Дом - Таня Нордсвей

Древе жизни. – Ладно, тогда с тебя что-нибудь такое, что убедит меня познакомиться с тобой заново.

– Без проблем. Тогда приходи как-нибудь вечером на третий этаж, – он ухмыльнулся.

– Вечером, в странный дом со странным парнем? – я изогнула бровь.

– Можешь прийти с собакой. Не бойся, я абсолютно безопасен для тебя. Если с тобой что-то случится, то мне достанется от Джаспера, мистера Ти и Грейс. А если от Грейс, так ещё и от Люка – он ненавидит, когда я её расстраиваю. А где Люк – там и Калеб, так что меня отфутболят все, включая тебя, – его рот растянулся в белоснежной улыбке, ярко контрастирующей с тёмной кожей.

– Ой, за Грейс можешь не волноваться, ты сам видел, она теперь меня недолюбливает, – кисло заметила я.

– Брось, ты что, серьезно? Да она сказала это на эмоциях! Ты ни в чём не виновата, только мистер Ти и Джей. Она поймёт, что наговорила лишнего и попросит прощения.

– Не думаю…

– Я знаю Грейс много лет, а ты – пару дней. Поверь старине Адену.

– Кто из нас еще старина, – засмеялась я.

– Исходя из того, что ты переместилась во времени, то я, ведь я тебя старше, – его смех был звонким и милым.

– Значит так, да?

– Конечно!

Мы навестили Томаса, который теперь лежал на кровати в четвёртом номере, и принесли ему вторую порцию супа с хлебом и кувшин воды. За ним обещал присмотреть Калеб – Люк отправился к Грейс после того, как узнал, что произошло на кухне.

С Джаспером я встретилась у лестницы, и мы молча отправились наверх изучать библиотеку. Он сказал, что Грейс меня не винит, но она очень чувствительна и эмоциональна – резко реагирует и быстро отходит. Он заверил меня, что наше знакомство с Томасом прошло нормально, даже не считая случая с Грейс.

– Почему ты ничего не сказал про них? – спросила я, когда мы поднялись, чувствуя себя паршиво.

– Что Томас фактически вырастил Грейс, заменив ей отца?

– Да.

– Я не знаю, мы не очень близкие друзья с ней, поэтому, скорее всего, мне это просто не пришло на ум, – судя по выражению его лица он, вроде бы, говорил искренне. А так – кто его знает? – Мистер Ти и отец Грейс, Ричард, были друзьями. После его смерти её мама совсем впала в отчаяние, обезумела от горя. За Грейс присматривал мистер Ти, потому что боялся, что мать навредит девочке в очередном приступе истерики, кроме того – она почти её не замечала, и Грейс голодала. Потом он со своей женой Амелией забрал Грейс к себе, а её мать поместили в стационар. Грейс хорошо ладила с дочерью мистера Ти – она была на год младше Гвенет. Потом сообщили, что мать Грейс умерла – её сердце не выдержало новой инъекции вакцины.

– Это ужасно, – я не могла найти подходящих слов.

– Что именно? Что её мать умерла? – переспросил Джаспер, и я кивнула. – Нет, она больше любила отца, который о ней всегда заботился, а поведение матери перед этим ослабило привязанность к ней. Однако ей было очень больно потерять новую семью, она была привязана к Амелии и Гвенет. У неё остались только мистер Ти и Люк. Конечно, она резко отреагировала на то, что первый что-то от неё скрыл. И я не понимаю, зачем ему это было нужно.

В гостиной с библиотекой было тихо, когда мы зашли. Джаспер остановился и осмотрел полки с восхищением.

– Не первый раз здесь, проходил мимо. Но каждый раз впечатляюще, – признался он.

Я согласилась, направившись в центр, к столу, но Джаспер отошёл к стеллажам справа и стал изучать корешки книг. Одними губами он прочитывал названия на незнакомых мне языках.

– Ты знаешь итальянский, испанский и латынь? – удивилась я.

– Ещё китайский, арабский, немецкий и французский.

– Чего? Только не говори мне, что ты полиглот.

– А что не так? – он повернулся ко мне, извлекая книгу на арабском. – На “Ковчеге” смешались все национальности и языки. У нас долго не получалось переходить на английский, ведь четверть просто его не знала. Нужны были переводчики и учителя, поэтому все пользовались возможностью изучать языки. Прошли годы, но люди не хотели забывать свою родину, и их родные языки не забылись, – Джаспер внимательно осмотрел книгу и кивнул чему-то сам себе. – Я всегда интересовался изучением чего-то нового, особенно если это помогало понять ближнего лучше. И практики было достаточно с носителями.

Мои глаза округлились. Круто, конечно… Я вспомнила, как еле-еле продвигаюсь в изучении двух иностранных, а тут…

– А суперлюди лучше учат языки? Им проще?

– Нам? – Он улыбнулся. – Нет, это, конечно, возможно, но тут лучше работают мотивация и интерес. А ещё, когда хорошо знаешь два или три языка, выучить остальные становится гораздо проще.

Возможно. Наверное, просто я тупая.

– Так, а где, говоришь, то, что нам нужно? – перевёл тему парень, направляясь к столу.

– Там, – я не смогла придумать ничего лучше, указав таки на огромный стол в середине.

За пару часов мы перерыли все газеты (которых значительно прибавилось за время моего отсутствия) и нашли много упоминаний о противоречащих друг другу событиях. Затем Джаспер снова осмотрел книги на стеллажах, но на этот раз прошёлся по двум этажам. Он нашел странные секции с древними мифами, руническими символами и кучу книг на каких-то древних языках, изобилующих картинками того самого Древа жизни, такого схожего с изображениями на дубовой столешнице и стульях. Пройдясь по комнатам, мы выяснили, что те из них, в которых имелись вещи прежних владельцев, были обустроены словно из разных эпох – это снова подтвердило слова Джаспера о перемещениях во времени.

– Что конкретно мы ищем? – спросила я, осматривая очередную комнату.

– Не имею ни малейшего понятия, – откликнулся Джаспер. – Хотя можем попробовать конкретизировать. В какой комнате в тебя… ударила молния? Можешь показать?

– Тогда пошли дальше.

Когда я коснулась ручки пятьдесят второй комнаты, меня обуял странный трепет. Или я просто переживала тот самый первый день, когда здесь оказалась – ведь я ни разу не возвращалась потом в эту комнату.

В номер сквозь окна падал дневной свет. В воздухе кружились пылинки. Всё казалось очень умиротворённым. Но что-то изменилось.

Первым, что я заметила на кровати, была моя старая куртка. Так вот где я её забыла! Подойдя к кровати и взяв её в руки, я увидела, как что-то маленькое вывалилось из верхнего кармана, который я в прошлый раз не проверила. Карманчик был заляпан кровью. Надо бы постирать.

Пошарив рукой на кровати, я нашла выпавший предмет – маленький деревянный ключик, крашеный под серебро, на тонкой веревочке. Рассмотрев находку, я машинально повесила её себе на шею и продолжила осмотр комнаты уже вместе с курткой в руках.

– Здесь раньше были эти фотографии? Это ты их распечатала и принесла? – спросил