Сердцу не прикажешь - Марта Крон

за ум. Это убеждение длилось ровно пять секунд, пока Богдан не отодвинул для меня стул и не сжал мне плечо, привлекая этим жестом ко мне особое внимание. И почему-то наших соотечественников. На миг теряюсь, но всё же с улыбкой киваю приветствующей нас группе людей во главе с Энтони Барнсом. Директором кампании, разрабатывающей по последним меркам самые надёжные охранные системы. На нашем рынке их ещё нет. Липатов намерен стать первым, у кого их можно будет приобрести.

Если только его не переиграет тот крупный, некрасивый светловолосый мужчина, вокруг которого кучкуются люди с тяжёлыми взглядами. Его лицо покрыто рытвинами и красными прожилками. Линия губ размазана, словно стёрли контур. И явно защемлён нерв около правого глаза.

Тем не менее, это не мешает ему здесь находиться и быть в числе претендующих на многомиллионный контракт.

Когда в переговоры вступает переводчик Буданов, я превращаюсь в одно сплошное ухо, чтобы не упустить ни одной детали. Кошусь на Богдана и безмолвно испытываю восторг.

Такой победоносный вид! Будто он пришёл сюда лишь ради формальности, отметиться в графе посещений, а сам уже прекрасно знает, что туз будет в его кармане. У него нет соперников. Он наглядно заберёт своё.

Звучат такие цифры, что я даже не осмелюсь выговорить. Стараюсь не округлять глаза, но, видимо, не получается, раз Макар Каримов под столом дёргает меня за край пиджака.

Пока Липатов пересказывает своему переводчику все доводы выгодного сотрудничества, а тот передаёт американцам, мельком бросаю взгляд на ожидающих своей очереди русских. Угождаю в ловушку неприятных серых глаз того большого перекошенного мужчины, вольготно сидящего за соседним столом с американцами.

Присматривается, оценивает. Что-то склизкое проносится по моему телу, хочется помыться.

Резко отворачиваюсь и застаю момент, когда за нашим столом раздаётся дружный смех.

Блин, пропустила!

Растягиваю губы в улыбке, хоть и не догоняю чего все хохочут. Между Богданом и этим Энтони очевидно завязалась активная занимательная беседа. Переводчик Буданов едва поспевает за ними.

Чувствую себя не при деле. Макар что-то записывает, переговариваясь с дядей-юристом, Липатов вытягивает из Барнса свой контракт, а я просто сижу между ними и глазею напряжённым взглядом. Левую часть лица печёт и у меня закрадывается внутри тревога.

Чего этому белобрысому мордовороту от меня надо??

Съёживаюсь и поражая саму себя, надеясь, что не мешаю, жмусь к боку Богдана. За ним как за стеной. Спокойно, укромно. И всё же это не остаётся незамеченным. Он коротко меня осматривает и провожает мой взгляд на того пугающего типа. Его мышцы мгновенно каменеют, а спина будто расширяется, прикрывая меня от чужого внимания. Их взгляды пересекаются и я вижу, как кривые губы белобрысого дёргаются в подобии усмешки.

Липатов стискивает до желваков зубы и возвращается к обсуждению, вмиг стирая с лица любые эмоции.

Но это не мешает мне чувствовать его убивающую энергетику.

Кто тот мужчина, что Богдан так ощетинился?

Эмоции зашкаливают. А всё потому, что Липатов вдруг дал сигнал Буданову замолчать и обратился ко мне. Теперь моя очередь переводить.

Вся надежда на мою подготовку, ибо я одномоментно перестала соображать. В голове бардак. От пристальных взглядов американцев русский с английским превратились в юпитерский. Кое-как в мыслительном усилии выуживаю нужные слова.

Вот сопроводители Энтони Барнса задают уточняющие вопросы.

А вот просят передать, что они остановят выбор только на фирме с финансовой устойчивостью и Богдан в этом плане лидирует.

Вижу как наливаются блеском его глаза. Учитывая, что впереди будут вестись переговоры ещё с пятью кампаниями, он уже мысленно прибрал контракт себе.

- Молодец. – шепчет он, когда иностранцы покидают наш стол.

- Да? – мой голос взлетает вверх. - Рано хвалите… я может там чепухи вам нагородила!

- Буданов рядом не пикнул, значит всё верно. – одной только фразой подкидывает меня до небес.

Охватываемая жаром, громко выдыхаю.

Поверить не могу, что всё это происходит со мной. Ещё недавно я была обычной девушкой, жила в крошечной квартирке и работала за гроши.

А что сейчас?

Я в другой стране, в обществе людей, достигших неимоверных высот, в очень дорогой одежде, с макияжем как у модели… и всё это благодаря одному мужчине, который что-то во мне нашёл. И несмотря на все мои опасения не совершил ничего страшного. Лишь резкая смена обстановки и навязывание новой жизни. Сейчас это уже не кажется чем-то несправедливым и убивающим.

Совсем другое. Сложное, но такое притягательное.

Будто я была сорняком, а Богдан вырвал меня из земли и пересадил в горшок с качественными удобрениями. И вдруг оказалось, что я и не сорняк вовсе, а незрелый цветочек, которому не хватало воды и света. И всё это обеспечил тот, кто на первый взгляд кажется грубым мужланом.

Но при лучшем рассмотрении понимаешь, что он честный и порядочный человек, просто не умеет находить слова и ничего не приукрашает, предпочитая правду в любом её виде. С этим можно смириться, ведь главное то, что он не уходит от ответственности и поступает в соответствии своим обещаниям.

Да ни одна невольница так не живёт. Если раньше я думала, что мне везёт… до поры до времени, то сейчас осознаю в полной мере – увлечение Богдана носит серьёзный характер. Я хоть и неопытна, но не тупа. Не станет мужчина так носиться с женщиной, не будь она ему выгодна или не положил на неё глаз. Первое точно отпадает. Что с меня взять?

Значит, второе...? Этот суровый жёсткий человек умеет чувствовать?

Растерянно скольжу взглядом по его сосредоточенному лицу, всматриваюсь в черты, которые и так уже заучила наизусть. Только раньше я видела облик сумасшедшего мучителя, а теперь передо мной мужчина, который хочет быть моим.

«Я сделаю тебя своей женщиной.»

Выждав момент, когда Липатов отвлечётся от разговора с Макаром, в порыве прикасаюсь пальцами до его руки.

Мгновенный испытующий взгляд и в моей груди подпрыгивает сердце:

- Я теперь всегда буду рядом с вами, Богдан…?

Его брови взмывают вверх и на миг пролегает на лбу морщина.