Витязь в барсовой шкуре - Шота Руставели

28. Сказ о том, как отбыл Автандил от Фридона, дабы отыскивать Нэстан-Дарэджан

Полный месяц, отбывая, витязь думает, вздыхая.В сердце бьется мысль живая о прекрасной Тинатин.Молвит: «Как судьба жестока. Я один, и ты далеко.Но бальзам, по воле рока, дан тобой среди кручин.

Почему всегда герои в тосковании и в зное?Как скала, мое живое сердце бьется со скалой.Три копья — пронзенье злое — в сердце мне вошли, как в бое.Не даешь мне быть в покое, мой дурман с отравной мглой».

Витязь с четырьмя рабами, над прибрежными волнами,Держит путь прямой песками. Тариэлю где бальзам?День ли, ночь ли, все едино, ищет. Жизнь его — кручина.Что весь мир ему? Мякина, и не больше, в мире том.

Где бы путников не встретил, вопрошает, чуть приветил,Где тот блеск, чей луч так светел. Путь в сто дней — томлений ряд.Видит холм, на нем верблюжий караван с поклажей дюжей,И купцы, в тоске досужей, нерешительно стоят.

Караван тот бесконечный — с виду вовсе не беспечный.Каждый в нем — с тоской сердечной, рад вперед, а вот стоит.Витязь словом привечает, и его хвала встречает.«Вы купцы?» — он вопрошает. «Вы откуда?» — говорит.

Мудрый муж, с лицом румяным, главный был над караваном.Звался он Усам, и станом он до юного склонясь,Говорит благословенья: «Солнце, наше утешенье.Ты с коня хоть на мгновенье ниспустись, обрадуй нас».

Сделал так. Им в том отрада. Что ж не сделать, если надо.«Мы торговцы из Багдада. Мухамед у нас пророк.Вина новые не пьем мы. В град царя морей идем мы.Караван с добром ведем мы. Наш товар не лоскуток.

Привело сюда скитанье. Человек здесь без сознаньяНа песке лежал. Старанья приложили мы к нему.Помогли. Стал снова в силе. И его мы вопросили:«Кто?» — сказал. — «Таких насилий не покличу ни к кому.

Из Египта с караваном мы поплыли к новым странам.Вдруг пираты. Бьют тараном. С кораблем стряслась беда.Зацепляют нас баграми. Убивают нас мечами.Я не знаю, как волнами был я выброшен сюда».

Лев и солнце, оттого-то наше горе и заботаКоль назад, так в чем работа? Нам убытки во сто крат.«А поедем мы волнами, вдруг беда стрясется с нами.Как нам быть, не знаем сами. Путь — вперед или назад?»

Молвит: «Числить нет нам смысла нам неведомые числа.Коль с высот беда нависла, не сотрешь ее приход.Смелость быть должна в основе. Биться мне с врагом не внове.Кто захочет вашей крови, кровь его мой меч прольет».

Все, что были в караване, и томились как в тумане,Стали веселы. «В изъяне с этим смелым быть ли нам?Мы трусливы, а в герое сердце вовсе не такое».Манит поле их морское. И поплыли по волнам.

Мчит корабль их ходом рьяным. Веселятся днем румяным.Автандил им атаманом. Смелый быть велит смелей.Вон корабль. На нем пираты. Длинен вымпел их разъятый.И таран грозит рогатый, для разлома кораблей.

Ближе, ближе завопили. Кличут, в трубы протрубили.В страхе все торговцы были пред воинственной толпой.Витязь молвит: «Те пожары мы лишим их страшной чары.Всех сразят мои удары, или час здесь смертный мой.

Что написано, свершится. Вся земля пусть ополчится.Рок решит и не случится злоключенья никогда.А решит, вот копья ныне. Не помогут тут твердыни,Ни друзья, хотя б в дружине. Знай, и будешь смел всегда.

Вы купцы, народ несмелый, в деле битвы неумелый.Полетят от них к вам стрелы — уходите-ка за дверь.Посмотрите, как единым здесь я встану исполином,Волю дав размахам львиным, кровь их всех пролью теперь».

Быстрый барс, надел он латы. По броне огонь богатый.С тяжкой палицей подъятой, перед вражьим кораблем,Он стоит неустрашимый, в смелой мощи несравнимый.Взором витязя крушимый, враг сражен его мечом.

