Подвиги Геракла - Агата Кристи

— Кто такой Джордж: Фребишер?

— Полковник Фребишер. Старый друг адмирала и крестный отец Хью. Он подолгу гостит в Мэнере.

— Ну, а каково мнение полковника о решении адмирала?

— Он был ошеломлен. Ничего не мог понять. Да и никто не мог.

— Даже сам Хью?

Диана ответила не сразу, и Пуаро, помедлив, продолжал:

— Возможно, сначала он был удивлен. А сейчас? Он ничего не говорил вам в последнее время?

Диана нехотя проговорила.

— Неделю назад он сказал мне, что отец был прав.

— Вы спросили, почему?

— Конечно.

Но он не ответил. Перевел разговор на другое.

Минуту-другую Пуаро размышлял. Затем произнес:

— Не случалось ли в ваших краях примерно год назад чего-нибудь необычного? Такого, что вызвало кривотолки?

Девушка вспыхнула.

— Не понимаю, что вы имеете в виду.

— Вы должны быть со мной откровенны, — мягко сказал Пуаро.

— Ничего такого, что вы подразумеваете.

— А что я подразумеваю?

— Ну, не знаю… Пожалуй, только эта история с овцами.

Но это явно месть деревенского идиота.

— Подробнее, пожалуйста.

— Был переполох из-за каких-то овец… Их зарезали ночью на одной ферме. Хозяин этих овец очень неприятный человек, и полиция решила, что кто-то имел на него зуб.

— Поймали того, кто это сделал?

— Нет. Но если вы предполагаете…

Пуаро остановил ее движением руки.

— Не надо гадать о моих предположениях. Скажите, ваш жених обращался когда-нибудь к врачам?

— Уверена, что нет.

— Но что здесь необычного?

— Хью ненавидит врачей.

— А его отец?

— По-моему, адмирал тоже не очень-то им доверяет.

— А как выглядит адмирал? Он здоров? Счастлив?

Диана понизила голос.

— Он ужасно постарел за последний год. Просто тень человека, которым он был.

Пуаро в раздумье покачал головой.

— А он одобрил помолвку сына?

— О, да. Понимаете, наше поместье граничит с его владениями. Он был ужасно доволен, когда Хью и я поладили.

— А сейчас? Что он говорит о вашем разрыве?

— Я встретила его вчера утром. — Голос девушки дрогнул.

— Выглядел он очень плохо. Он взял мою ладонь в свою и сказал: «Тебе тяжело, девочка. Но мой мальчик поступает верно. Это единственное, что он может сделать… Мсье Пуаро, в силах ли вы мне помочь?

— Я сделаю все, что могу, а это, поверьте мне, не так уж мало.

Больше всего Эркюля Пуаро поразила великолепная внешность Хью Чэндлера. Высокий, отлично сложенный атлет с широкими плечами и золотистой копной волос. В нем чувствовались огромная сила и мужество.

Прямо от Пуаро Диана позвонила адмиралу Чэндлеру, и они тотчас же отправились в Лайд Мэнер. Когда они приехали, на длинной террасе их ожидал накрытый для чая стол. За столом сидели трое. Адмирал Чэндлер, седой, с плечами, словно придавленными непомерной тяжестью, выглядел явно старше своих лет. В противоположность ему полковник Фребишер был суховат и крепок; его рыжеватая шевелюра лишь на висках слегка искрилась сединой. Он был похож: на терьера с умными, проницательными глазами. Пуаро подметил, что у полковника есть привычка собирать брови к переносью и, опустив голову, выдвигать ее вперед, в то время как глазки терьера ощупывали вас насквозь. Третьим за столом был Хью.

— Великолепный образчик, не правда ли? — тихо сказал полковник Фребишер, заметив, что Пуаро изучает юношу.

Пуаро кивнул. Он сидел рядом с Фребишером, а остальные находились на другом конце стола и с деланным оживлением перебрасывались словами.

— Да, он хорош, ничего не скажешь, — пробормотал Пуаро.

— Он как молодой бычок, если можно так выразиться, — бычок, предназначенный Посейдону…

— Выглядит вполне здоровым, не так ли? — Фребишер вздохнул. Его проницательные глазки украдкой следили за Пуаро.

— А я знаю, кто вы, — сказал он чуть погодя.

— О, это не секрет! — Пуаро величаво отмахнулся. Он вовсе не инкогнито, означал этот жест.

— Девушка ввела вас в курс дела? — спросил полковник.

— Дела?

— Дела молодого Хью. Никогда не думал, что это по вашей части — здесь, скорее, необходимо медицинское освидетельствование.

— Я берусь за любые дела.

— Просто не понимаю, что она ждет от вас.

— Мисс Маберли — боевая девушка, — сказал Пуаро.

Полковник Фребишер наклонил голову в знак согласия.

