Лечение творчеством - Юлия Некрасова

Метод разбора характера человека «Х» оказывает сильное воздействие на пациента, поскольку его внутренний мир становится фактически предметом обсуждения всех членов группы. Поэтому необходимо, чтобы каждый человек и вся группа в целом доросли до этого вида работы и психологически окрепли.

Опишем процедуру разбора характера. Психотерапевт подбирает материалы пропедевтического этапа одного из пациентов. Все члены группы получают эти материалы, перепечатанные для каждого участника работы.

Затем психотерапевт, суммируя анализы материалов пропедевтического этапа конкретного пациента, динамику развития его в группе и свой план процесса лечения, зачитывает специально подобранные отрывки. Информация подается «порциями» и поэтому портрет человека «Х» является динамичным и подвижным, зависит от активности и содержательных интерпретаций со стороны участников процесса. После каждой «порции» происходит обсуждение. Функции психотерапевта в данном процессе можно в самом общем виде обозначить так: обобщение информации, возникающей в ходе обсуждения, эмоциональная поддержка человека «Х», стимуляция интересов и речевой активности группы, вызывание состояний, обеспечивающих готовность к процессу коммуникации.

Через процедуру разбора характера проходит каждый участник группы. Обсуждение проводится анонимно, поскольку психотерапевт не называет автора текстов, а сам автор порой так меняется за время работы в группе, что не относит к себе написанное когда-то им же самим. Это и есть верный показатель выздоровления, выхода из круга прежних оценок, переживаний и представлений. По ходу обсуждения члены группы могут догадаться, узнать, о ком идет речь, но и тогда за пациентом остается право не признаваться в авторстве, или снять маску «Мистера Х».

Приведем стенограмму одного из занятий по разбору характера «Мистера Х».

Пс-т (показывает группе рисунки «Я-реальное» и «Я-идеальное» человека «Х»): Общение – это основная проблема человека, о котором сегодня пойдет речь. В рисунке «Я-реальное» он изобразил себя, общающимся с людьми через каменную стену. А теперь, помня о рисунке, начнем разбор характера нашего «Мистера Х» с его анализа сказки «Гадкий утенок». Послушайте, что он пишет:

Александра Николаевна Стрельникова

«Сказка – это очень добрый жанр в литературе. По-моему, любая сказка, в первую очередь, учит добру. Вот и сказка “Гадкий утенок” очень добрая, я бы сказал, жизнеутверждающая. Из нее видно, что какие бы испытания ни выпали на твою долю, все равно нужно надеяться на приход Весны.

Сказка начинается с описания природы. Просто, незатейливо и очень доступно Андерсен описывает место и время событий. И вот через эту идиллическую картину он незаметно подводит к появлению на свет главного героя – “Гадкого утенка”. Его, еще не появившегося на свет, заподозрили в чем-то нехорошем, что он чужой, что он – подкидыш. Пожалуй, именно с этого времени, можно сказать, и начались злоключения утенка. Слова “Гадкий утенок” я с удовольствием беру в кавычки. Для меня он нисколечко не гадкий. Я сопереживал ему. Это сопереживание, пожалуй, родилось со сцены на птичьем дворе. Я вдруг стал искать общее в судьбах Утенка и своей. И до конца сказки постоянно сравнивал нас…»

Парадоксальная дыхательная гимнастика А.С. и А.Н. Стрельниковых

Итак, что вы можете сказать о человеке «Х» по прочитанному отрывку?

А.С.: Часто повторяется слово «доброта».

Л.Л.: Человек чувствует весну, надежду.

Я.Е.: Возникают светлые ассоциации.

Т.К.: Чувствуется, что сказка принята близко к сердцу – слова «нисколечко не гадкий».

Пс-т: Отвлекаясь от нашего героя, хочу обратить внимание всех на то, как выступившие прекрасно поняли наш символ «Нарцисс» – прежде всего находить в любом явлении положительное начало. Об этом говорят отмеченные вами слова: доброта, весна, надежда, свет… Читаем текст дальше:

«Нет, я вовсе не считаю себя “Гадким утенком”, всеми преследуемым. В большинстве своем люди тактично относятся к моему заиканию, но, бывает, и клюют, вольно и невольно. Мой “птичий двор”, то есть начало осознанной жизни среди людей – это школа. Первая “хорошая трепка” хранится в моей памяти вот уже чуть меньше двух десятилетий. Она была “задана” мне моим учителем математики. Шел урок алгебры, был задан трудный пример. Из всего класса две руки, одна из них моя. Я встаю, начинаю отвечать и слышу от учителя: “Садись, садись, пока от тебя дождешься…” От обиды слезы наворачивались на глаза. Почему так? Ведь я “хорошо плаваю”. И только за то, что я не такой, как все, был “клюнут в затылок”»…

Парадоксальная дыхательная гимнастика А.С. и А.Н. Стрельниковых

К.Л. (тихо): Какой символический язык – «хорошо плаваю»…

Пс-т: Вопрос, почему «Х» не считает себя Гадким утенком?