Вот спешат всем вражьим станом, возопили гласом пьяным.И хотят метнуть тараном. Вот таран приблизил рог.Он проворным взором кинул. Тяжкой палицею ринул.И таран сломил, содвинул. Львиной хваткой подстерег.

Метко. Где таран рогатый? Вот он с палицей подъятой.Враг бежать, трепещет смятый. Он молотит как цепом.Вынул меч, мечом их рубит. Каждый взмах их страх сугубит.Здесь никто уж не затрубит. Все иссечены кругом.

Как козлиное их стадо. Смерть пирует. Так и надо.Их ли будет здесь засада? Трупы мечет в море он.Одного он о другого, и седьмого о восьмого.Те, кто жив, меж мертвых — крова ищут, сдавливают стон.

Все как ждал. Герою ведом достоверный путь к победам.Тот, другой кровавым следом, подползет, — в его ногахС умоленьем жалким взгляда. «Не убей!» — зовут. — «Пощада!»Благовестье вспомнить надо: «До любви приводит страх».

Человек, своею силой не хвались: вмиг будешь хилыйИ спознаешься с могилой, коль помочь не хочет бог.Искра вспыхнет — и в пожары лес облекся. И удары,Если с богом, будут яры, — тут чурбан не будет плох.

Автандил бросает взгляды. В корабле он видит клады.Караван зовет, и рады тем сокровищам купцы.И Усам развеселился. Перед юным преклонился.Так в хвалах он изловчился, что из слов он сплел венцы.

Для хвалений Автандила быть должна такая сила,Что и тысячи бы было недовольно языков.Караван вскричал: «Создатель! Солнца ты ниспосылатель!В нем сияний нам деятель. Вышли к дню мы, бросив ров».

Если витязь, в схватках славных, средь деяний своенравныхПревзошел своих же равных, сколь прекрасен этот вид.Поздравляют. Он — взнесенный. Вид у прочих пристыженный.Ранен он. С рукой пронзенной. Но не очень там болит.

Так, низвергнуты пираты. Их корабль, где клад богатый,Он амбар теперь разъятый. Там добыча хороша.Все богатства изобилии на корабль к себе сносили.Жгли его, и потопили. Он не стоит ни гроша.

Шлет Усам до Автандила весть: «Гласят купцы: ты сила.Нас та мощь освободила. Дал ты нам не пасть на дно.Что имели, в полной чаше все твое. Ты солнца краше.Что нам дашь, то будет наше. В том составили звено».

Витязь молвит: «Братья, ныне вашей бог помог кручине.Не дал смерть найти в пучине. Что ж томитесь вы, стеня?Я при чем тут? Не умею ваших слов постичь.Моею Волей что свершу? Имею лишь себя я и коня.

Мне в сокровищах отрада здесь какая ж? Все, что надо,Я имел на радость взгляда, — и шелков моих не счесть.Что же делать мне с дарами, предлагаемыми вами?Я лишь друг ваш над волнами. Мысль во мне иная есть.

Здесь сокровища несчетны. Выбирайте в час охотный.Мой подарок — безотчетный. Я не стану вас судить.Но одно мое желанье сообщу я вам для знанья.Цель имею для скитанья. Нужно тайну сохранить.

До тех пор, как час настанет, кто ни спросит, кто ни глянет,Каждый пусть его обманет: главный я средь вас купец.Я не витязь. Одеваться буду так и торговаться.Только чур не проболтаться. В братстве тайну скрыть — венец».

Чуть он высказал желанье, между ними ликованье.Молвят: «В этом упованье было наших всех сердец.Ты сказал, — той самой цели мы в умах своих хотели —Послужить тебе на деле, солнца лик и образец».

Больше чассвой не теряли, и без горя, без печали,В путь дальнейший отплывали, с жаждой видеть берега.Видеть витязя им мило. Им погода ворожила.Пели песнь про Автандила и дарили жемчуга.

Вкруг него они ликуют. Лик пленительный милуют.Руки, ноги все целуют. И с него не сводят глаз.На красивого кто глянет, тут и мудрый глупым станет.Хор твердить не перестанет: «Из злосчастья спас ты нас».

