Лечение творчеством - Юлия Некрасова

Мысль о применении пластических упражнений (пантомимы) в лечении взрослых заикающихся принадлежит А.В. Крапухину. Придавая первостепенное значение развитию у заикающихся мышечной координации, он широко использовал пантомиму, описав некоторые упражнения для выработки мягкости и точности движений, и считал пантомиму неотъемлемой частью жизненного поведения человека (Крапухин, 1974). Так же думают многие другие специалисты.

В отличие от А.В. Крапухина, Е.В. Харитонов развил учение «пластической ритмики» (пантомимы), упразднив упражнения с фабулой, т.е. с изображением конкретных житейских ситуаций. Он также исключил жестикуляцию, заменяющую слова. Е.В. Харитонов считал пантомиму драмой органического молчания. Он говорил, что обучать пластическим и ритмическим движениям желательно на специально подобранных абстрагированных движениях. «Такие движения, – подчеркивал он, – не изображающие ничего определенного из действительности, легче окрасить каким угодно эмоциональным смыслом» (Харитонов, 1981, с. 94).

Основополагающая характеристика телесного поведения, по Харитонову, есть ощущение себя как воздействующего или, наоборот, как движимого чьим-то воздействием. Таким образом, импульс всегда есть страдательное движение под воздействием извне. Движение участников действия, сообщаемое друг другу, – единственное средство общения между ними. По аналогии с языком в нем различаются принятие сообщения и ответ на него (положительный ответ – влечение к объекту, отрицательный – избавление от него). Но сообщение персонажей друг другу есть одновременно сообщение, которое делается третьему – тому, кто на них смотрит, зрителю – то есть это воздействие в расчете на третьего. Это повод, дающий персонажам возможность пережить телесный аффект. Тело при этом «купается» в некотором состоянии.

«Этот локальный способ игры, – продолжает Е.В. Харитонов, – содержит глубочайшие возможности наслаждения, катарсиса для персонажа и зрителя; этот способ крайне не тривиален в сравнении со способом игры с воображаемыми предметами, используемым всеми сплошь и рядом» (Харитонов, 1981).

Значение знака в пантомиме образуется по типу метафоры. Благодаря ей персонаж получает право вести себя иначе, чем ему разрешают только его собственные свойства. Приводим в качестве примера следующие упражнения.

Упражнение «Тело – Глаз». «Все тело и я сам веду себя как глаз – рассматриваю, то есть воздействую на окружающих, закрываю глаза, открываю, предохраняю от внешних воздействий» (там же). Ноги могут быть ресницами, веками. Глаз открывается, ищет, находит – следит за чем-то; опасность – глаз закрывается, снова смотрит – видит что-то неприятное, наводит фокус, заигрывает с объектом, надоедает, что-то ищет вдалеке и снова закрывается.

Упражнение «Тело – Ухо». «Тело все превратилось в слух. Тело настраивается на какой-то предмет – звуки неприятные, опасность; снова прислушивается – приятно, вбирает в себя эти звуки, купается в них» (там же).

Подчеркнем, что одно и то же пластическое задание на занятиях должно выполняться в различной эмоциональной окраске. Е.В. Харитонов устанавливает серии эмоциональных состояний, чтобы на материале одного какого-либо движения можно было научиться наполнять его различными отношениями. В идеале пациент должен научиться произвольно вызывать в себе эмоции, играть ими, как актер, чтобы в жизни затем сознательно идти на эту Игру. Это, в сущности, один из факторов обучения заикающихся гибкости психических состояний, свободе их смены и проживания. Так, вполне прочувствовать жест помогает игра в полярно-противоположных смыслах: напористо – податливо, открыто – затаенно, размашисто – сдержанно, игриво – строго. Также предлагается чередовать предельное напряжение с расслаблением.

Упражнение «Электромагнит». Пол, воображаемые стены рядом, потолок – электромагнит. Человек внезапно растянут ими и держится в крайне напряженной неподвижности. Отключаем электромагнит – полное моментальное расслабление. Предлагается чередовать энергичные, напористые жесты любой части тела – плеча, головы, спины, бедра – и плавный переливающийся жест – медленное перекатывание чего-либо по всем суставам.

