центральную улицу, рванули к пункту постоянной дислокации. Фар не включали, опасаясь быть замеченными противником. Впрочем, они были ни к чему – наши очки позволяли замечать возникающие на пути препятствия заранее. А это и брошенные на проезжей части машины, и воронки, и бытовой мусор, под которым вполне могла таиться какая-нибудь смертоносная штуковина.

Баррикаду из бетонных блоков мы увидели издалека. Юрка сбросил газ и, плавно притормаживая, остановился, пяток метров не доезжая до препятствия. Он по-прежнему держался за руль, я же осторожно опустил предохранитель. Тут, конечно, еще вчера находился блокпост с десятком наших парней, но мало ли. Удар сердца – секунда, удар сердца – секунда, удар, удар, удар, еще две… Юрка нервно облизнул губы, глядя только вперед, включил заднюю скорость, да так и застыл, не отпуская сцепления. Наконец над завалами показалась темная фигура, броник, каска, автомат небрежно на ремне, правая рука как бы случайно касается ствольной коробки.

– Кто? – раздался окрик. Я вернул предохранитель на место – чужаки спрашивать не ста-ли бы.

– Свои.

– Михалыч, ты? – Фигура подалась вперед, и наконец-то я узнал в спрашивающем Антона Павловича Рукина – самого «умудренного жизнью» контрактника части. Ему далеко за полтос, а он все служит. Как-никак командир лучшего взвода материального обеспечения. И так из года в год.

– Палыч, ты-то с чего на баррикаду залез? Что, помоложе не нашлось?

– Потому и залез, что тут все помоложе. Чужих вроде быть не должно, но кто знает.

– Понятно. Типа старик – не жалко. – Я позволил себе улыбку, которую, впрочем, в темноте все равно было не видно.

– Вроде того. – Он не стал разуверять меня в обратном. Да и кто бы ему поверил?

– Пропустишь или где?

– А как же. – Палыч повернулся куда-то во тьму. – Леха, оттаскивай!

За спиной Рукина мелькнула тощая фигура. Хлопнула тяжелая дверца. Заворчал стартер, рыкнул дизель, и почти сразу заворочался гусеничный тягач, отволакивая в сторону крепко привязанный к нему тросами бетонный блок. В сплошном завале образовалась узкая прореха, достаточная лишь для того, чтобы протиснулся легковой автомобиль.

– Антон Павлович, мы покатили, – я махнул рукой, – некогда. Потом как-нибудь поболтаем. – И, повернувшись к Юрию, отдал команду: – Поехали.

Тот переключил скорость и, с ювелирной точностью проскочив освобожденный проход, повел машину дальше.

Завалы на пути возникали еще дважды – и оба раза приходилось останавливаться для «идентификации» личности. К ППД мы подъехали, скрипнув тормозами, и старенькая «Калина» застыла перед воротами второго КПП.

– Открывай ворота! – крикнул я в темноту, отлично зная, что из-за стены за мной наблюдает десяток глаз, кто-то наверняка тихонечко опускает предохранитель, кто-то вскидывает на плечо «Шайтан-трубу».

– Свои! – послышался голос. Меня узнали. – Открывай!

Ворота поехали в разные стороны, несколько бойцов с трудом отволокли с дороги тяжелые противотанковые ежи из позаимствованных на ж/д вокзале рельсов. Кто-то, взявшись за рычаг, опустил торчавшие на пути острые стальные шипы. Двое бойцов с осторожностью убрали с асфальта противотанковые мины. Все, дорога свободна.

– Поехали! – Машина тронулась, ворота за нами начали быстро закрываться. Мы дома. Наконец-то. Автомат ткнулся стволом в полик. Сейчас бы поспать. Но, но, но…

«Калина» подкатила к штабу. Зашуршав тормозами, встала как вкопанная.

– Товарищ прапорщик, я посплю? – На лице Юрки виноватое выражение.

– Конечно, спи. – Вокруг территории части секреты, по пути от ворот до здания штаба встретилось два патруля, на крышах пулеметные гнезда, в саду сооруженные за последние три недели бетонные доты, тщательно замаскированные огневые позиции снайперов и автоматчиков по всей территории части, одним словом, если где можно спокойно поспать, то здесь. Разве что прилетит шальной снаряд…

– Ну, тогда я. – Он закрыл глаза, и я даже еще не успел вылезти, как он вырубился.

– Утух. – Усмехнувшись, я выбрался из салона, аккуратно прикрыл дверцу. Юра даже не пошевелился. Путь спит.

В штабе меня ждали.

– Хотел наконец-то выспаться, а тут ты со своими приказами, – начал я вместо «здрасьте», но высказать претензии не удалось. Виктор шагнул навстречу и заключил в свои медвежьи объятия.

– Рад, рад, рад, что живой! – пробормотал он.

– Не дождетесь. – Я вымученно улыбнулся.

– Да и сами не хотим, – ответно усмехнулся он, отстраняясь и показывая мне на одно из стоявших вокруг стола кресел.

– Что случилось? – Моя душа не настолько наивна, чтобы считать столь экстренный вызов лишь желанием воочию порадоваться моему здоровью.

– Случилось. – Виктор приземлился в соседнее кресло. – Вот Востротин еще подтянется… И где его черти носят? – Пащенков пнул стоявшую под столом урну. Та упала и покатилась по полу. Я бросил взгляд на остальных членов совета и по их пасмурным лицам понял – они в курсе происходящего. Значит, в неведении оставался я один. Поняв, что Виктор так и будет продолжать играть в молчанку, потребовал:

– Николаич, не тяни, в конце концов, время идет. А для Востротина повторишь отдельно.

– Согласен. – Он не стал спорить. – Значит, так: час назад в город с южного направления на автомобиле «УАЗ» пробился некий Семенов Николай Петрович, житель соседней области. По его словам, в нашем направлении движется большая колонна ваххабитов, автобусы, легковые автомобили, десять «БТР-80»…

– Неплохая компашка! – Я не удержался от реплики.

– Погоди, это еще не все. Тяжелой военной техники нет, но, по его подсчетам, в колонне находится до двадцати тысяч боевиков. Это, конечно, весьма условно, но он утверждает, будто его подсчеты не имеют большой погрешности. Наблюдал не один – с помощником, использовал бинокль. Все записывал. Впрочем, пару тысяч сюда, пару тысяч туда, один хрен. Если ваххабиты завернут к нам на огонек, а было бы странно, если бы случилось по-другому, то для нас вырисовывается перспектива безрадостная. Теперь они в нас вцепятся, не упустят и не уйдут, пока всех не вырежут. Или мы их…

– Может, не стоит включать дристомет? – Я разозлился. Пессимизм мне осточертел. – Может, этот самый Николай Петрович ошибается? Может, врет? Может, он вообще агент ваххабитов? Каким образом он умудрился обогнать ваховскую колонну?

– По полям. – Пащенков налил воды в стакан, подтолкнул его ко мне. – Попей водички, остынь.

Я ухватил стакан и в несколько глотков выпил его содержимое.

– Спасибо. – Вода оказалась теплой, с привкусом хлорки, но не важно, мокрая, и ладно.

– Мы тоже сомневались, пока не поступила информация от наблюдателей из Знаменки. – Пащенков взял у меня стакан, набулькал воды и себе, выпил. – Полчаса назад пидорский авангард вошел в райцентр. Сейчас он горит. Надеюсь, ни у кого из жителей не хватило ума вернуться после прохода главных ваххабитских сил. Если такие нашлись – я им не завидую.