У страсти в плену - Анаис Нин

— Нравится?

Она кивнула. Затем, когда он, глядя на нее, лег рядом, она приподнялась на локте с большой серьезностью, высунула язык и прикоснулась к губам Жана. Это совершенно очаровало его. Жаннет оказалась прекрасной ученицей. Они целовались долго, словно приклеившись друг к другу на какое-то время. Только потом он попробовал другие ласки, и впервые увидел ее маленькие груди.

— Ты никогда не целовалась с мужчиной раньше? — спросил он недоверчиво.

— Нет, — опять с большой серьезностью ответила девочка. — Но я всегда хотела этого. Поэтому я и убежала. Я знала, что мама и дальше будет прятать меня. Сама она встречается с мужчинами все время. Я слышала их. Моя мама очень красива, и мужчины часто приходят к ней. Тогда мать запирается в комнате. Но мне она не разрешает ни с кем знакомиться, не разрешает даже выходить одной. А я бы тоже хотела иметь несколько мужчин.

— Несколько? — спросил Жан, смеясь. — Одного тебе недостаточно?

— Я еще не знаю, — по-прежнему серьезно сказала она. — Мне бы хотелось это узнать.

После этого Жан все свое внимание отдал твердым и острым маленьким грудям Жаннет. Он целовал их и ласкал. Жаннет наблюдала за ним с огромным интересом. Когда он остановился, чтобы перевести дух, она неожиданно расстегнула его рубашку, прижалась маленькими своими сосками к его груди и потерлась о него как томная сластолюбивая кошка. Жан поразился ее любовному таланту. Она делала быстрые успехи. Ее соски уже умели прикасаться к нему, умели ласкаться и возбуждать. Он стал снимать с нее пижаму, и Жаннет попросила потушить свет.

Пьер пришел домой к полуночи. Проходя мимо спальни, он услышал женские стоны, стоны наслаждения, и остановился. Легко можно было представить себе сцену, происходившую за дверью. Стоны были ритмичны и временами напоминали воркование голубя.

На другой день Жан рассказал ему о Жаннет.

— Знаешь, — говорил он, — я думал, она еще девочка. И она впрямь оказалась девственницей, но я никогда не предполагал, что могут быть такие способности к любви. Ее невозможно насытить! Она меня совершенно измучила!

Жан ушел на работу и отсутствовал весь день. Пьер же остался дома. В полдень появилась Жаннет и спросила, можно ли ей поесть. Они пообедали вместе. После обеда она снова исчезла и вернулась, когда пришел Жан. Так было и на следующий день. И на третий. Она вела себя тихо, как мышка. Но каждую ночь Пьер слышал стоны, мурлыканье и голубиное воркование.

Спустя восемь дней Пьер заметил, что Жан начинает уставать. Во-первых, он был в два раза старше Жаннеты, и потом, девочка, очевидно, решила превзойти свою мать. На девятый день Жан не пришел ночевать. Жаннет разбудила Пьера. Она была испугана, и думала, что с ее другом произошел несчастный случай. Но Пьер догадался, что происходит. Жан уже устал от Жаннет и собирался связаться с ее матерью. Но Жаннет не давала ему адреса. И в конце концов теперь он просто не пришел ночевать. Пьер попытался утешить Жаннет и отправился спать. Она же стала бродить по квартире, брала книги, роняла их, что-то ела, звонила в полицию. То и дело она приходила к Пьеру, поделиться своим беспокойством и смотрела на него при этом тоскливо и беспомощно. Наконец она осмелилась спросить:

— Ты не думаешь, что Жан меня больше не хочет? Что мне надо уйти?

— Я думаю, тебе нужно вернуться домой, — сказал измученный, полусонный и совершенно равнодушный к этой девочке Пьер.

Но на следующий день случилось так, что его безразличие оказалось поколебленным.

Жаннет сидела на его кровати, и беседовала с ним. На ней было тонкое прозрачное платье, всего лишь покрывало, удерживающее под собой запах ее тела — сложные, сильные и проникающие запахи. Пьер мог уловить все их оттенки — горький сильный запах волос, несколько капель пота на шее, под грудью и под мышками, ее дыхание, одновременно кисловатое и сладкое, словно смесь лимона и меда, и за всем этим — запах ее женственности, разбуженной тем летним зноем, при котором раскрываются цветы.

Он вдруг почувствовал свое собственное тело, то, как пижама прилегает к коже, увидел, что грудь его распахнута, подумал, что она, возможно, чувствует запах его тела тоже.

Желание возникло внезапно, неистово. Он притянул Жаннет к себе, заставил улечься рядом и ощутил ее тело сквозь тонкое платье.

В ту же секунду он вспомнил, как Жан заставлял ее стонать и ворковать, и подумал, сможет ли он тоже добиться этого. Прежде он никогда не оказывался так близко от любовной пары, никогда не слышал сладострастных стонов женщины.

Он ничуть не сомневался в себе, женщины, он знал, бывали им довольны.

Но в этот раз, начав ласкать Жаннет, он вдруг почувствовал неуверенность, и желание его угасло. Жаннет удивилась, увидев, что Пьер посреди бурных ласк вдруг стал вялым. Она почувствовала себя униженной. Слишком неопытная, она не знала, конечно, что подобное в определенных обстоятельствах случается с каждым мужчиной. Поэтому Жаннет не сделала ничего, чтобы их любовные игры возобновились. Она только вздыхала и глядела в потолок. Пьер поцеловал ее в губы, и это ей понравилось. Он поднял подол ее платья, посмотрел на ноги, оттянул пониже круглые подвязки. Вид полуспущенных чулок, крошечных белых трусиков и маленького лона под пальцами возбудил его снова. Он наполнился страстным желанием взять ее, причинить ей, такой жаждущей и влажной, боль, и тогда втолкнул в нее свой фаллос и ощутил тесноту и узость. Он ощутил восторг. Как ножны, ее вход закрылся вокруг его фаллоса мягко и ласково. Сила вернулась к нему. Когда она прижалась к нему, он покрыл ее маленькие круглые ягодицы своими теплыми ладонями и его палец тронул отверстие. Она прогнулась под его прикосновением, но не издала ни звука. Пьер ждал этих звуков удовольствия и одобрения. Он продолжал любить ее, но Жаннет оставалась беззвучна.

Он остановился, вывел свой фаллос и окончанием его стал водить по поверхности ее маленького розового входа. Она улыбнулась как в забытьи, но опять не издала ни звука. Неужели ей не было хорошо? Что такое делал с ней Жан, когда она испускала крики наслаждения?

Пьер перепробовал все позиции. Он притягивал ее к себе, приподнял в талии, вставал на колени, чтобы проникнуть глубже, — она молчала. Он переворачивал ее, брал сзади, его руки ласкали ее повсюду. Она задыхалась, была вся мокрая, но молчала. Пьер ласкал ее маленький зад, ласкал ее маленькие груди, кусал ее губы, целовал ее вход, неистово и грубо вводил в нее фаллос и потом мягко поворачивал его там, в ней, но так и не добился ни единого возгласа. В отчаянии он стал спрашивать:

— Скажи мне, когда ты захочешь этого, скажи, когда?