После того, как основные пластические и ритмические элементы движений выполнены пациентами осмысленно, мы соединяем эти элементы с речью. Характер речи задается характером движений. Движение в наших упражнениях всегда предшествует речи, чтобы настроить ее на научный темп15.

На определенном этапе работы внимание заикающихся должно переключаться с прагматики коммуникативного акта на сам процесс коммуникации, а именно – в его игровую сторону. Спонтанное речевое творчество стимулируется тем, что пациенту предлагается говорить, не сковывая себя требованиями логики, грамматики, необходимости точной передачи жеста.

Для внушения пациентам различных эмоциональных состояний и для выработки навыков управления ими мы проводим упражнения с применением световой аппаратуры в студии электронной музыки. Игра здесь состоит в том, чтобы характер речи следовал за состояниями, рождаемыми светом, – зажигательная, воздействующая на аудиторию речь при цветах оранжево-красного спектра; спокойная, отрешенная от собеседника речь – при цветах холодного спектра. Интересно высказался об этом задании один из пациентов:

«Хорошо было бы преодолевать холод синего цвета горячностью речи, а напряженному дразнящему красному цвету противопоставлять покой речи».

Этому желанию и удовлетворяла другая серия заданий – на преодоление эмоционального воздействия среды, условно смоделированного цветовой гаммой.

Таким образом, игровые занятия должны помочь пациентам почувствовать в себе множество нереализованных возможностей и черт и получить навык их использования.

Группа – психотерапевтический коллектив

Гуманно-структурированная танцевальная терапия по Г. Аммону

Принцип преемственности в нашей методике особо ярко проявляется в данной части работы: мы облегчаем застенчивому, зажатому, скованному человеку – заикающемуся – через расслабление в динамике постепенно овладевать элементами танцевальной терапии. Занятия парадоксальной зарядкой А.С. и А.Н. Стрельниковых и пластической ритмикой Е.В. Харитонова делают тело наших пациентов податливым, восприимчивым к новым ощущениям, снимают патологические телесные стереотипы, и, таким образом, помогают восприятию новой сложной методики – терапевтического гуманно-структурированного танца по Г. Аммону16 (феномены «Кинези» и «Зеркало», занимающие две трети феномена заикания, к этому времени значительно сглаживаются).

Несколько слов о том, как мы пришли к включению «танца по Аммону» в свою методику. В течение многих лет мы искали «лечебный», глубинно-личностный метод, который дал бы мощный выход творческим силам наших пациентов еще в одном направлении, способствующем новому полноценному речевому поведению. В плане эксперимента в танцевальной терапии мы пытались использовать такие уже известные формы танца, как упражнения логоритмики, элементы танцевальной школы Айседоры Дункан в переложении Рудневой и т.д.

Но только после встречи с Гюнтером Аммоном, автором и создателем метода гуманно-структурированной танцевальной терапии, возможности побывать в его лечебном центре – в клинике Ментершвайге в Мюнхене – и ознакомления с его методикой мы поняли, что нашли то, что многие годы упорно искали.

«…В зале института происходит чудо! А казалось, удивить группу после пережитого сеанса эмоционально-стрессовой психотерапии было практически невозможно!

…Начался полет! Чудо – как раскрылся этот мальчик, в котором поначалу виделось так много сиротства, – в его опущенных плечах, во взгляде исподлобья, в нервном тике заикания, страшно запрокидывавшем голову… А сейчас – свободно летающий в свободном прыжке, глаза закрыты, и сильные руки уже не по-мальчишески легко поднимают тело. Ему радостно и спокойно парить в пространстве, поддерживаемом друзьями.

Поведение ребят в группе становится иным: светлеют лица, бережно-осторожно вытягиваются вперед руки, как бы страхуя парня, когда он стремительно приближается к тому или иному краю сидящих…» —

так описывает один из наших пациентов свое впечатление о танце.

Возможность применения метода гуманно-структурированной танцевальной терапии объясняется гармоничной естественностью включения его в нашу работу. Нам, как и создателю этой методики, близки следующие проблемы: