Роль чужака - Юрий Иванович

– Ты да я. Да две мои знакомые.

– Ага! Значит, и я нескольких человек приглашу?

– Оп-па! – развеселился я. – Так ты тоже себе уже подружек отыскал?

– Увы, я не настолько шустрый, как ты, – улыбался Шеян. – Только познакомился с одной. Но, кажется, она не против и более близких отношений. Да с одним парнем отличным познакомился, музыкантом. Он в придворном оркестре её императорского величества играет на скрипке. И придёт со своей подругой, тоже музыкантом, она на гуслях наяривает.

– Отлично! Можно и танцы с песнопениями устроить.

И мы устроили поспешный переезд на новое место жительства. Причём не на себе носили собранное целителем добро, а воспользовались внушительной тележкой на резиновых колёсах, коих в служебной части дворца хватало с избытком. Из моих вещей осталась лишь горсть, уместившаяся в небольшом мешочке. И две золотые монеты из пяти имеющихся, я их немедленно отдал своему лечащему врачу для закупки лекарства для предстоящей вечеринки.

В палату к лежащему в коме Строга́ну Белому тоже наведались. Положение барона определялось как стабильное, но без малейших улучшений. Сам я, сколько ни присматривался, понять не смог, что там повреждено в голове у старика. Будь то кость, попытался бы восстановить, но заниматься лечением повреждённого мозга не стал бы и под принуждением. Но когда меня прибывший врач попросил о разрешении на эвтаназию, я отказал. Мотивируя это неким шансом излечения, который может осуществить знакомый мне экселенс-целитель.

Когда мы покидали госпиталь, Бродский смотрел на меня с гораздо бо́льшим уважением:

– Ты и лекарь, ты и швец, и всех знаешь, молодец!

– И с тобой, как со своим спасителем, знаниями поделюсь, – дал я вполне выполнимое обещание. – Вот только решим самые насущные проблемы…

– А можно так: вначале ты делишься со мной знаниями, а уже потом решаем какие-то проблемы? – последовал вопрос, почти по классикам. Я и ответил так же:

– Можно. Но не получится. Потому что тогда проблем накопится больше и они станут неразрешимыми.

Но и сам не бросался решать самые актуальные. Хотя при оформлении своего первого и единственного подчинённого поинтересовался у порученца коменданта, где находится отдел по учёту личного состава. Сказал, что ищу дальних родственников. Мне и точку расположения отдела регистраций сообщили, и имя человека дали, к которому следовало обратиться. У самой девчушки спрашивать про Ивлаевых даже не подумал: никак она не походила на человека семи пядей во лбу.

Потом мы с Шеяном устраивались на новом месте, помогая друг другу переставлять мебель по нашему вкусу. Затем я лёг на кровать, чтобы оценить её удобства. Всё-таки мысль о вечеринке, а потом и о естественном продолжении её, чётко засела в сознании. Полежал, подвигался и решил, что подвесить над кроватью некий балдахин – самое верное и правильное решение. Ещё и крюк в потолке рассмотрел, весьма удобный для задуманного. Потому что прикрытие сверху я решил соорудить не в традиционном стиле, а подвесив его к потолку. Только и оставалось, что чуть сместить кровать дальше от окна.

Во время претворения этой задумки в жизнь мы успели с Шеяном сходить в столовую и плотно пообедать. Жаль только, что добавочные порции нам дали только по одной, несмотря на разглагольствования целителя о срочном восстановлении после ранений. За то, что не смог уговорить строгую женщину на раздаче, пришлось ему отдавать свою добавку мне.

Затем он же помог мне соорудить и подвесить над кроватью балдахин. До самого крюка добраться мы не смогли, зато надели петлю толстой верёвки длинным шестом. Получилось замечательно. Шеян веселился как ребёнок, расписывая прелести коитуса в момент падения такой вот крыши на кровать. Насмеявшись вдоволь над моей затеей, он умчался выискивать своих знакомых музыкантов и заинтересовавшую его женщину. А я, довольный как слон, опробовал кровать, с удовлетворением отмечая, как стало уютнее и спокойнее. Да настолько удовлетворение меня успокоило, что я не заметил, как крепко уснул. Наверное, сказалась общая усталость недавно восстановившегося организма.

Чуть ужин не проспал. И хорошо, что Бродский ко мне забежал с возмущёнными восклицаниями:

– О, какие у него проблемы! Выспаться перед вечеринкой никогда не вредно, но при здешних нормах, пропустив ужин, можно и до завтрака не дожить.

– Ничего, – рассуждал я уже на пути в столовую. – Надеюсь, что Оляна хоть какие-то закуски принесёт… Кстати, а что у нас с выпивкой? Достал?

– А нельзя просто послушать музыку и пение? – ёрничал целитель.

– Ха! Сам из меня алкоголика сделал, а теперь невинного из себя корчит! – возмутился я, тут же давая объяснение: – Честно говоря, уже почти не тянет на выпивку, но пока хоть от неё удовольствие получаю, надо пользоваться. И так боюсь, что сегодня не захмелею при всём желании.

– Купить ничего не удалось, как и самому прорваться в винные подвалы, – загрустил Шеян. – Но узнал, что там имеются запасы замечательного рома. Да и вин полно. Только вот ключи от имеющихся ворот либо у самой императрицы, либо у твоей… хм, так сказать, очень близкой начальницы. Догадываешься, у которой?

– Кто бы сомневался, – оживился я, тоже не упуская шанса пошутить. – Только мы императрицу по таким пустякам беспокоить не станем. Придётся Марту отыскать сразу после ужина…

Отыскал, чисто по счастливой случайности наткнувшись в центральном коридоре. Кратко и тихонько пояснил создавшуюся проблему. И был резко обломан:

– В подвалы мы наведываемся только крупным отрядом при поддержке десятка Трёхщитных. Так что соваться туда и думать не смей! А на сегодняшний вечер я принесу из стратегических запасов.

– Меня ром интересует. Имеется? – мне припомнилось Дно и ядрёный тамошний гнатар, истинно чудесный ром. Правда, он в те времена вызывал у меня страшные рвотные рефлексы, но зато сейчас, после самогонки Шеяна, любой ром казался мне слаще мёда.

– Будет тебе и ром, и всё остальное, – многозначительно пообещала госпожа Вольна. – Главное, никуда не впутывайся и не начни со своим дружком пьянку раньше времени. До моего прихода полтора кара осталось.

Но я таки решил наведаться в местный аналог отдела кадров и регистраций. И только грустно подёргал за ручки запертых наглухо дверей. Хорошо, что из дверей с другой стороны коридора какая-то тётенька вышла. А когда узнала суть моего прихода, пояснила:

– Сегодняшней ночью весь личный состав отдела на крыше дежурит. Кречи, будь они неладны! И завтра с самого утра не приходи, лучше ближе к обеду, тогда уж точно кто-то будет на месте.