Крылатый - Анна Тьма

— Хм… — Ветер в задумчивости потер подбородок чисто человеческим жестом и поднялся на ноги. — Это многое объясняет. Спасибо, малыш.

— Я! Не! Малыш!

Нет, ну сколько можно?! Что нужно сделать, чтобы окружающие запомнили, что я уже не маленький?!

— Помню, помню! — Ветер в защитном жесте поднял руку, шагнув к окошку. — Ты взрослый рыцарь. И спасибо вам за такого сына и внука, императоры, — склонил голову Ветер перед моими родичами.

Он на миг застыл у подоконника, и я опять вскочил на ноги:

— Ты еще вернешься?!

— Как же я тебя оставлю, Крылатый? Тебя и Вана, а? — грустно спросил Ветер, обернувшись. — До моего возвращения не лезь на Авалон, малыш, это может быть опасно. Ван, малыш, тебя это тоже касается!

— Ага, — меланхолично кивнул эльф. — Ты надолго пропадешь?

— На несколько дней… — Бог пожал плечами. — Наверное. Дождитесь меня, дети.

И этот ледяной гад осыпался тут же испарившимися осколками льда. Я быстро запихнул в рот последний кусочек пирожного, давясь под тяжелыми взглядами отца и деда.

— Внуки… — тяжело уронил дедушка.

— Деда, потом поговорим, нам пора! — Схватив Вана за руку, я потащил его за собой прочь из обеденной комнаты.

— Ирдес! — Ой, это уже папа. — Ван!

Я едва не впечатался носом в створку двери, взлетевшую с пола и внезапно вставшую на место. Папа все еще пребывал в первой стадии боевого обращения.

— Сын, будь добр объясниться!

— Рад бы, пап, да некогда! — ответил я, распыляя дверь в мелкие щепки. Ура, получилось! Сил оказалось достаточно! Такое редко удается…

Мы вбежали в комнату Вана, я запер дверь, и брат, рыча на меня сквозь зубы, побил рекорды скоростного одевания. Закинув за плечи рюкзак и материализовав под ногами свой черно-золотистый воздушный лейтэр, Ван первым вылетел в окно. Следом за ним рванул и я.

…Дарий Завоеватель спокойно принял человеческий облик и сел на место доедать свой завтрак. Вернувшийся Райдан стукнул кулаком по стене.

— Удрали, поганцы! — с досадой сообщил он.

— А ты как хотел? — спокойно спросил сына отец. — За этими сорванцами даже ветер не угонится.

— Н-да, — сказал второй император, садясь обратно за стол. — Только сердцем чую, отец, они опять влетят.

— Ничего, как влетят, так и вылетят, — успокоил младшего сына завоеватель мира. — Вспомни себя в их возрасте и утихомирься.

— Отец, да все бы ничего, но они же о себе вообще не думают! Ирдесу просто не знакомо такое понятие, как личная безопасность.

— Райд! — осадил сына владыка. — Тебе напомнить, что вытворяли в свое время ты, Иля и Дар? И до сих пор что-то я не вижу, чтобы вы успокоились, не дай Небо вам втроем опять собраться! Да я поседел большей частью из-за вас! Мальчишки по сравнению с вашей троицей — сущие ангелы!

Райдан пробурчал в ответ что-то невразумительное и мрачно принялся доедать завтрак. С отцом спорить было не с руки.

По мнению дедушки Дария, внукам было очень полезно общество друг друга. Ирдес стал более сдержан, серьезен и осмотрителен, а Ван более раскован и общителен.

Малыша-эльфа Дарий хотел забрать к себе, еще когда тому был только год.

Когда погибли эльфийские стражи Лэнхаэль и Вэя, родители Вэйванлина, старый император не смог простить себе их смерти. «Малыш!.. Прости… — с болью подумал владыка, снова невольно вспомнив погибшего шестнадцать лет назад эльфа. — Как же я виноват… Эх, упрямый ребенок, ну почему, почему ты меня не послушался?! И даже Вэя тебя не вразумила…» Только пятеро, включая самого Лэнхаэля, знали, что эльфом страж был лишь наполовину. Как все получилось… глупо, подло! Какой сволочью порой чувствовал себя Дарий Завоеватель!

Сына погибших стражей он бы воспитал как своего ребенка, ведь малыш Ван и был ему родным, но тут уперся светлый князь — мальчик оказался хранителем, а их в последнем поколении родилось слишком мало. Ребенка отдали в другую семью хранителей, где он и воспитывался. Завоевателю оставалось только наблюдать издалека, как растет Вэйванлин, да незаметно, втайне от князя, подкидывать мальчику задачки и подарки, которые очень сильно повлияли в итоге на его характер.

Об этом не знали ни его сыновья, ни невестка, да и вообще практически никто, кроме ближайшего помощника.

Когда малыш сбежал из светлого леса, владыка долго веселился и хохотал, узнав подробности побега. Вот только след мальчика оборвался, и как ни искал его дедушка, найти не смог. Дарий-старший был уверен, что малыш не погиб, но укрылся в надежном месте.

Только одного не знал дед — что его любимый внук Ирдес и Вэйванлин давно стали друг другу кровными братьями. И когда спустя два года после исчезновения Ван явился в их дом с раненым Ирдесом на руках, владыка твердо решил не отдавать Вана светлым.

И пусть Фергорн со своей женой-истеричкой хоть желчью изойдут — мальчишку все равно не получат!

— …вот такие дела, — закончил свой рассказ я.

Хищный блеск в глазах Маньяков был весьма красноречивым. Киса дергала серьгу в ухе, а Глюк что-то лихорадочно разыскивал в своем компе. Ван мерил шагами комнату Глюка, то и дело порываясь что-то сказать, но передумывая в последний момент. Судя по взглядам, которые на меня бросал мой светлый брат, ему хотелось вытащить меня за шкирку хотя бы на кухню и основательно расспросить насчет того, о чем пришлось умолчать в рассказе. Например, о Ветре и Авалоне. Кроме нас двоих, никто из команды не мог чувствовать и слышать Ледяного Феникса. Разве что Юля, но не так четко, как мы.

Что-то для себя решив, Ван сел на диван и плотоядно усмехнулся. Как бы ни грозился эльф посодействовать родичам и запереть меня в подвале на всю оставшуюся жизнь, а в любую мою авантюру всегда бросался без оглядки. Рычал он для проформы, чтобы показать, кто здесь старший. Наивный ушастый…

Комната Глюка, как основной штаб сбора и совещаний, общими усилиями была заставлена креслами и диванами на всех. Да и не только этим… Вихрастый очкарик-программер был среди нас самый малоимущий. Поэтому мы постоянно таскали с собой «чего-нибудь к пиву», то есть забивали другу холодильник, да и о прочем ему никогда не требовалось просить — мы и так умные, все знаем и понимаем.

— Вот! — воскликнул Глюк, тыкая пальцем в монитор. — Это отчет более чем месячной давности! Здесь говорится о прекращении деятельности лагеря и его сворачивании! Вот отчет четырехнедельной давности о том, что лагерь окончательно съехал! Народ, у нас либо дезинформация, либо саботаж!

— И шпионаж, — сказала Юля в повисшей тишине.

Маньяки поднялись из своего кресла, в котором умещались вдвоем, оглядели всех присутствующих и уверенно заявили в два голоса: