Сумерки героя - Дэвид Геммел

— Нет необходимости. Не сомневаюсь, что князь Арик уже знает, как разрешить эту ситуацию.

— Понимаю. Его план, безусловно, потребует вложения денежных средств.

— Безусловно.

До широкой арки, ведущей на верхний этаж, они шли молча. У резных дубовых дверей Омри остановился и произнес вполголоса:

— Должен признаться, господин мой, что в присутствии этого мага мне делается не по себе. Что-то в нем вызывает у меня тревогу.

— Ты хорошо разбираешься в людях, Омри, и я приму эти слова к сведению.

Нездешний распахнул двери и вошел.

Комната, обшитая дубом, имела восьмиугольную форму. На стенах висело разное иноземное оружие: боевой топор и охотничьи луки из Вагрии, копья и кривые сабли из Вентрии. Широкие ангостинские мечи, щиты и кинжалы соседствовали со шпагами, пиками и арбалетами. На четырех стойках были выставлены шлемы и панцири. Мебель состояла из двенадцати глубоких кресел и трех мягких кушеток, пол устилали шелковые чиадзийские ковры ручной росписи. Комнату освещало солнце, льющееся в высокие восточные окна.

Князь Арик расположился на кушетке под окном, задрав ноги в сапогах на низкий столик. Рядом с Элдикаром Манушаном, сидящим напротив, стоял его белокурый паж. Никто из мужчин не встал, когда вошел Нездешний, но Арик помахал рукой и широко улыбнулся:

— Доброе утро, друг мой. Рад, что вы выбрали время для встречи с нами.

— Вы рано поднялись нынче, князь, — сказал Нездешний. — Я всегда полагал, что знатным господам не подобает вставать с постели до полудня, если только они не намерены выехать на охоту.

— Это верно, но дело, которое мы должны обсудить, не терпит отлагательства.

Нездешний сел и вытянул ноги. Омри внес в комнату большой серебряный чайник и три чашки. Пока он не разлил чай и не удалился, все молчали. Нездешний отпил немного и закрыл глаза, смакуя ромашковый настой, приправленный мятой и медом. Из-под опущенных век он бросил взгляд на Арика. Князь прилагал большие усилия, чтобы держаться непринужденно, но под этим чувствовалось напряжение. А вот чернобородый маг, видимо, никакого стеснения не испытывал. Он попивал свой чай, задумавшись о чем-то. Маленький паж нервно улыбнулся, встретившись взглядом с Нездешним.

Молчание затянулось, но Нездешний не сделал попытки нарушить его.

— Прискорбное событие произошло этой ночью, — заговорил наконец Арик. — Оба юноши пользовались всеобщей любовью, и никаких дурных поступков за ними прежде не водилось.

Нездешний молча ждал продолжения.

— Пареллис — тот, что со светлыми волосами, — доводился троюродным братом герцогу. Насколько я помню, герцог собирался быть посаженым отцом у него на свадьбе. Это одна из причин, по которым герцог решил приехать в Карлис на будущий сезон. Сами видите, какие могут возникнуть осложнения.

— Нет, не вижу, — сказал Нездешний.

Арик смешался, но тут же заставил себя улыбнуться.

— Вы убили родственника кайдорского правителя.

— Я убил двух человек, посланных убить меня. Разве это противоречит кайдорским законам?

— Разумеется, нет, мой друг. При том, как был убит первый юноша, присутствовали сотни свидетелей, и тут никаких затруднений не будет. Но смерти второго... — Арик развел руками, — не видел никто. Как я понимаю, в схватке участвовал только церемониальный меч Пареллиса — иного оружия не было. Из этого следует, что вы лишили Пареллиса упомянутого оружия и убили юношу им. В таком случае вас могут обвинить в умерщвлении безоружного человека, что по закону считается убийством.

— Что ж, — небрежно молвил Нездешний, — пусть суд рассмотрит происшедшее и вынесет свой приговор. Я подчинюсь ему.

— Все не так просто, к сожалению. Герцог не из тех, кто легко прощает. Если бы оба мальчика были убиты в бальном зале, ему, полагаю, пришлось бы смириться — но теперь я боюсь, что родные Пареллиса потребуют вашего ареста.

— Однако этому можно воспрепятствовать? — с тонкой улыбкой осведомился Нездешний.

— Да, и здесь я могу вам помочь, дорогой друг. В качестве одного из виднейших представителей Дома Килрайт и верховного судьи Карлиса я имею право выступить в роли посредника. Я советовал бы предложить некоторое возмещение скорбящей семье в знак вашего раскаяния. Скажем, двадцать тысяч золотом матери мальчиков и прощение долга их дяде, сраженному горем Ванису. Так мы могли бы уладить дело еще до приезда герцога.

— Я тронут, что вы так хлопочете из-за меня, — сказал Нездешний. — Чувствительно вам благодарен.

— О, пустяки. Для этого друзья и существуют.

— И то правда. Хорошо — пусть несчастная мать получит тридцать тысяч. У нее, помнится, есть еще двое младших сыновей, а семья уже не столь состоятельна, как в прежние времена.

— Ну а Ванис?

— Долг, разумеется, будет прощен — это ничтожная сумма. — Нездешний встал и поклонился князю. — А теперь, мой друг, прошу меня извинить. Как ни желал бы я насладиться вашим обществом, меня призывают неотложные дела.

— Разумеется, разумеется. — Арик встал и протянул Нездешнему руку. Тот пожал ее, кивнул магу и вышел.

Как только дверь за ним закрылась, улыбка исчезла с лица Арика.

— Итак, все оказалось очень просто, — холодно молвил он.

— Вы предпочли бы трудности? — вкрадчиво поинтересовался Элдикар.

— Я предпочел бы, чтобы он немного поломался. Нет ничего более противного природе, чем разбогатевший мужик. Для меня оскорбительно, что я вынужден иметь с ним дело. В былые времена у него отняли бы его добро для блага людей, понимающих, что такое власть и как ею пользоваться.

— Я вижу, как огорчительно для вас выпрашивать объедки со стола этого человека.

Арик побледнел.

— Как ты смеешь?

— Полно, друг мой, — как же еще это назвать? — засмеялся Элдикар. — Все последние пять лет этот богатый мужик отдает ваши игральные долги и платит по закладным за два ваших поместья, улаживает счета с вашим портным и дает вам возможность жить подобающим вельможе образом. Разве он делает это по собственной воле? Разве он бежит к вам и говорит: «Дорогой Арик, я слышал, что вы промотали свое состояние, поэтому позвольте мне выплатить ваши долги?». Нет — это вы идете к нему.

— Я сдал ему земли в аренду! — вспылил Арик. — Это деловое соглашение.

— Да, деловое. А сколько денег вы получили от него с тех пор, включая пять тысяч, которые попросили прошлой ночью?

— Это невыносимо! Берегись, Элдикар, — мое терпение имеет пределы.

— Мое тоже. — В голосе Элдикара вдруг послышались шипящие ноты. — Может, попросить вас вернуть мой подарок обратно?

Арик заморгал, открыл рот и тяжело опустился в кресло.