— О, да. Она действительно боевая. Но есть вещи, против которых человек бессилен.

Его лицо как-то сразу постарело и осунулось. Пуаро понизил голос:

— Наследственное безумие, если не ошибаюсь?

Фребишер кивнул.

— Это дает себя знать время от времени. Обычно через поколение или два. Дед Хью был последним.

Пуаро быстро взглянул на другой конец стола. Диана ловко поддерживала разговор, добродушно поддразнивая Хью. Можно было подумать, что там сидят беспечные и беззаботные собеседники.

— А как у деда Хью проявлялось помешательство? — спросил Пуаро.

— В последние годы жизни старик стал чересчур раздражительным, хотя первые странности появились, когда ему было лет тридцать. Конечно, кругом пошли слухи, но до поры до времени его безумие удавалось скрывать. Но когда бедняга совсем спятил, пришлось его освидетельствовать. — Полковник помолчал и добавил:

— Дед Хью прожил до глубокой старости, вот почему Хью не хочет обращаться к врачам. Он боится, что его поместят в лечебницу и ему много лет придется жить взаперти.

— А как здоровье адмирала?

— Это вконец сломило его, — коротко ответил Фребишер.

— Он сильно любит сына?

— Сын для него все. Видите ли, жена его утонула, когда мальчику было десять лет. С тех пор он живет только ради сына.

— Он очень был предан жене?

— Просто боготворил. Да ее все обожали. Красивее женщины я не встречал в жизни. Хотите взглянуть на ее портрет?

— Непременно.

Фребишер отодвинул стул и поднялся. Он громко произнес:

— Пойду покажу кое-что Пуаро, Чарли. Он в некоторой степени знаток живописи.

Адмирал сделал неопределенный жест. Фребишер, тяжело ступая, пошел по террасе. Пуаро следовал за ним. На секунду лицо Дианы утратило маску веселья и стало болезненно-вопрошающим. Хью тоже поднял голову и внимательно посмотрел на невысокого человека с большими черными усами.

Пуаро последовал за Фребишером в дом. После солнечного света глаза с трудом различали предметы обстановки, но было понятно, что дом полон прекрасных старинных вещей.

Полковник провел Пуаро в картинную галерею. На стенах ее висели портреты умерших и погибших Чэндлеров. Лица строгие и веселые; мужчины в придворной одежде или морской форме, женщины в атласе и жемчугах. Наконец Фребишер остановился у одного из портретов в конце зала.

— Этот портрет писал Орпен, — пояснил он.

С картины на них смотрела высокая женщина с золотистыми волосами и ослепительно жизнерадостным лицом. Ее правая рука лежала на ошейнике борзой.

— Мальчик очень похож на нее, не правда ли? — заметил Фребишер.

— В какой-то степени — да.

— У него, конечно, нет ее нежности, он ведь мужчина, хотя… — Полковник умолк. — Жаль, что от Чэндлеров он унаследовал то, без чего отлично мог бы обойтись.

В гнетущей тишине казалось, что в самом воздухе галереи разлита печаль, словно все умершие и погибшие Чэндлеры сокрушались о заключенном в их крови проклятии.

Эркюль Пуаро повернул голову, чтобы взглянуть на собеседника. Джордж Фребишер все еще смотрел на портрет женщины, и Пуаро мягко заметил:

— Вы ее хорошо знали?

— Мы вместе росли. Когда ей исполнилось шестнадцать, я отправился в Индию в чине младшего офицера… А когда вернулся, она уже была замужем за Чарльзом Чэндлером.

— Вы знали раньше и его?

— Чарльз — мой старый друг. Он всегда был моим лучшим другом.

— Часто ли вы виделись с ними после возвращения из Индии?

— Я провожу здесь почти каждый свой отпуск. Это для меня второй дом. У Чарльза и Каролины всегда была приготовлена комната для меня. — Полковник расправил плечи и неожиданно вызывающе выдвинул вперед голову. — Вот почему я сейчас здесь — на случай, если понадоблюсь.

И снова тень чего-то трагического окутала их.

— А что вы думаете обо всем этом? — спросил Пуаро.

Фребишер стоял не двигаясь. Брови снова сошлись у переносья.

— Что я думаю? Откровенно говоря, я не понимаю, почему вы занимаетесь этим делом. Зачем Диана втянула вас в семейную историю?

— Вам известно, что помолвка Дианы Маберли и Хью Чэндлера расстроена?

— Да, известно.

— А знаете из-за чего?

Фребишер резко ответил:

— Этого я не знаю. Молодежь решает такие вопросы сама.

Пуаро продолжал:

— Хью Чэндлер сказал Диане, что свадьбе не бывать, потому что он сходит с ума.

На лбу Фребишера проступили капли пота. Он сказал:

— Зачем нам обсуждать это проклятье рода? Вы думаете, что сумеете что-то сделать? Хью скверно поступил, бедняга.