Миссис Марч - Вирджиния Фейто
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я просто не понимаю, почему ты проводишь столько времени с человеком, который получает удовольствие от убийства. Это жестокий спорт.
– Я знаю, знаю, что ты чувствуешь. Я тебя понимаю. На самом деле. Это может показаться диким, жестоким, ненужным – это комплекс абсолютного превосходства.
– Но тогда почему ты этим занимаешься?
Джордж посмотрел на нее поверх очков, наклоняясь над чемоданом с шарфом из шотландки в руке.
– Это возбуждает. В этом есть что-то первобытное, даже инстинктивное, несмотря на то что со времен бронзового века многое изменилось. Сейчас, конечно, совсем не та охота. – Он улыбнулся. – Так мило с твоей стороны, дорогая, что ты беспокоишься о животных. Но не сомневайся ни на секунду: они сделали бы с нами то же самое, если бы им представилась возможность. Или что похуже.
Миссис Марч на мгновение представила лося на задних ногах с ружьем в передних. Лось стоит с безжизненным трофеем-человеком и позирует для фотографии. Возможно, она когда-то видела подобную иллюстрацию в одной из книжек-комиксов Джонатана.
– Не беспокойся понапрасну, – сказал Джордж, застегивая чемодан на молнию. – В любом случае все регулируется. Если хочешь знать мое мнение, то регулируется даже слишком сильно. Вероятно, сейчас охота на людей была бы меньшей морокой. – Он рассмеялся и приблизился к миссис Марч. – Ты остаешься на хозяйстве.
Он поцеловал ее в лоб и направился к входной двери, катя за собой чемодан. Она смотрела, как он заглянул в комнату Джонатана, потрепал его по волосам, быстро попрощался, и сама закрыла за ним входную дверь. После этого миссис Марч стояла у закрытой двери, как собака, неспособная понять, что хозяин уехал. Она легко опустила пальцы на дверь – и в это же мгновение почувствовала ими стук, напоминавший резкие удары сердца, и подпрыгнула от этого стука. Ожидая, что рассеянный Джордж вернулся за забытой зимней шапкой, она повернула ключ, который они всегда оставляли в замке (муж сестры однажды объяснил ей, что в дом сложнее вломиться, если ключ вставлен в замок), и открыла дверь. На пороге стояла Шейла Миллер.
Какое-то время они неотрывно смотрели друг на друга, и обе явно испытывали чувство беспокойства.
– Здравствуйте, – наконец произнесла Шейла. – Мы хотели бы узнать, можно ли пригласить к себе Джонатана с ночевкой?
Шейла для разнообразия не встречалась глазами с миссис Марч. Миссис Марч обратила внимание, что она почесывает запястье, а кожа над воротом покраснела. Миссис Марч услышала, как дальше по коридору открылась дверь в комнату Джонатана.
– О, я даже не знаю… – открыла рот миссис Марч.
– Меня умоляет Алек. Похоже, они очень сдружились во время этой школьной поездки.
Джонатан появился в прихожей, склоняя голову набок.
– Привет, Джонатан, – поздоровалась Шейла, потом снова повернулась к миссис Марч. – Простите, что я вот так неожиданно к вам ворвалась и даже не позвонила сначала. Я такая несобранная! – Она закатила глаза и улыбнулась. – Так что скажете? Джонатан может к нам пойти?
Джонатан молча прошел к Шейле, встал рядом с ней и поднял на миссис Марч темные ввалившиеся глаза.
– Но ведь завтра в школу.
– О, я уверена, что все будет в порядке, – заметила Шейла, опуская руки на плечи Джонатана.
– У вас и так, наверное, много дел, – сказала миссис Марч, чувствуя себя некомфортно. – Вы уверены, что это не доставит вам лишних сложностей?
– Совсем никаких! – воскликнула Шейла.
Она ответила так быстро и громко, что у миссис Марч не осталось выбора, кроме как передать Джонатана на попечение Шейлы вместе со школьным рюкзаком, зубной щеткой, свежей рубашкой и чистым нижним бельем. Она смотрела им вслед, когда они уходили, Джонатан держал Шейлу за руку. Миссис Марч видела, как школьный знак, использовавшийся для маркировки рюкзака, становился все меньше и меньше. Эта школьная сова (разве не барсук? Ей всегда казалось, что был барсук) смотрела на нее в ответ по пути Шейлы и Джонатана к лифту.
Глава XVI
В тот вечер миссис Марч находилась в квартире в одиночестве. Марта попросила отпустить ее пораньше на какую-то встречу – на самом деле миссис Марч даже не обратила внимания на то, что говорила Марта. Она наслаждалась приятным чувством, оставшимся после демонстрации такого благородства и щедрости – она же удовлетворила просьбу Марты.
– О, пожалуйста, не беспокойтесь обо мне, – сказала миссис Марч, махнув рукой. – Сегодня вечером я ужинаю в одиночестве, просто приготовьте для меня что-нибудь легкое и оставьте на кухне. Я сама все подогрею и оставлю тарелки в мойке, а вы уже завтра ими займетесь.
Миссис Марч рано приняла ванну, проявляя осторожность, чтобы использовать лишь щепотку дорогих солей для ванн, которые уже стали собираться комками в бутылочках с затычками из-за того, что она ими не пользовалась, купив в Париже двенадцать лет назад.
Всю вторую половину дня ее не оставляло неприятное ощущение. Что-то в поведении Шейлы давило на миссис Марч, не давало ей успокоиться – в том, как она механически, с отсутствующим видом опустила руки на плечи Джонатана. И теперь вечером, в одиночестве, в темноте ей было никак не отделаться от этой мысли. Она так туго завязала пояс на купальном халате, что заболел живот. Потом она с опаской вышла из спальни, очень осторожно шагнула в коридор, словно тот при прикосновении ее шлепанца мог превратиться в воду, в которой она утонет, а затем, после того как она уйдет под поверхность, снова превратится в паркетный пол, и ее никогда не найдут.
Она прошла по всему коридору, зажигая свет над головой, пока добиралась до гостиной. Там очень тщательно осмотрелась в поисках обуви незнакомых мужчин, торчащей из-под предметов мебели и портьер. Она заметила, как что-то выпирает из-за одной из занавесок. Подошла к ней, вытянула вперед руку, гадая, чье же лицо увидит с другой стороны ткани, затем сама шлепнула себя по запястью. Огни на рождественской елке зажглись, как раз когда в прихожей пробили высокие напольные часы. Лампочки мигнули желтым светом, погасли, снова мигнули желтым. Миссис Марч стала прищелкивать языком в ритм, потом вдруг подумала, что этот звук может приглушить приближающиеся шаги незнакомца, и быстро отвернулась от елки, чтобы смотреть в комнату. Что-то сжалось у нее в груди. Она вынула вилку гирлянды из розетки.
Она опустилась на диван, злясь на себя, воскликнула с досадой, потом попыталась изобразить безразличие на тот случай, если за ней кто-то наблюдает, включила телевизор, стала переключать каналы на головокружительной скорости в попытке найти хоть что-нибудь приятное, что могло бы помочь ей сохранить спокойствие, которое пока она только изображала. Хоть что-нибудь! Перед ней проносились образы – безалкогольный напиток
