Опыт предпринимателя - Владимир Довгань

Идея нового бизнеса была одновременно простой и грандиозной. Концентрация производства в бывшем СССР осуществлялась иногда вопреки интересам потребителей. Я имею в виду пищевую промышленность, а точнее – огромные хлебозаводы. Они обслуживали большие территории, и уже сам радиус перевозок лишал людей возможности покупать горячий хлеб. И выбор был небольшой – ради высокой производительности оборудования выпускалось лишь несколько сортов хлебных изделий. Да и тех не хватало. Во многих населенных пунктах с продуктом номер один то и дело возникали перебои.

Вывод напрашивался сам собой: в дополнение к гигантам индустрии непосредственно в городских кварталах, поселках, деревнях нужно разместить тысячи и тысячи маленьких хлебопекарен. Тогда все желающие смогут покупать по утрам свежие, теплые булки. Кроме того, возникнет много новых рабочих место. Целая армия мелких собственников – владельцев этих пекарен – начнет свой путь в бизнесе.

Я определил емкость рынка. На территории бывшего СССР требовалось не менее восьмидесяти тысяч комплектов оборудования для хлебопечения. Были хорошие виды на сбыт пекарен и за пределами СНГ. Значит, нужно наладить крупное производство в составе нескольких машиностроительных заводов.

Для решения этой масштабной задачи я решил привлечь средства населения. Я верил, что российский фондовый рынок получит быстрое развитие. Идея покупки акций и получения прибыли по ним была очень популярной. Но беда в том, что этим настроением и доверием населения раньше всех воспользовались нечестные люди – создатели небезызвестных «пирамид».

Все телеканалы тогда были забиты бешеной рекламой жульнических АО, таких как «МММ», «Тибет», «Телемаркет», «Хопер-Инвест», «Властилина». Они морочили головы людей фантастическими дивидендами. Вспомним героев экрана Леню Голубкова, его брата-экскаваторщика Ивана и многих других персонажей, которые решали все свои материальные проблемы с помощью сказочных 750-800 процентов годовых от «МММ». Другие бессовестные дельцы обещали еще больше -тысячу процентов! Народ валом валил в «пирамиды». Первые «акционеры», как водится, получали серьезные деньги, и это подливало масла в огонь.

Любой нормальный предприниматель или экономист сразу мог сказать, что происходит тотальное надувательство. Как можно гарантировать такие огромные проценты? Кто знает, что будет со страной, с экономикой через год, два, три? Даже если ты – гениальный бизнесмен, невозможно ручаться, что все будет именно так, как задумано. Я не мог понять, почему в эти грандиозные аферы не вмешивается правительство с его антимонопольным комитетом, комиссией по ценным бумагам, прокуратурой, судом?

Во всяком случае, это очень осложняло мои действия. Мне надо было дистанцироваться от жуликов и одновременно конкурировать с ними в телеэфире, не пользуясь их главным оружием – дутыми процентами. Борьба была неравной еще и потому, что в сравнении со строителями «пирамид» у меня было гораздо меньше денег на дорогостоящую рекламу. Уже существовало реальное производство: нужно закупать металл, комплектующие, платить зарплату рабочим и т.д. Тем не менее, я поставил перед собой трудную задачу: продать 49 процентов акций ком­пании «Дока-хлеб», увеличить оборотные средства, продвинуть на рынок пекарни.

Рекламный бюджет составлял тогда 350 тысяч долларов. Для те­левидения это были уже очень скромные деньги. Но не зря говорят, что в умелых руках даже палка стреляет. В целях экономии средств я решил совместить два вида рекламы. Каждый ролик должен был продвигать не только акции, но и само оборудование. Таким образом, 350 тысяч долларов сработают как 700 тысяч, а это уже кое-что!

А далее эта сумма удесятерилась благодаря необычайной выра­зительности ролика. Сюжет, придуманный Николаем Русановым, отличался гениальной простотой, которую я поначалу принял за примитивность. Наш акционер, в роли которого выступил замечательный актер Юрий Чернов, намазывает на хлеб толстый слой красной икры. Большая икринка падает на пол, а жирный кот от нее отворачивается.

Я не люблю икру – как красную, так и черную. Может быть, еще и поэтому ролик не произвел на меня большого впечатления. Единственное, что я спросил у Русанова, где это он нашел такого уникального кота, который воротит нос от икры? Оказалось, котище икру обожал, но перед съемками его так закормили этим деликатесом, что он на него не мог смотреть.

