Дорога дней - Хажак Месропович Гюльназарян

— И куда это они все ушли, на ночь глядя? — сказал Чко.

— Может, спят? — предположил я.

— Скажешь тоже! — ответил Чко.

Конечно, я напрасно сомневался; ведь еще не было случая, чтобы Погос не отозвался на условный знак.

К Амо мы не пошли — идти было далеко, а тем временем мог вернуться товарищ Сурен, который в тот день нам был нужнее.

Мы уселись во дворе под навесом, тесно прижавшись друг к другу от холода и страха, и стали ждать.

Время шло, а товарища Сурена все не было. Мы уже стали терять надежду.

— Слушай, а может, он и вовсе сегодня не придет ночевать?

— Что же делать?

— А я знаю?

— Подождем еще немного.

И мы ждали.

Было за полночь, дождь уже перестал, когда отворилась дверь в доме Рапаэла. Тусклый свет, упавший из комнаты, на мгновение осветил балкон, выписав черный силуэт парона Рапаэла.

Затаив дыхание мы ждали, когда он войдет обратно в дом, но он бесшумно спустился вниз с балкона, с минуту постоял у лестницы и медленно направился к воротам. Мы прижались к стене. Парон Рапаэл не заметил нас в темноте и быстро вышел со двора.

Чко тихо спросил:

— Куда это он пошел?

Тут мне вспомнилось то слово «сегодня», которое несколько часов тому назад шепотом произнес слепой нищий.

— Слушай, Чко, я знаю, куда он идет.

— Куда?

— На кладбище!

— На кладбище? Почему?

— Пошли, расскажу по дороге, а здесь оставаться все равно ни к чему: видать, товарищ Сурен этой ночью не придет.

И я потащил его к воротам. Не прошли мы и нескольких шагов, как Чко уже знал ровно столько, сколько я. Мы молча, почти касаясь плечами стен, последовали за пароном Рапаэлом, который медленно шагал по узким каменным тротуарам.

Но парон Рапаэл пошел не к кладбищу. Вскоре он свернул в сторону глухих узеньких улочек, ведущих к окраине города. «Куда это он?» — гадали мы, опасливо следуя за ним.

Этот квартал нам был совершенно не знаком. Кто знает, куда ведут эти узкие улочки? Мы понимали, что можем заблудиться в глухом лабиринте этих проходов, но какая-то сила заставляла идти за пароном Рапаэлом. Больше всего мы боялись собак, но, видимо, бездомные собаки привыкли к редким ночным прохожим и к тишине квартала; они подходили, лениво обнюхивали и уступали дорогу парону Рапаэлу, которого мы едва различали впереди, и нам. Вдруг мы потеряли парона Рапаэла из виду и остановились в нерешительности. Шагов его тоже не было слышно. Из двух улочек перед нами одна сворачивала влево, другая спускалась к ущелью.

— Чко? — прошептал я.

— Что?

— Куда он делся?

— Тише! Откуда я знаю?

— Страшно, Чко! Давай пойдем обратно.

— Пойдешь обратно, как же! — сказал Чко. — А дорогу ты знаешь?

— Пошли к ущелью. Оттуда выйдем на дорогу.

Снова двинулись вперед. Не прошли мы и двадцати шагов, как дорога внезапно оборвалась. Мы стояли на самом краю ущелья.

— Это место я знаю, — шепнул Чко, и в его голосе, дрожащем от страха, я уловил ободряющие нотки. — Я знаю это место: это возле крепости, погляди-ка! — Он показал направо.

Там в слабом мерцании звезд вырисовывалась стена крепости Сардара. Я посмотрел в ту сторону и вдруг на расстоянии ста метров от нас заметил движущуюся тень.

— Рапаэл! — сказал я. — Смотри, смотри, Чко!

Но тень Рапаэла уже скрылась в одной из бесчисленных щелей стены.

— Чко, страшно, пошли отсюда! — Я еле сдерживал слезы.

Но Чко потянул меня за рукав:

— Ничего страшного нет, там нас никто не поймает. Ну-ка, пусть попробуют погнаться за мной! — И он повел меня к крепостной стене.

С какой-то отчаянной храбростью Чко проскользнул в щель, и я за ним. Вскоре мы очутились на крепостном дворе у развалин бассейна, откуда, как говорил тот незнакомый мальчик, начинались знаменитые тоннели.

Возле бассейна мы уже оба дрожали от страха, и теперь никакая сила не могла бы заставить нас лезть в Ходы Сардара. А Рапаэл — в этом мы не сомневались — пошел именно туда, к слепому нищему. Мы уже хотели выбираться обратно, когда услышали голос. Мы замерли. Голос стал отчетливее, и нам удалось разобрать.

— Тебя не видели? — спрашивал кто-то с очень знакомым голосом.

Мы вздрогнули — это был Смбат.

— Вроде бы нет.

— Э, парон Рапаэл, — сказал Смбат, — так нельзя — «вроде бы нет».

Рапаэл ничего не ответил.

— Ну ладно, — снова начал Смбат, — не будем терять время, я тебя вызвал по делу.

„Куда это он?“ — гадали мы, опасливо следуя за ним.

Рапаэл вздохнул.

— Я завтра отправляюсь. Может, еще не скоро увидимся. Меня ждут в Зангезуре. А ты, вы… не забывай, что здесь остаетесь вы.

— Парон Микаэлян…

— Погоди! Работой вашей я доволен и последнее дело тоже удалось, хотя, кажется, зря мы впутали этого олуха Врама.

— Никого подходящего больше не было.

— Ладно. Слава богу, все обошлось… Кстати, как это получилось вчера на мосту?

— Кхе-кхе-кхе! — захихикал Рапаэл. — Всякое ведь бывает: пьян был человек, поскользнулся и упал…

— Это хорошо, — сказал Смбат. — А керосинщика все еще таскают по судам?

— Ну, а как же, ведь бидон-то его…

Они с минуту помолчали. Потом снова заговорил Смбат:

— Все это только начало, Рапаэл. По ту сторону сгущаются