Дом - Таня Нордсвей

я чувствую себя в этом времени неуютно. Будто родился не в ту эпоху. Из нас двоих, наверное, более сумасшедший я. Но ты тоже ничего.

Я засмеялась.

– Так, а почему ты чувствуешь себя неуютно в этом времени? – вопрос слетел с губ, и я сразу пожалела об этом.

Его взгляд стал холодным, в комнате повисло молчание. Часы продолжали противно тикать. И зачем только я их повесила…

– Потому что я бы хотел сам увидеть всё своими глазами, а не читать и смотреть об этом, – тихо сказал парень. – Я бы хотел пройтись по пляжу, где песок не радиоактивен и не тянется бесконечной пустыней по всей планете. Я бы хотел искупаться в океане ночью, когда над головой сияют звёзды, отражаясь в тёплой тёмной воде. Я бы хотел сделать так много разных вещей… Но мы обречены погибнуть здесь, взорвавшись вместе с этой планетой. Вот поэтому я чувствую себя не в том времени, Хлоя. Я никогда не видел не то что океана – даже озера. Я видел лес только на картинках.

Его голос охрип от боли. К моему горлу подступил комок. Дура! Зачем спросила? Он посмотрел на меня, и тень улыбки скользнула по его лицу.

– Ещё вопросы?

– Ты говоришь как училка, – попыталась разрядить обстановку я, подбирая слова.

Он заметил мои старания.

– Я преподавал на “Ковчеге”.

– Правда?

– Кривда, – Джаспер улыбнулся. – Завтра расскажу о себе.

– Такое я уже слышала.

– Я от тебя никуда теперь не убегу – мы связаны с тобой клятвой на крови, забыла?

– Спокойной ночи, Джаспер.

– Спокойной, старушка Хлоя.

Он заснул сразу, а я ещё ворочалась в постели, прежде чем провалиться в сон. Мне снилось, будто я взбираюсь по лестнице на огромную башню.

Утром меня разбудил Орбит, тщательно вылизывающий мне лицо. Гамак был пустой, зато парень нашёлся у моего холодильника.

– Будешь готовить завтрак? – сонно уточнила я.

– Я не умею готовить. Точнее, умею резать салат и колбасу на хлеб. На “Ковчеге” распределение обязанностей – нас кормят в столовой. Я не повар, поэтому этот навык мне не пригодился бы.

– А вот я научилась.

– Слышал вчера. Как насчёт сока с бутербродами?

– Только “за”. Но сначала у меня бег.

– Хорошо, встретимся после твоей пробежки и завтрака. А я поем и схожу проведать мистера Ти.

– Точно! – я вспомнила свой вчерашний порыв навестить брата.

– Стой, резвая. Он приходит в сознание на несколько минут, а потом большую часть времени спит. Он даже Грейс не узнает, бредит. Не думаю, что твой распорядок должен страдать – ты можешь навестить его позже.

– А ты можешь сейчас, да? – съязвила я.

– Конечно, могу. Ведь я не бегаю по утрам, – Джаспер мне подмигнул, очаровательно улыбнувшись.

Я фыркнула.

– Давай я поем и зайду к нему, пока Грейс спит, а ты пробежишься, и я расскажу тебе за завтраком про себя, “Ковчег” и мистера Ти. А потом мы вместе его навестим.

– Можно только про Томаса. Ты мне неинтересен. – чуть было не сказала “Томми”, но быстро поняла, что Томми для меня навсегда останется тем пятилетним мальчиком, которого я по утрам по пути в школу отводила в детский сад.

Он картинно прижал руку к груди.

– О нет, ты ранила меня в самое сердце!

– Как можно ранить в сердце, если его нет?

– Да, ведь вы мне, прекрасная мадемуазель, разбили его ещё позавчера своим резким ответом! Я сражён вами, потрясён до глубины своей жалкой души. Вы теперь – покровительница моей жизни! Вы – моя госпожа.

Я ткнула его в бок, и он отскочил от меня. Кажется, он боится щекотки. Сверхчеловек называется.

– Встречаемся за моим завтраком.

– И говорим обо мне.

– Какой же ты нарцисс.

– От нарцисса слышу.

Пробежав свои двадцать кругов (я недавно увеличила нагрузку), я вернулась в комнату и застала Джаспера сидящим за столом, читающим газету, с чашкой кофе в руке.

– Я думала, что сверхлюдям кофеин для продуктивности не нужен.

– Я думал, что люди без кофеина, как машины без топлива, – парировал он, не отрывая взгляда от газеты.

На нём была белая отглаженная рубашка и тёмно-синие шорты. Волосы были взъерошены, отчего он напоминал нахохлившегося грача. Вихры кудрей закрывали его лицо, не давая солнечному свету возможности помешать чтению, но позволяя солнечным зайчикам играть в прядях, отчего те подсвечивались золотом.

– Что стоишь, как громом поражённая?

То, что меня задело его высказывание, я попыталась скрыть, мгновенно юркнув в ванную комнату. Я приняла душ и переоделась в чистую одежду, а затем плюхнулась на стул рядом с ним. Он читал как раз ту самую газету про праздник в городе. Когда я села, он её отложил и придвинул ко мне тарелку с бутербродами и кружку.

– Спасибо.

– Пока ты ешь, я могу тебе рассказать больше о нас. И о том, что ты пропустила. Была классная вечеринка все эти пятьдесят лет.

– Буду благодарна.

Оказалось, что та вакцина, про которую мы слышали по радио, породила буквально новую расу, сверхлюдей – она меняла генетический код человека. За много лет она претерпела кучу усовершенствований и стала неким “геном” бессмертия – люди не болели, жили дольше, стали более здоровыми и выносливыми. Однако были и последствия: снизилась рождаемость, всё чаще на свет появлялись мальчики. Девушки жаловались на усиливавшиеся боли в животе, у некоторых организм не выдерживал. Учёные были бессильны им помочь. У мужчин была другая проблема – их мышцы атрофировались, если они не занимались постоянно физической нагрузкой. Метаболизм человека тоже улучшился – и теперь ему требовалось больше еды. А в новых условиях производить её было трудно.

Код активно совершенствовался, науке удалось совершить прорыв – однако было уже слишком поздно. Планета умирала.

Всё началось с того, что после эпидемии рухнула экономика. Остались точки в виде городов на карте, где группировалось выжившее население, но их было уже ничтожно мало. Весь мир объединился, на собрании глав государств было принято начать разработку секретной программы “Ковчег”. К тому моменту выяснилось, что солнце начало излучать больше радиации, чем когда-либо – после череды стихийных бедствий во всех уголках мира это казалось логичным. Для ученых, не для простых людей. Поднялись волнения, из-за чего проект “Ковчег” был рассекречен. Начали ставить коды, чтобы провести учёт всего населения, которое должно было войти в эту программу. К тому моменту из-за стихийных бедствий ряды человечества поредели еще сильнее. Потом было совершено революционное открытие, которое спасло многие жизни – изобрели металл, способный не пропускать радиацию. Им прошили все корпуса “Ковчега” весьма вовремя – стали взрываться ядерные реакторы. Из-за последствий радиоактивного загрязнения все животные, что остались вне “Ковчега”, начали мутировать.

Разработку программы подстегнул ещё тот факт, что постепенно увеличивающаяся температура привела к засухам во многих районах, а потом солнце начало беспощадно выжигать плодородные земли. Бесконечными цунами и торнадо на землю были подняты и выброшены все отходы и пластик,