Именно эта реклама взорвала информационное пространство, как мощнейшая бомба. Образ заевшегося кота подействовал на телезрителей гораздо сильнее, чем все голубковы, вместе взятые. Он вызвал настолько сильные ассоциации с успехом, достатком, что многие люди поверили в наше дело без лживых обещаний космических процентов.

Рекламная компания со смешным бюджетом обратила внимание россиян и граждан других стран СНГ на ценные бумаги компании «Дока-хлеб» и пекарни, которые она производила. В огромном числе городов возник ажиотажный спрос на наши акции. Люди выстаивали за ними длинные очереди, обменивали на них свои приватизационные ваучеры.

Я иногда думаю: лучше бы мы сняли посредственный ролик, меньше было бы акционеров, не столь ужасной была бы катастрофа. В то благословенное время мне, как и многим людям, в том числе крупнейшим западным аналитикам, казалось, что самые трудные годы реформ в России позади, что впереди – только подъем, только лучезарные горизонты.

Не думайте, что я стоял над схваткой, играя привлеченными деньгами. В компанию «Дока-хлеб» я вложил абсолютно весь соб­ственный капитал – все, что я заработал ранее. Лично мне принадлежал пятьдесят один процент акций. Для крупносерийного выпуска пекарен мы приобрели и переоснастили в Тольятти и Оренбурге три крупных машиностроительных завода.

Мы готовились выпускать пекарни десятилетиями. На самом деле у нас в запасе был только один год! Машиностроение страны стояло на пороге страшного кризиса. В 1994 году государство практически убило отрасль, резко отпустив цены на энергоносители. Началась цепная реакция удорожания всего и вся, инфляция вознеслась к небесам. За год главный материал пекарен – нержавеющая сталь – подорожал в пятнадцать раз, ставки по кредитам возросли до 300 процентов годовых. Спрос на наше оборудование упал почти до нуля – рынок рухнул.

Но и за этот очень короткий срок мы успели очень многое -выпустили и реализовали более двух с половиной тысяч пекарен, многие из которых и по сей день действуют во всех уголках СНГ. При этом мы работали экономически эффективно, трепетно относясь к деньгам акционеров. Об особой ответственности за каждый доверенный нам рубль я всегда предупреждал не только своих работников, но и всех партнеров. За первый отчетный год АО «Дока-хлеб» получило реальную прибыль – более миллиарда рублей, что было сенсацией для машиностроительной отрасли.

Примириться с падением столь успешно стартовавшего дела было невозможно. В один момент я, преуспевающий предприниматель со всероссийской известностью, стал неимущим. Заводы пришлось продать за бесценок. Но эти беды казались пустяком по сравнению с муками совести за десятки тысяч бабушек и дедушек, которые, потеряв в сравнении со мной сущие копейки – чаще всего по пять-десять долларов, утратили доверие к акционерным обществам, всей новой экономике, ко мне лично. До сих пор не зажила эта рана. Меня утешает лишь то, что я сделал все, что мог, и все мои соратники тоже боролись до последнего.

В качестве аварийной меры поддержания сбыта мы впервые использовали директ-мейл – прямую почтовую рассылку. Обратиться к телевидению я уже не мог: на спаде эта роскошь противопоказана. Я посчитал, что моими потенциальными покупателями являются малые предприятия. Мы раздобыли базу данных: в то время их насчитывалось в стране около двух миллионов. Понятно, что часть из них только числилась на бумаге, а многие действующие не планировали печь хлеб. Меня бы устроило, если бы сделало покупку даже одно из десяти тысяч предприятий.

Мы очень быстро организовали участок прямой рассылки, и за первые тридцать дней отправили более ста тысяч писем. Но и после этой лавины заманчивых предложений остановить падение сбыта не удалось. Экономическая катастрофа в стране разрасталась, и потребителям наши письма были нужны как мертвому – припарки.

Описать крестный путь невозможно, его надо пройти! Как жить и работать, если день за днем на тебя градом сыплются незаслуженные обвинения и упреки? На кого опереться, если OTBepiry-лась большая часть друзей? Многие люди очень жестоки и с удовольствием подталкивают соскальзывающего в пропасть. Им нравится, когда у удачливого человека что-то не получается, когда богатый становится бедным. «Высунулся – теперь получай по голове, так тебе и надо!» – рассуждает российский обыватель.

Я, однако, могу глубоко страдать, смертный грех уныния мне, к счастью, неведом. Стоя на пепелище машиностроения, весь в долгах как в шелках я принял неожиданное для многих решение выпустить под своим именем самую лучшую, самую популярную водку в России и СНГ. И, как всегда, думал не только о бизнесе. Я решил спасти тысячи соотечественников от отравления низкокачественными напитками и суррогатами, вернуть русской водке статус национального напитка.