Витязь молвит: «Божья воля. Как решит, так будет доля.Что с небесного нам поля снизойдет, то суждено.Силы высшие наставят. Нужно, — то, что скрыто, явят.Глупы те, что здесь лукавят. Что идет, прийти должно.

Бог явил вам состраданье, не дозволил излияньяВашей крови. В том деянье — не мое. Что я? Земля.Все ж убил врага лихого, и свое сдержал я слово.Всю добычу вы с чужого принимайте корабля».

29. Сказ от том, как прибыл Автандил в Гуляншаро

Стройный стан и свет во взоре, Автандил проехал море.Вот и берег. И в просторе — город, тонущий в садах.Это все очарованье как вложу я в описанье?Сколько разного сиянья в заколдованных цветах.

Все в дыханьи аромата. И к ограде, что богата,Три тяжелые каната протянули свой конец.Стал корабль. И за товаром ходят крючники — не даром.Витязь — с малым он и старым, точно главный он купец.

И садовник тут из сада, увидав зарницы взгляда,Поспешил к нему: «Что надо?» Рад служить, склонился весь.Автандил его сердечно привечает безупречно:«Чьи вы люди? И конечно, есть и царь над вами здесь?»

Молвит: «Как у вас ведется? Что дороже продается?Что дешевле отдается? Вот товар, — как быть нам с ним?»«Солнце с ликом ты красивым», — молвит тот, — «неторопливымСловом все скажу правдивым, с указаньем не кривым.

Край морей зовется это царство, полное расцвета.Гуляншаро — город света. Гулян-Шахр — тот град Цветов.Что красиво, все, что в славе, к нам плывет, — и сны здесь в яви.Царь же наш — Мелик Суркхави, благ, достоин он даров.

Десять месяцев в просторе корабли из моря в мореК нам сюда. Здесь в дружном хоре — игры, песни, пир и пляс.Зиму, так же как и лето, здесь цветы в огнях расцветаСтарый юн здесь. Знают это и враги, глядя на нас.

Кто сноровист, покупает, продает, глядишь, теряет,Изловчился, наживает. Не сидим мы тут без дел.Здесь товар не залежится. Покупатель не скупится.Даже бедному случится — в месяц, в год разбогател.

У Усена полноправный я садовник. Сам он главныйИз купцов. Хозяин славный. И устав его таков.Этот сад — здесь отдыхают, и товары выставляют.Что ценней, ему являют из заветных сундуков,

Те купцы, что покрупнее, дар ему, и не жалея,Поднесут — и веселее станет вмиг, — торгуй любой.Для царя товар богатый, наилучший, — тотчас платойОн покрыт. И тароватый, сразу торг обмыслит свой.

Он встречает с неизменной лаской, если кто почтенныйПрибыл. Здесь бы бессомненно был, да нет его в дому.А не то б иные речи, он бы рад был этой встрече.Ну да это недалече. Помощь есть у нас всему.

Фатьма Хатун здесь, супруга. В ней любезность и услуга.Встретит ласково, как друга. Будешь в доме как в своем.К ней дорога не окольна. Встретит гостя хлебосольно.Там всего у нас довольно. Город видеть нужно днем».

Молвит витязь, с лаской взгляда: «Сделай так, как сделать надо».И бежать тому — отрада. До груди струится пот.Он к владычице стремится. «Ну, могу я похвалиться.Там такой, что не приснится. Юный глянет — свет блеснет.

Караван ведет торговый. С речью ласковой, медовой.Кипарис он, месяц новый. Тот коралловый тюрбан.Как идет к нему. Как стройно он стоит. Спросил спокойно:«Как устроить все достойно? В чем обычай этих стран?»

Фатьма в радостях безмерных. Посылает десять верных.И для выставок примерных вот он, караван-сарай.И приходит розощекий, тот агатно-светлоокий.Лев он поступью широкой. Ноги барса. Примечай.

Эта выставка не лавка. Уж какая же там давка.Не товары брать с прилавка. Юный светит. Он заря.«Это видеть — хоть до ночи». Души взяты. Смотрят очи.Что мужья. Их ум короче. С ними быть — томиться зря.

30. Сказ о том, как прибыл Автандил к Фатьме, как приняла она его и как велика была ее радость