Крылатый - Анна Тьма

Ван подскочил как ужаленный, но я был начеку и бросился за дверь. По лестнице мы скатились кувырком, на первом этаже мне удалось вывернуться и броситься вперед. Поскольку на всех занятиях я всегда был самым маленьким и слабым в команде, то упор приходилось делать не на силу, а на верткость и ловкость, и вывернуться теперь могу практически из любого захвата. Ван догнал меня у самых дверей, и в столовую мы въехали на снесенной с петель створке.

— Мм! — поприветствовал я деда и папу, пытаясь освободиться от придавившей меня эльфийской туши и заодно заставить его перестать зажимать мне рот.

Дед подавился и придушенно закашлялся, папа прикрыл глаза и тоже подозрительно хмыкнул. Ван скатился с меня, встал на ноги, невозмутимо поприветствовал темных родичей и уселся на свое место. А когда это он успел напялить камуфляжную футболку?! Я прошел к своему стулу и тоже сел, дожидаясь, когда девушка-служанка закончит расставлять на столе блюда.

— А вы все не унываете, — отметил папа, и дед покивал, соглашаясь с этим утверждением.

Моих родичей, когда они дома, сложно принять за грозных владык. У папы видок примерно как у меня сейчас, только стрижка короткая, а дед вообще сидит за столом в своем старом камуфляже и вполне доволен жизнью. Дедушке всего двести лет, а он уже полностью седой. Рано он поседел, слишком рано для темного. Но нрав у него по-прежнему крутой. Как и был в те далекие его двадцать лет, когда он попал на эту планету.

— А нам некогда! — жизнерадостно ответил я. — Правда, Ван?

Эльф пробурчал что-то вроде: «А когда было по-другому?» Ну, это еще ничего! Вот позавчера я с разбегу перепрыгнул стол с воплями: «Ты проиграл, я первый!», а Ван бежал следом и швырялся в меня тапками, громогласно повествуя о том, что левитировать было нечестно. Кто левитировал? — Я левитировал?! Да я просто прыгаю хорошо, ха-ха!

— Вспомни себя с Дарием, Райд, — усмехнулся дед, обращаясь к моему отцу.

— Уел, пап, уел, — улыбнулся второй император.

Сила во мне бурлила и кипела. То, что удалось поймать над островом, вызывало почти эйфорию количеством и досаду тем, что большую часть все равно растеряю. В силу возраста, как сказал этот недоделанный Феникс. Пожалев засыпающего над тарелкой Вана, я потянулся через стол, схватил его за плечо и отдал две трети энергии. Это свои силы отдать тяжело, а такие, какие сейчас есть у меня, все еще свободные, передать — плевое дело. Эльф мгновенно проснулся и удивленно поглядел в мою сторону. А я что? Я вообще ем! Тем более что Мария Михайловна, она же тетя-с-половником, она же тетя Маша, не забыла про мое любимое приложение к общему завтраку — пирожное с клубникой.

— Так где тебя ночью носило? — поинтересовался я у друга, утолив первый голод и придвинув к себе пирожное.

— А куда тебя в пять утра понесло? — вопросом на вопрос ответил тот.

— Ветер позвал, — не раздумывая ответил я. — Мы на остров летали. Ван, я там такое нашел!..

Покосившись на отца с дедом, я опять перегнулся через угол стола и зашептал склонившемуся эльфу на ухо, кратко рассказывая про шатер и дангаха.

— А ты уверен?..

— Да, тот самый, точно! Я его с прошлого раза запомнил…

— Ты что, опять один полез?!

— Ну я же должен был точно убедиться!

— Но тебя хотя бы не заметили?!

Мое ответное задумчивое молчание и пожатие плеч обо всем сказало светлому лучше любых слов.

— Я тебя что, должен к батарее приковать, чтобы ты с мозгами подружился?!

Не, ты, конечно, старший брат и имеешь право на воспитательные меры… Но кто сказал, что тебе удастся их применить?!

— Убегу вместе с батареей.

— Точно, он сделает, — вклинился папа. — И не только с батареей, но еще полстены в придачу снесет.

— Хорошо, если не полдома, — добавил дед с самым серьезным видом.

— Поклеп и клевета! — вспыхнул я. — Только дырка в стене была. И вообще, комнату Шона не жалко, он все равно собирался интерьер менять.

— Но не стенную кладку же! — весело возразил папа.

— А нечего было на мне прочность кандалов проверять! — защитился я. — Слегка не рассчитал вектор распыления ударной волны…

Не будем озвучивать факт, что при этом занятном эксперименте один дурной принц чуть не лишился рук и долго прятался, залечивая страшные ожоги. Мельком взглянув на свои запястья, я еще раз убедился, что шрамов не осталось.

Даже дед не знает. Вот только Вану все известно. Он этой моей боли хлебнул в полной мере, а потом успокаивал мать, сказав, что я у друзей спрятался от Шона и телефон сломал.

— Ага, и лишил брата комнаты, — продолжил отец.

— Не комнаты, а только куска стены! Ну и батареи… с кандалами… и куска стола… и… куска компа…

— Дедушка, — загробным голосом обратился Ван, — повлияй на своего внука.

— На которого? — совершенно серьезно спросил дед.

— На светлого! — воскликнул я.

— На темного! — одновременно со мной сказал Ван.

— На темного бесполезно!

— На светлого поздно!

Мы прожгли друг друга взглядами и выжидательно уставились на деда с отцом. Те переглянулись, и через миг грянул хохот. Ван как-то очень легко влился в мою ненормальную семейку, словно всегда жил с нами. А дед вообще в нем души не чает, уж очень Ван на него характером похож, еще неизвестно, у кого из них нрав круче. Даже Шон признал ушастого брата как равного, а уж такого принципиального эльфоненавистника, как мой старший братец, еще поискать надо.

Дед с папой как раз принялись ненавязчиво выяснять, в какие неприятности я опять попал и насколько это серьезно, когда окно распахнулось настежь и ледяной ветер ворвался в комнату. Потоки воздуха соткали человеческую фигуру в снежном плаще. Отец и дед подскочили, на лету меняя ипостаси.

— Это не враг! — заорал я, вскочив на ноги.

Старшие родственники яростно глянули на меня, но остались на месте, Ван меланхолично доедал свой завтрак.

— Привет, Ветер, — махнул рукой эльф.

— Здравствуй, Ван, — ответил Ледяной Феникс. — Ирдес, объясни мне, что ты там ляпнул про бога.

— Ты что, правда, не знал? — удивился я, садясь обратно на свой стул. — Ты — Ледяной Феникс, божество всех миров и междумирья. Не знаю, почему ты здесь застрял да еще с такими ограниченными возможностями, но то, что ты бог, бесспорно.

Ветер подтянул к себе свободный стул, сел, повернув его спинкой вперед, подпер рукой подбородок. Взглянув на папу с дедом, я отправил в рот еще кусок пирожного, надеясь доесть до того, как придется спешно линять.

— А другие, подобные мне, есть?

— Есть, — кивнул я. — Но встретить почти невозможно — раса богов очень малочисленна и почти ушла в небытие. А Ледяных Фениксов, насколько я знаю, вообще всего трое.