Я знаю, на что ты смотришь (СИ) - Хилл Алекс

Отбиваю очередной звонок и чувствую дуло у затылка.

— Эй, бармен! У меня пустой стакан! — кричит Ева.

— Я могу… — отвечает Коля, потому что я занят масштабным производством «Пина Колады».

— Нет! У меня есть личный бармен.

Личный бармен? А она не охренела? Нет?

— Давай я… — говорит Коля, случайно толкая меня плечом.

Еле успеваю поймать летящую вниз бутылку рома.

— Ты че? Говна прихавал? — бешусь я, потому что настроение уже в жопе.

— Извини, — бормочет он.

— Вымой блендер, — даю указание, чтобы отправить его подальше и не послать матом.

Да если бы не девчонки, он вылетел бы отсюда в первый же день. Рукожоп херов.

— Ба-а-армен! — тянет Ева.

— Жди! — отзываюсь я, хлестнув ее быстрым взглядом.

Отдаю коктейли официанту, а после уже иду к озлобленной ведьме. Черт! Я не хотел…

— Ева… — начинаю я.

— Дай свой телефон! — говорит она, вытягивая руку.

— Зачем?

— Давай! — перебирает пальцами, тоже начиная заводиться.

И тут я чувствую вибрацию в кармане. Да что за херня?! Вытаскиваю мобильник, чтобы вообще выключить его нахрен, но… Ева забирается на барную стойку, выхватывает телефон и садится ко мне спиной, даже не думая спускаться.

Она сегодня снова сменила стиль. На ней простые джинсовые шорты и топ на бретельках. Я бы сказал, что это не сексуально, но это же Ева. На ней нет лифчика, а шелк очень тонкий и нежный. Шорты так обтягивают задницу, что во рту мгновенно собирается слюна.

Пока я нахожусь под гипнозом внешности адской ведьмы, она успевает принять звонок и уже с кем-то говорит… По моему телефону! Гоша будет в ярости, но блять!

Хватаю ебанашку за талию и стягиваю с барки в рабочую зону.

— Слышь, курица! Я тебе еще раз повторяю. Будешь отвлекать его, и я приеду к тебе со своими братьями неграми, чтобы у тебя ни одной целой дырки не осталось! Усвоила информацию?!

Выхватываю у Евы трубку, охуевая от угроз этой девчонки. Она начинает брыкаться, включая дикую кошку. Прижимаю ее спиной к себе, обнимая за плечи одной рукой, а второй подношу телефон к уху.

— Наташ, че ты звонишь?

— Мась, что это было? Кто эта сумасшедшая? — верещит бывшая, а эта самая сумасшедшая кусает меня за руку.

Да, еб... Толкаюсь бедрами вперед, ударяя о мягкие ягодицы. Может хоть на секунду успокоится.

— Зачем ты звонишь? — повторяю вопрос.

— Я… Просто соскучилась…

Из-за музыки с трудом получается слышать четко, но я знаю эту девушку очень давно. Она пьяна. В хлам!

— Проспись, Нат. И все пройдет.

— Нет! Не пройдет! Мась, я все поняла. Правда. Давай просто поговорим. Мне нужно…

Огромные куски грязи летят прямо в сердце. Поговорим? Теперь она хочет поговорить?

— Нам не о чем говорить.

— Есть! Ты самый лучший, а я такая дура. Я никогда больше не найду такого, как ты. Пожалуйста, давай все вернем.

Да уж… Такого дебила, что любил ее больше, чем самого себя, она больше нигде не найдет. Меня парализуют смешанные чувства, но помощь приходит неожиданно. Ева перестает дергаться, а медленно крутится на месте, оказываясь ко мне лицом. Внимательно смотрит в глаза, чуть наклоняя голову.

— Это она да? — читаю по губам.

Ее холодная ладонь ложится поверх моей, сжимающей мобильник. Позволяю ей забрать его, находясь под гипнозом. Ева не отпускает мой взгляд и подносит телефон к своей голове.

— Он мой, — произносит четко и громко, а после сбрасывает вызов. — Видишь, сладкий. Я тоже умею расставлять приоритеты.

— Ева Адамовна! — кричит Гоша.

— Да выхожу я, Капитошка, выхожу, — насмешливо отвечает Ева, запихивая телефон обратно в мой карман. — Только кое-что закончу…

Она целует меня. Всего лишь один раз прижимается к губам, но так сильно, что я вижу блики в глазах и это не лазеры или подсветка.

— Это будет полный пиздец, сладкий. Теперь все серьезно.

