Дитя во времени - Иэн Макьюэн

Для того чтобы следить за Стивеном, водителю перевернувшегося автомобиля нужно было проделать дыру в крыше своей кабины. Стивен не сразу понял это, шагая назад по дороге к грузовику. Его передняя часть была так ужасно сплющена и покорежена, что с первого взгляда трудно было определить, куда она должна была смотреть в неповрежденном виде. По дороге Стивен заботливо отбросил на обочину загубленную дверную ручку и боковое зеркало своей машины. Воздух впереди дрожал от испарений дизельного топлива. Под подошвами неприятно скрежетало стекло. Стивену вдруг пришло в голову, что водитель грузовика может быть мертв. Он осторожно приблизился к кабине, пытаясь понять, где находится дверца или какое-нибудь другое отверстие. Но металлическая конструкция сложилась внутрь, подмяв саму себя; она напоминала крепко сжатый кулак или плотно сомкнутый беззубый рот. Поставив ногу на эту груду обломков, Стивен привстал на ней, и его лицо оказалось вровень с ветровым стеклом. Поверхность стекла, испещренная сеткой трещин, была мутной и непрозрачной. Поднявшись выше и обнаружив боковое окно, Стивен сумел увидеть только обивочную ткань потолка, тесно прижатую к стеклу. Дорога была вымощена так аккуратно, что в поисках подходящего камня ему пришлось перепрыгнуть через бетонированный дренажный ров и обшарить заросли папоротника. Вернувшись с камнем к грузовику, Стивен постучал им по обломкам кабины.

Он прочистил горло и нелепо позвал посреди тишины, повисшей над дорогой:

– Эй! Вы меня слышите? – и затем громче: – Эй!

Глубоко внутри кабины послышалось какое-то движение, затем наступило короткое молчание, затем где-то рядом со Стивеном мужской голос проговорил два слова, прозвучавших как два неразборчивых выдоха. Голос раздавался глухо, словно негромкое бормотание в забитой мебелью комнате. Стивен позвал еще раз и тут же оборвал себя: его крик перекрыл голос, повторявший свои два односложных слова. На этот раз Стивен выждал несколько секунд, вглядываясь в месиво хрома и металла в поисках какой-нибудь щели. Когда он позвал опять, голос ответил теми же двумя словами равной длины. «Я здесь»? «Дай пить»? Стивен обошел вокруг кабины, стараясь, чтобы его речь звучала твердо:

– Я не могу разобрать, что вы говорите. Я пытаюсь вас найти.

Он вернулся на прежнее место. Наступила пауза, во время которой человек внутри, видимо, собирался с силами. Наконец Стивен услышал резкий вдох и голос, отчетливо произнесший:

– Глянь вниз.

У самых своих ног Стивен увидел голову. Она торчала из вертикального стального разрыва. Здесь же была и голая рука, попавшая под голову; она прижималась к лицу и загораживала рот. Стивен опустился на колени. Он без колебаний дотронулся до головы незнакомца. Волосы у того были темно-русые и густые. На макушке имелась лысина размером с большую монету. Человек уткнулся лицом в асфальт, но Стивену было видно, что по крайней мере один его глаз закрыт.

Разрыв в действительности оказался расщелиной между двумя покореженными секциями листового железа. Стивен сумел разглядеть в полутьме верхнюю часть плеча и красно-черный ярлык на воротнике рабочей рубашки. Он осторожно похлопал водителя по лицу, и глаз приоткрылся.

– Вам больно? – спросил Стивен. – Подождете, пока я приведу помощь?

Водитель попытался ответить, но предплечье руки, подпиравшее подбородок, мешало ему говорить. Стивен обеими руками приподнял его голову и носком ноги отпихнул руку в сторону.

Водитель буркнул и закрыл глаза. Когда он снова открыл их, то сказал:

– У тебя найдется бумага и карандаш, дружище? Я хочу, чтобы ты кое-что записал для меня.

Он говорил с лондонским выговором, хрипло и дружелюбно. В кармане у Стивена лежали блокнот и ручка, но он не стал доставать их.

– Вас нужно вытащить отсюда. Может быть, у вас идет кровь. И здесь повсюду разлито горючее.

Ответ водителя прозвучал вполне рассудительно:

– Кажется, мне уже не выкарабкаться. Окажи мне услугу и отправь пару посланий. А если потом сумеешь меня вытащить, то ведь хуже от этого не будет, верно?

Как любой другой человек, Стивен с уважением относился к прощальным посланиям.

– Первое будет для Джейн Филд, Тэббит-Хаус, номер двадцать три шестнадцать, Энцио-роуд, Саут-Вест, девять.

– Это недалеко от меня.

