Дьяволы судного дня - Грэхэм Мастертон

В спешке перелистывая страницы, мы наконец нашли то, что искали. Отец Тейлор. Настоятель церкви Святой Катерины.

Мадлен облегченно вздохнула:

— Это он. Он еще жив.

Я оторвался от справочника и обратился к библиотекарше:

— Извините. Вы не могли бы подсказать, где находится Левис? Это далеко отсюда?

Она наморщила нос, фыркнула и взглянула на меня как на умственно недоразвитого.

— Он находится в восьми милях вверх по дороге. Вы не пропустите его. Там есть разрушенный замок.

— А Страдхое? Это деревня около Левиса.

— Это немного ближе. Три мили по дороге к Левису, а потом направо. Между главной дорогой и рекой.

Я повернулся к Мадлен и подумал, что я, наверное, побледнел не меньше, чем она. Ведь если Тейлор живет так — близко и если он знает местонахождение двенадцати собратьев то это ужасное дело может быть завершено уже сегодня ночью.

Глава IV

Зимой долина Сассекса затянута серым туманам. В самой высокой части долины виднелись черепичные крыши Левиса. Оттуда между возвышающимися берегами монотонно несла свои воды Оусе, направляясь к морю. Когда мы выехали из Нью— Хэйвена и поехали на север по берегу реки, уже достаточно стемнело, мы с трудом различали раскачивающиеся верхушки деревьев и белые, наполовину растаявшие пятна снега на полях.

Я оставил открытым окно в машине. В сельской местности зимой в Англии с полей поднимается резкий запах хвои, а во Франции поля всегда пахли навозом. Мадлен напрягала зрение в поисках дорожного знака на Страдхое и напоминала мне, чтобы я держался левой стороны.

— Туда! — воскликнула Мадлен. — Это тот знак. Следующий поворот направо!

Я нажал на рычаг. Поворот был скрыт зависающими ветвями и низким кустарникам, и когда мы въехали туда, то, как будто, попали в нору огромного кролика.

Мы медленно двигались между белых от снега домов со старинной черепицей, раскидистых садов и низких кирпичных тротуаров. В деревне было всего лишь двадцать— тридцать домов. Я миновал их, выехал к полям и тут осознал, что мы уже на месте.

— Интересно, где здесь викарий, — спросила Мадлен.

— Не знаю, думаю, нам лучше выйти и отправиться искать его пешком.

Она повернулась и крепко сжала мою руку:

— О Боже! Да. Я в ужасе.

Я заглушил двигатель. И талька тогда да нас донесся мягкий тихий шум из сундука за нашими спинами. Мы замерли на своих местах и уставились друг на друга, услышав отвратительный шепот Элмека вновь:

— Мы уже на месте, да?

Я ничего не ответил.

— Мы на месте, да? — настаивал Элмек.

Мадлен кивнула мне, призывая ответить, и я проговорил низким сдавленным голосом:

— Да, мы уже близко.

— Ты поступил очень хорошо. Ты быстро отыскал Тейлора. Я вознагражу тебя, ты знаешь. Я могу дать тебе силу, достаточную, чтобы сломать человеку шею, хочешь? Или бросать ножи и сабли в женскую грудь, тебе ведь это нравится, не так ли?

Я с отвращением закрыл глаза, но Мадлен сжала мою руку и прошептала:

— Соглашайся. Все, что угодно, только соглашайся.

Я громко ответил:

— Да, я бы хотел получить такую силу.

Элмек засмеялся, а потом сказал:

— Ты хочешь сейчас искать Тейлора? Я чувствую его! Он где— то близко!

— Да, мы собираемся найти его.

— И не смей делать глупости, понял? Я уверен, что в доме Тейлора столько же ножей, сколько и у отца Антуана. Вспомни Антуанетту. Разве она не кричала? Разве ее не проткнули собственные ножи и ножницы?

Я сглотнул, почувствовав, как ужас сдавил мне горло. Дьявол издал тихий, скребущий звук, от которого меня бросило в дрожь.

— Пойдем, Мадлен, поищем Тейлора, — сказал я громко и открыл машину.

Как только я поставил ногу на землю, Элмек прошептал из запертого сундука:

— Помни, солнце уже село. Твой клочок волос больше не защитит тебя. Поэтому шевели ногами резво.

Я оказался на холодном ночном воздухе. Улицу освещал одинокий фонарь. Я кашлянул.

Мы прошли по спускающейся вниз дороге, внимательно оглядываясь вокруг, но улица была пустынна. Издалека, с другой стороны реки, до нас донесся стук колес поезда, направляющегося в Нью— Хэйвен, и на мгновение увидели сквозь деревья его освещенные окна.

— Здесь табличка, — сказала Мадлен.

Я напряг глаза в темноте. На одной из старых осыпающихся стен была надпись, сделанная белой краской и гласившая: «Церковь Святой Катерины».

Я на мгновенье обернулся в сторону нашего «Ситроена», припаркованного в конце улицы, и сказал:

— Все в порядке. Мы собираемся выяснить, дома ли Тейлор.

Я потянулся к руке Мадлен, и мы пошли как могли медленно, но через несколько шагов нашему взгляду открылась церковь, окруженная домами, древняя церковь с колокольней, массивные, окованные медью ворота и сельское кладбище с могильными камнями. Поблизости стоял дом викария со слабо освещенными окнами, выстроенный из светло— серого кирпича. К нему вела белая дорожка, по краям обсаженная жидкими кустиками. Она упиралась в дверь, блестящую, как гроб.

Мы перешли через дорогу и приблизились к крыльцу. Казалось святотатством маршировать по этой молчаливой английской деревне и громко разговаривать. Мадлен наклонилась, чтобы прочесть буквы, выгравированные на медной табличке, и прошептала:

— Это здесь, Дан.

Я привлек ее к себе и поцеловал в щеку. От нее пахло мылом и французской косметикой. Она сказала:

— У тебя холодный нос.

Я взял тяжелый молоток и дважды постучал. Через дорогу у кого— то в спальне зажегся свет.

Из здания викария доносились звуки открываемых и закрываемых дверей. Послышались чьи— то шаги у входа. Ключ повернулся в замке, и лучик света вырвался наружу. Старческое лицо появилось в щели.

— Да?

Я неуверенно спросил:

— Вы Тейлор?

— Совершенно верно. Вы хотели видеть меня?

Я кашлянул.

— Мне очень жаль, что приходится вас беспокоить. Но нам надо кое— что обсудить.

Старый человек удивленно посмотрел на меня. У него были седые жидкие волосы и ровное, будто отполированное лицо. На нем был воротничок священника и мягкие тапочки, панталоны серого цвета и такие мятые, будто он хранил их под матрасом. По обеим сторонам носа ямочки от очков, и, возможно, поэтому его бледные глаза изучали меня так пристально.

— Вы американец, не так ли? — спросил викарий строгим голосом.

Он даже произносил «не так ли?» как «ни— и та— ах ли?».

— Надеюсь, вы не мормон?

— Нет.

— Они ужасно надоели, знаете ли.

Мадлен сказала:

— Мы пришли по поводу танка.

Викарий медленно повернул свою возвышающуюся над воротничком голову и взглянул на нее.

— Танка? Как странно…