Витязь в барсовой шкуре - Шота Руставели

В XIX веке, наряду с вышеупомянутой попыткой Евгения Болховитинова, были выполнены переводы некоторых эпизодов поэмы на русский язык. Среди них следует отметить переводы отрывков, сделанные поэтом И. Бартдинским и опубликованные в 1845 году в Петербурге на страницах журнала «Иллюстрация». Перевод этот был довольно объемистым и содержал около 600 строф. Русскому поэту, не знавшему грузинского языка, помогли в его работе писатель Г. Дадиани (Колхидели) и профессор Д. Чубинашвили. Перевод получил в свое время различные оценки, но при всех «за» и «против» сыграл положительную роль, так как дал русскому читателю возможность познакомиться со значительной частью творения Руставели в поэтическом переводе. В том же XIX столетии было сделано еще несколько неполных переводов поэмы.

Таким образом, хотя Константин Бальмонт явился первым русским поэтом, осуществившим полный перевод поэмы Руставели, у него все же были предшественники в этом деле. Данное обстоятельство, конечно же, нисколько не уменьшает значения проделанной им работы. Главное, нам кажется, состоит в том, что русский поэт всей душой полюбил творение Руставели; будучи довольно глубоким знатоком европейских языков и литератур, он сумел по достоинству оценить это произведение, сопоставив его с некоторыми шедеврами литератур средневековой Европы. Поэт впервые познакомился с произведением Руставели по английскому переводу Марджори Уордроп. Как он сам вспоминал впоследствии, перед ним открылся совершенно неведомый поэтический мир. Руставели, воспламененного духом Ренессанса, Бальмонт поставил в ряды величайших поэтов мира. Впоследствии он посвятил творчеству великого грузинского поэта специальную статью «Великие итальянцы и Руставели» (1917). Отдельные отрывки поэмы в переводе Бальмонта печатались на протяжении ряда лет, полный же перевод был опубликован в 1933 году в Париже под заглавием «Носящий барсову шкуру». Этот полный перевод в нескольких изданиях выходил и в Советском Союзе.

Бальмонт, считавший, что до него «не умели в России писать звучных стихов», придавал огромное, может быть, даже чрезмерно преувеличенное значение музыкальности стиха, забывая, что последняя никогда не должна становиться для поэта самоцелью. Отказавшись от передачи руставелевских катренов, он попытался компенсировать это введением внутренней рифмы, но в результате по существу создает восьмистрочную строфу, зарифмованную по схеме: а-а-а-б — в-в-в-б и не имеющую ничего общего с метрической структурой чеканного стиха Руставели. Этим во многом определяются и многочисленные отступления от оригинала.

Сейчас, помимо бальмонтовского, мы располагаем и несколькими другими русскими переводами, выполненными на достаточно высоком уровне. В 1937 году вышел в свет перевод Г. Цагарели, а в 1938 г. — перевод П. Петренко, осуществленный при участии и под редакцией известного грузинского поэта Константина Чичинадзе. Здесь же следует отметить, что после трагической гибели Пантелеймона Петренко перевод заключительных глав поэмы (начиная с 1515 строфы) выполнил Борис Брик, при участии того же Константина Чичинадзе.

В 1941 году был издан новый перевод поэмы на русский язык, принадлежащий академику Шалве Нуцубидзе. Этот труд представлял собой несомненный шаг вперед, ибо автор его постарался сохранить и передать как ритмику подлинника, так и его неповторимую аллитерацию.

На протяжении ряда лет (с 1937 года) над переводом поэмы на русский язык работал известный поэт и переводчик шедевров грузинской поэзии Николай Заболоцкий. Начав с вольной обработки поэмы, Н. Заболоцкий выполнил в дальнейшем ее полный поэтический перевод (впервые издан в 1958 году).

Одним из лучших переводов «Витязя в барсовой шкуре» считается украинский, принадлежащий поэту Миколе Бажану.

Поэма переведена также на итальянский, испанский, венгерский, польский, японский — всего более чем на 40 языков народов мира, в том числе почти на все языки народов Советского Союза.

Следует, впрочем, заметить, что ни один из этих переводов не является совершенным и, разумеется, дает читателю неполное представление о достоинствах творения Руставели. Справедливо говорил по этому поводу Павел Антокольский: «Многие из поэтов пытались передать на своем языке поэму Руставели „Витязь в барсовой шкуре“. Есть и полные переводы на русский язык... Но ни один из русских переводов не может вполне удовлетворить взыскательного читателя»*.

Однако переводы эти все же играют важную роль. Ведь с их помощью читатель знакомится с содержанием и идейным миром «Витязя...». Известный исландский писатель Халдор Лакснесс писал по этому поводу: «Хоть я и не знаю грузинского языка и читал и изучал бессмертного „Витязя в тигровой шкуре“ на французском языке, но я все же понял и почувствовал в нем не только чарующий героизм эпохи, но и замечательную победу извечных ценностей народной мудрости, верности, дружбы, замечательной любви. Поэтому близка поэма Руставели народам различных эпох, близка нам»*.

По французскому и русскому переводам с поэмой познакомился выдающийся французский писатель Луи Арагон, назвавший творение Руставели одним из шедевров мировой поэзии. По мнению Луи Арагона, «Витязь в тигровой шкуре» — самое замечательное творение средневековья. В отличие от больших поэм западной Европы той же эпохи, она свободна от всякой мистики и, подобно творениям эпохи Возрождения, стоит выше христианского учения... Грузия породила своего Данте тогда, когда мы еле достигли Кретьена де Труа»*.

«Витязь...» еще ждет высокоталантливых переводчиков, под пером которых в полный голос заговорит на многих языках вечная поэтическая мудрость Руставели.

Саргис Цаишвили

Примечания

1.

Читателя не должно смущать, что мы переводим заглавие поэмы Руставели не так, как оно представлено в русских поэтических переводах, в том числе и в переиздаваемом ныне переводе К. Бальмонта. Исследования последних лет убедили грузинских руствелологов в том, что «вепхи» у Руставели не тигр, а именно барс, и в этом отношении Бальмонт оказывается точнее. Ну не било в Грузии тигров, совсем не било, а барс тогда бил, мамой клянусь, бил — сейчас нет, уже умер... Однако герои Руставели — витязи, рыцари в лучшем смысле этого слова, и поэтому выражение «носящий барсову шкуру» не совсем удачно.

2.

Памятники эпохи Руставели. Сборник, Л., 1938, с. 117.

3.

М. Bowra. Inspiration and Poetry, London, 1955, p. 50.

4.

Как известно, именно из-за этого клерикалы включили в одну из рукописей «Витязя в барсовой шкуре» строфу, в которой Руставели осуждается за то, что он не упоминает христианской троицы, ведь это означало как будто отступничество от христианской церкви.

5.

Shot'ha Roust'haveli. The Man in the Panther's Skin...London, 1912, IV-V.

6.

Ш. Нуцубидзе. Творчество Руставели. Тб.,1958, с. 16.

7.

М. Гогиберидзе. «Руставели...», 1961, Тб., с. 28-59 (на груз. яз.).

8.

В. Ф. Шишмарев. Шота Руставели, ИАН, М-Л., 1938, с. 6.

9.

М. Bowra. Inspiration and Poetry, London, 1955, p. 67.

10.

«Второй Всесоюзный съезд советских писателей. Стенографический отчет», М, 1956, стр. 260.

11.

Газ. «Комунисти», 31 декабря 1937 г. (на груз. яз.).

12.

Луи Арагон. Грузинская песня. Журн. «Мнатоби», 1957, № 4, стр. 141.