А.Г.: С самого начала он берет эти слова в кавычки. Уверен, что сам – не «Гадкий утенок».

Л.Л.: Угадывается внутренний страх. Хотя человек умеет сдерживаться, все же боится, что кто-то другой увидит в нем урода.

П.О. (Человек «Х», который пока себя не раскрывает)14. А может быть так: он не считает себя «Гадким утенком», но все дни у него были «черные»?

У.Н.: Да, обратите внимание, как символично «Х» заявил о своем достоинстве: «Я ведь хорошо плаваю».

А.Н. (задумчиво, про себя): Ну почему так бывает, ведь мы «хорошо плаваем», а нас бьют из-за дефекта?

Пс-т (продолжает чтение): «…Помнится, он перелетел через забор, не в силах больше терпеть издевательства на птичьем дворе. А сцена на болоте, когда собака пробежала мимо, не тронув утенка! “Вот, значит, какой я безобразный, – собаке – и той противно до меня дотронуться”. Наверное, и у меня существует недооценка себя из-за страха быть неприятным, непонятным. И уж верится в большое счастье, вполне устраивает позиция “посидеть тут, в камышах, да попить болотной водицы”, и равнодушие диких уток тоже устраивает, и даже допускаешь иногда высокомерный тон диких гусаков… Вот убогая избушка. Ее обитатели: старушка, ограниченный кот и курица с “очень завышенной самооценкой”. Они считают, что живут правильно и даже не догадываются, что можно жить иначе. Утенок покинул и это пристанище. Вот и в жизни приходится иногда уходить, когда тебя не понимают, а доказывать свою правоту мешает заикание…»

Евгений Владимирович Харитонов

К.К.: Мне кажется, что в противоречивых высказываниях человека «Х» видно хорошее, доброе оптимистическое начало, но что-то мешает ему это проявить.

Пс-т: Хочу поставить вопрос: если бы у человека «Х» не было заикания, были бы у него трудности в общении? То есть, только ли от заикания он страдает?

А.Н.: Он зависит от оценки окружающих.

А.С.: А не оправдывает ли он себя этим? Может быть, «деревянная нога», по Э. Берну, — мы часто сваливаем все беды на нее.

Л.Л.: Он кажется мечтательным, но неплохой логик.

П.О. (Человек «Х»): Он хочет защищаться от навязывания чужого мнения. И это скорее пассивная оборонительная позиция, а поисковой активности нет.

Пс-т (читает дальше): «…Между тем Утенку становится все тяжелее, наступает осень, холода. И вдруг проблеск в его нелегкой жизни. Он видит прекрасных белых лебедей и смутно чувствует, что может быть другая жизнь. Вот так же приходит ко мне мысль о речи без заикания. Чувствую, наверное, то же, что и Утенок – и реальность, и мираж. И есть возможность, и как до нее дотянуться? Между тем, сумерки жизни все сгущались. Зима. Утенок чуть не замерз…»

А что можно сказать о человеке, который пишет, что белым лебедем приходит к нему мысль о речи без заикания? Есть мечта, но неизвестен путь?

П.О. (Человек «Х»): Может быть, здесь какая-то неуверенность в достижении цели? Достигнет ли он ее?

Пс-т (продолжает чтение): «…Но зима рано или поздно кончается. В жизни человека тоже кончается зима. Должна наступить весна. И тогда совсем уже отчаявшийся Утенок (и человек) должны преобразиться, стать красивыми и сильными. Люди с чистой речью считают, что это так и должно быть, они не видят в этом счастья, для них же это естественно. Для меня слова: “Теперь он был рад, что перенес столько горя: он лучше мог оценить свое счастье и всю красоту, что его окружала” – понятны, как ни для кого другого. А заключительные строки сказки вообще символичны: “Он был невыразимо счастлив, но ничуть не возгордился, – доброму сердцу чуждо высокомерие…” И вот крылья его зашумели, стройная шея выпрямилась, и из груди вырвался ликующий крик: “Мог ли я мечтать о таком счастье – счастье после преображения!” Так помогите мне преобразиться и стать намного счастливее!»