– Дорогая Джейн, я люблю тебя. – Водитель прикрыл глаза и подумал. – Я видел тебя во сне прошлой ночью. Я всегда хотел вернуться к тебе. Ты ведь знала это, верно? Я был уверен, что со мной обязательно что-то случится. Твой Джо. Ах да, и добавь: поцелуй за меня детей. Теперь следующее, для Пита Тэппа, триста девять, Брикстон-роуд, Саут-Вест, два. Дорогой Пит, дружище, это случилось со мной первым. Так что в субботу ничего не получится. Поставь там, знаешь, пару восклицательных знаков. Я остался должен тебе сотню фунтов. Получи их с Джейн. Я хочу, чтобы ты забрал к себе Бесси. Ей нужна одна банка консервов в день, где-нибудь около шести, смешай с сухарями и добавь миску молока. И без шоколада. Привет, Джо. И вот еще что, припиши к первой записке: я должен Питу сто фунтов.

Стивен перевернул страницу в блокноте и остановился в ожидании. Водитель разглядывал дорожное покрытие. Наконец он сказал задумчивым голосом:

– Теперь для мистера Корнера, через Стоквелл-Мэй-нор-Скул, Саут-Вест, девять. Дорогой мистер Корнер, не думаю, чтобы вы помнили меня. Я ушел из школы почти четырнадцать лет назад. Вы выгнали меня из своего класса со словами, что из меня никогда не выйдет ничего путного. Ну а теперь у меня свое дело и свой грузовик, за который я уже почти все выплатил, розовый двадцатитонный «Фаршнелль». Я часто думаю о том, что вы тогда сказали, и я хотел, чтобы вы это знали. Искренне ваш, Джозеф Фергюссон, двадцати восьми лет. Теперь для Уэнди Макгуайр, тринадцать, Фокс-роуд, Ипсвич. Милая…

Стивен громко захлопнул блокнот и встал.

– Черт! – воскликнул он, быстро направляясь к своей машине.

Открыв багажник, он принялся раздраженно рыться внутри, пока не нашел домкрат, спрятанный в укромном углу за пустой канистрой.

– Говорю тебе, – сказал водитель, когда Стивен вернулся и попытался боком просунуть домкрат в расщелину между листами железа, – я ничего не чувствую ниже шеи. Я не хочу этого видеть.

На первый взгляд рваные края расщелины не могли послужить точкой опоры. Но мысль о том, что водитель снова начнет диктовать ему послания, подхлестнула Стивена, так что в конце концов домкрат встал на место и Стивен начал вращать трещотку.

Голова водителя, прижатая щекой к гудронированному асфальту, лежала у Стивена между колен. Домкрат находился примерно в полуметре над шеей и распирал железо под углом. Когда повороты трещотки стали даваться с усилием, подошва домкрата начала отжимать нижний лист в сторону, понемногу увеличивая расщелину. Верхний край домкрата упирался во что-то слишком тяжелое, что не проминалось и обеспечивало необходимую опору. Расширив щель на три или четыре дюйма, Стивен передвинул домкрат, на этот раз установив его вертикально, так что подошва оказалась рядом с горлом водителя. С пронзительным скрипом, как будто ногтем провели по классной доске, рваная часть грузовика начала приподниматься. Она поддалась на шесть дюймов, прежде чем домкрат наткнулся на что-то неподъемное. Стивен стал вглядываться в темное пространство, где свернулось тело водителя. Крови не было видно, как и других признаков повреждения. Стараясь не сдвинуть домкрат, Стивен взял мужчину за плечо одной рукой, а другую завел ему под лицо и потянул на себя. Водитель застонал.

– Вам придется мне помочь, – сказал Стивен. – Поднимите голову, чтобы я смог взять вас за подбородок.

На этот раз ему удалось сдвинуть тело водителя почти на дюйм. После нескольких попыток водитель смог пустить в ход свободную руку и подтянуться на ней, и тогда Стивен взял его под мышки и целиком выташил наружу.

Пока они шли к машине Стивена, водитель бережно поддерживал запястье своей руки.

– Думаю, оно сломано, – печально сказал он. – В субботу я должен был играть на турнире по снукеру.

Стивен, который теперь сам дрожал и чувствовал слабость в ногах, решил, что мужчина находится в состоянии шока. Он помог ему забраться на переднее сиденье и пристегнул его ремнем безопасности. Но дверца с водительской стороны не открывалась без ручки, и Стивену пришлось снова поднять его, чтобы протиснуться на свое место. После того как они наконец устроились, они еще минуту или две продолжали сидеть неподвижно. Привычные движения, необходимые для того, чтобы вставить ключ зажигания, повернуть рычаг скоростей и крепко взяться за руль, успокоили Стивена. Он взглянул на водителя грузовика, который смотрел прямо перед собой через ветровое стекло и дрожал.

– Слушай, Джо, это чудо, что ты остался жив. Джо провел языком по губам и сказал:

– Пить хочется.

Стивен потянулся за бутылкой, лежавшей на заднем сиденье.