Тринадцать - Стив Кавана
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тоже рад тебя слышать. Прости, что надолго пропал, – просто ждал подходящего случая. Мне нужен следователь. Знаешь кого-нибудь достойного?
– Отсоси. Кто твой клиент?
Я знал, что будет дальше, еще до того, как ответить. Но все равно ответил.
– Я в команде защиты Бобби Соломона. Мы собираемся доказать, что нью-йоркская полиция его подставила. И ты мне в этом поможешь.
Хохотнув, она сказала:
– Неплохо! А в следующий раз ты скажешь мне, что представляешь Чарльза Мэнсона[10].
– Не, я серьезно. Охранник из «Адвокатского бюро Карпа» в течение часа подъедет к тебе на квартиру с лэптопом. И подождет, пока ты не ознакомишься со всеми материалами. Дело крайне деликатное. Если хоть что-нибудь из этого выплывет наружу до суда…
Смех Харпер застрял у нее в горле.
– Эдди, перестань… Ты и вправду серьезно?
– Еще как серьезно. Похоже, у нас всего день или два, чтобы со всем разобраться. Просмотри все материалы по делу. Позвони, когда закончишь. Утром мы начнем с места убийства. Или, может, тебе этот лэптоп в какое-то другое место закинуть?
– Я позвоню, когда закончу с документами. Из того, что я видела по телевизору, все указывает на Соломона как на убийцу. Ты ведь и сам это знаешь, верно? Похоже, дела у него швах.
– Я тоже прочитал все, что пишут в газетах. И в курсе, что думают по этому поводу все эти якобы эксперты по правовым вопросам на Си-эн-эн. Их послушать, так этот судебный процесс закончился еще до того, как начаться… Может, они и правы. Но я говорил с Бобби. Руди Карп – тоже. Мы не думаем, что это двойное убийство – его рук дело, вряд ли он на такое способен. Все, что нам остается сделать, – это убедить в своей правоте еще двенадцать человек.
Глава 15
Одним неуловимым движением запястья Кейн поменял хват ножа. Проходя мимо стоящего возле дома фургона, низко наклонился и быстро воткнул нож в заднюю шину с водительской стороны. Воздух с шипением вырвался из пореза в боковине, фургон накренился. Надвинув бейсболку пониже на лоб, Кейн убрал нож обратно в карман, поднялся по ступенькам крыльца и позвонил.
Через несколько мгновений Уолли открыл дверь. Кейн впервые сумел как следует его рассмотреть. Возраст, похоже, в районе тридцатника. Волосы на висках поредели, лицо раскраснелось. Кейн ощутил запах вина в его дыхании, а рубиновое пятнышко над верхней губой подсказало ему, что Уолли только что выпил большой бокал красного. Что, судя по всему, и объясняло детский румянец на его в остальном суровом и жестком лице.
При виде визитера выражение лица Уолли немного смягчилось. Кого бы он ни ожидал увидеть, но явно не кого-то вроде Кейна в его нынешнем обличье.
Кейн изобразил южный акцент. Он вообще частенько им пользовался. Почему-то этот мягкий протяжный выговор добавлял правдоподобия всему, что он говорил. Люди сразу начинали доверять ему.
– Простите за беспокойство, – начал Кейн. – Я тут проходил мимо и заметил, что у вашего фургона спустило колесо. Может, вы уже в курсе, но дай-ка, думаю, предупрежу хозяина по-соседски…
Он обернулся, по-прежнему стараясь не показывать полуприкрытое шарфом лицо и опустив взгляд. Похоже, хозяин дома так ничего и не заподозрил.
– О… Ну что ж, спасибо, – ответил Уолли. – Так какое колесо, говорите?
– Вон то, давайте покажу, – сказал Кейн.
Выйдя из дома, Уолли направился вслед за ним к задней части фургона. Присел на корточки, чтобы взглянуть на шину, а Кейн встал рядом с ним. Уличных фонарей поблизости не было, свет из дома до конца подъездной дорожки не проникал.
– Вот черт, чем же его так резануло? – в сердцах воскликнул Уолли, ощупывая дыру пальцами. Выглядела она как прямой порез, сделанный чем-то твердым и острым как бритва.
– Ну что ж, спасибо за… – начал было он, уже начиная подниматься, но тут же умолк и замер. Так до конца и не разогнув ноги и подняв руки с выставленными вперед ладонями, уставился на пистолет Кейна. Кейн постарался, чтобы Уолли не упустил эту деталь, направив ствол ему прямо в лицо.
Когда Кейн заговорил снова, теплый южный мед напрочь растаял у него на языке, словно его там никогда и не было. Голос стал жестким и ровным.
– Ничего не говори. Не двигайся. Когда я тебе скажу, мы пойдем к моей машине. Я задам тебе несколько простых вопросов, и если ты ответишь на них, то отправишься домой. А если вздумаешь создать мне какие-то сложности или не ответишь, тогда мне придется задать один вопрос твоей молодой жене.
Дуло пистолета окутывали облачка пара от тяжелого дыхания Уолли. Ноги у него начали панически дрожать, и он все никак не мог отвести глаз от Кейна. Смотрел ему прямо в лицо, полускрытое в тени. Кейн представил себе, что свет, который, казалось, вырывался у него из глаз, был виден человеку перед ним, и это все, что тот сейчас мог видеть, – две огненные точки в темноте.
– Выпрямляйся и пошли, – сказал Кейн. – Или мне и вправду задать тот вопрос твоей жене? Очень простой вопрос. Какой вариант ее больше всего расстроит – если я выстрелю тебе в рожу или всажу ножик в глаз твоему младенцу?
Уолли выпрямился. Его большой кадык подпрыгнул вверх-вниз, когда он сглотнул, пытаясь справиться с паникой. Кейн жестом приказал ему идти впереди. Уолли подчинился.
– В конце дорожки сверни направо, пройди дальше по улице и встань рядом с пассажирской дверью вон того универсала. Я в пяти шагах позади тебя. Если побежишь, тебе конец. Как и ребенку.
Они молча двинулись к машине, Кейн сжимал пистолет под курткой. Больше на улице не было ни души – пронизывающий холод и поздний час не располагали к прогулкам. Наконец Уолли остановился у пассажирской дверцы универсала Кейна.
– Чего ты от меня хочешь? – спросил Уолли, страх которого барабаном стучал в груди.
Кейн отпер машину и велел Уолли садиться в нее, не делая резких движений. Когда оба одновременно скользнули на передние сиденья, Кейн опять открыто направил пистолет на Уолли. Хлопнули закрываемые дверцы. Уолли смотрел прямо перед собой, дрожа и хватая воздух ртом.
– Дай-ка мне свой мобильник, – потребовал Кейн.
Глаза Уолли на полсекунды метнулись вниз. Кейн заметил это. Похоже, тот глянул на