— Ты сама к этому готова?

Ева отводит взгляд и выходит из-за бара, забирая с собой все, что мне так нужно. Себя. Она пересекает танцпол, направляясь к выходу.

В смысле?

Что, черт возьми, происходит? Опять?!

— У тебя десять минут перерыва, Максим, — грохочет Гоша.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Перевожу на него удивленный взгляд, не веря своим ушам.

— Она сейчас выкинет какую-нибудь ебанину, — говорит менеджер, закатывая глаза. — И, похоже, только ты можешь ее угомонить. Так что давай живей! Пока я добрый.

Усмехаюсь, не чувствуя необходимости отвечать, и несусь к служебному выходу. Все здесь знают Еву и никто не осмеливается идти ей наперекор. А во мне они кого, героя-укротителя увидели? Если бы все было так просто…

Догоняю ведьму на пляже, чуть левее от бара. Она стоит лицом к морю, обнимая себя за плечи. Ветер играет со светлыми прядями. Чувствую ее растерянность. Неужели, она уже пожалела о своих словах? Хочет забрать их назад?

— И что это за побег? — произношу я, и Ева вздрагивает в плечах.

— Хочу поплавать, — отвечает она и тут же стягивает с себя топик.

Твою мать! Что у нее в голове? Русская рулетка? Куда стрельнет, туда и несется?

— С ума сошла?

Подбегаю к ведьме, без стеснения стягивающей с бедер шорты.

— Да. Ты прав. Трусики тоже стоит снять, иначе я потом буду выглядеть так, будто не добежала до туалета.

Людей на пляже немного, но они есть. Обнимаю Еву со спины, схватив за руки.

— Ева, не исполняй! Оденься!

— Ты что? Ревнуешь? — смеется она, и этот звук вибрирует у меня в животе.

— Да, блять! Я ревную, прикинь? Сначала ты говоришь, что я твой, а потом идешь светить своими сиськами. Где логика?

— Ты говоришь о скучной и бесполезной фигне, которая мешает жить так, как тебе хочется?

— Я говорю о нормах приличия.

— Приличия? — снова хохочет. — И откуда ты такой правильный? Где твое облачко ангелок? И почему, черт возьми, рядом с тобой мне действительно становится стыдно за свое поведение?

Ее внезапное признание прошибает от макушки до пят. Мои объятия становятся не просто крепкими, а еще и полными чувств. Мы снова за гранью перепалок и стеба. Снова открываем сердца друг для друга, страшась, что наше пламя зальет холодным дождем реальности.

— Так прекрати вести себя, как идиотка.

— Не могу… — шепчет с толикой болезненности.

Господи, ну за что, а? Как я умудрился напороться на самую страшную обольстительницу из всех сумасшедших ведьм в ангельском обличии.

— У меня осталось семь минут перерыва. Хочешь купаться? Лезь в воду. У тебя пять минут.

— А как же трусики?

— Доведу тебя до раздевалки, снимешь их и наденешь шорты. Тебе ведь не привыкать ходить без белья.

— А ты не такой уж и хороший, — насмешливо напевает Ева и бросается в воду, получив шлепок по заднице.

Она точно доведет меня до белки. Ну а че? Поедем с ней вместе в дурку, будем жить в одной палате и горя не знать.

Наблюдаю, за своей адской русалочкой. За плавными движениями ее рук и ног. Не понимаю, зачем она это делает, но чувствую, что ей это нужно. Такое ощущение, что она прощается с кем-то или чем-то, уплывая все дальше. Меня коробит от мысли, что она ускользает от меня. Хочется броситься следом, и не будь я сейчас на работе, то так бы и сделал, но… Если меня уволят, то придется уехать, а я этого совсем не хочу, и причина сейчас прямо передо мной.

Слышу тихие женские смешки где-то неподалеку. Оборачиваюсь на компанию девчонок, что расположилась на берегу. Вся четверка смотрит в мою сторону. У них здесь своя атмосфера. Тоже любительницы поплавать под звездами?

— Девушки, вы меня не выручите? — обращаюсь к ним, делая несколько шагов в сторону, чтобы не кричать слишком громко.

— Только если бармен угостит нас коктейлями и оставит номер телефона.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Первое, запросто, а вот со вторым могут быть проблемы.

Моя ведьма сожрет меня, а потом покусает вас.

— Не волнуйся, твоей девушке мы ничего не скажем.

— Мне ее более чем достаточно.

— Верный принц? И где ты был раньше? — разочарованно отвечает самая говорливая. — Так чем помочь тогда?