Криминальные прогулки - Фридрих Незнанский

Турецкий и оперы поселились в гостинице. Но не в люксовских апартаментах, которые приготовил им не в меру радушный прокурор Клюев, а в обычном трехместном номере.

Первое время дежурная по этажу упорно пыталась подсунуть им проституток, но, после того как умный Коломиец положил ей на стол журнал «Здоровье» и ткнул пальцем в одну статью, где утверждалось, что внебрачные половые связи формируют у женатых мужчин устойчивый комплекс вины, который в сочетании с повышенной нервозностью, вызванной риском заражения венерическими заболеваниями, может привести к тяжелым депрессивным состояниям, дежурная сдалась, решив, что имеет дело с людьми серьезными.

И попала в самую точку.

Турецкий, Яковлев и Коломиец выходили из номера чуть свет, а возвращались после заката. Перекусывали бутербродами, глотали чай и валились на кровати. Выключатель люстры находился над тумбочкой Коломийца, и он, уже в падении, успевал дотянуться до него рукой, щелкал и с необъяснимым (учитывая его мелкий вес) грохотом шандарахался на жесткий матрац.

Турецкий удивлялся, что это так громко стукнуло в темноте, а Яковлев ворчливо предполагал, что Коломиец промахнулся и упал на пол. А Коломиец уже храпел и ничего не отвечал.

На следующее утро ровно в шесть часов номер оглашался жутким звоном. Это срабатывал будильник в наручных часах Яковлева. Вечером тот всегда забывал снять их с руки, и утром они оказывались прямо под его ухом, так как он любил спать, подложив ладонь под голову.

В принципе среднестатистическому человеку этого было достаточно, чтобы умереть от разрыва сердца.

Но Яковлев не умирал, а только сладко зевал и переворачивался на другой бок.

Он даже не просыпался!

Зато Коломиец аж прямо подскакивал на кровати чуть ли не выше выключателя и действительно валился на пол. («Вот ведь! – усмехался позже Яковлев. – Не вечером, так утром!») Потом Коломиец поднимался и бессмысленно водил подслеповатыми глазами по сторонам. Тут к его умной голове начинало поступать питание, и он понимал, где, как и что, брал с тумбочки очки и шел в ванную.

Но ванную уже занимал Турецкий, который просыпался раньше яковлевского будильника, потому что вечером, ложась в кровать, приказывал себе: «Проснуться в пять пятнадцать!»

И всегда срабатывало.

Потом он выходил, освобождая ванную Коломийцу, шел в комнату, будил Яковлева, вставлял в розетку шнур электрочайника, доставал из холодильника сыр, а из тумбочки хлеб и начинал делать бутерброды.

Минут через десять все уже завтракали и обсуждали план на день.

Так было и сегодня.

– У меня есть кое-какие мысли по поводу того, как выйти на Корнева, – сказал Турецкий, жуя.

– А именно? – осторожно прихлебывая горячий кофе, поинтересовался Коломиец.

Яковлев тоже хотел было что-то спросить, но в этот момент кусок бутерброда как раз проходил по его горлу, и он просто молча уставился на «важняка».

Тот отряхнул руки над расстеленной на столе газетой (крошки посыпались на фотографию мэра, помещенную на первой полосе) и сказал:

– Будем торговать наркотиками!

Вячеслав Витальевич Семенов ощущал себя гением. Он все-таки нашел способ, как извлечь выгоду из сложившейся ситуации.

Впрочем, сначала нужно кое-что пояснить.

Итак, Тула была под ним. Ну еще, конечно, и под Садчиковым, но кто он и кто Садчиков – это ж надо различать…

То есть можно считать, что Тула была по ним.

Но не полностью.

Вернее, полностью, но не так, как бы ему хотелось…

Короче.

В самом центре города вот уже несколько лет функционировал модный молодежный развлекательный комплекс «Розовые сны». Он включал в себя несколько танцполов, два ресторана, ночной клуб, кегельбан и бильярдный зал.

Естественно, его директор Михаил Широков платил дань частному охранному агентству «Меркурий».

И все вроде бы было нормально. Садчиков получал деньги, делил их с Семеновым.

На покушать хватало.

Но, как известно, аппетит приходит во время еды. И именно во время еды (за завтраком) он и разгорелся у Вячеслава Витальевича в полную силу. Он сидел за дубовым столом своего персонального мэрского столового зала, а рядом с ним двигал челюстями, расправляясь с рябчиком, глава его администрации.

– Я вот что думаю, Андрей Петрович… – Семенов отодвинул в сторону серебряную тарелку и посмотрел на Садчикова. – Не пора ли нам эти «Розовые сны» к рукам прибрать?

Изумленный Андрей Петрович чуть не поперхнулся:

– Так они ж уже платят!

– Да ты не понял… – поморщился Вячеслав Витальевич. – Я имею в виду – совсем прибрать. Чтоб собственностью они нашей стали. Чтоб весь доход – нам. Весь! А не какие-то там проценты!

Это говорилось в тот момент, когда весь город был взбудоражен страшной находкой в автосервисе, когда Корнев бегал где-то поблизости, рискуя быть схваченным, когда над мэром и руководителем его аппарата нависла страшная угроза…

– Да ты что? – Садчиков выплюнул так и недожеванного рябчика в тарелку. – Выбрал время!

На первый взгляд его возмущение было оправданным. Но это только на первый взгляд. В том-то и состояла гениальность придумки Вячеслава Витальевича, что он выбрал как раз самое удачное время для того, чтобы прибрать к рукам эти «Розовые сны».

– Дурак! – сказал он Садчикову. – Я выбрал как раз самое удачное время, для того чтобы прибрать к рукам эти «Розовые сны»!

Андрей Петрович непонимающе уставился на него. А мэр пояснил:

– Сейчас внимание всех отвлечено на трупы и Корнева. Телевидение и газеты лишь об этом и твердят. Никитин тоже занимается только этим. И мы под шумок сможем сделать свое черное дело, не привлекая ничьего внимания… – Сказав про «черное дело», Вячеслав Витальевич спохватился и потянулся изящной ложечкой к вазочке с черной икрой.

Садчиков все еще был в сомнениях. Он взял со стоящего рядом овального блюда очередного рябчика, повертел его и положил обратно. Потом посмотрел, как Семенов поглощает икру (с удовольствием и причмокивая), и тоже решил попробовать. Сунул ложечку в возвышающуюся над вазочкой черную горку, подцепил кое-чего и понес ко рту.

– Мы зарегистрируем центр на мою жену! – сказал мэр.

Рука Андрея Петровича дрогнула, ложечка перевернулась, и икра шмякнулась на тарелку рядом с недожеванным рябчиком.

– Как это? – выпучил он глаза.

Не очень– то красиво поступал сейчас Вячеслав Витальевич. Ведь если зарегистрировать развлекательный центр на его жену (читай -на него самого), то тогда… Тогда что же это получается? Весь доход – ему, а Садчикову – жалкие проценты?

– Не бойся… – прекрасно понимая состояние Андрея Петровича, поспешил успокоить его Семенов. – Я тебе нехилый процент определю!

Нехилый? Гм… Ну что ж, если нехилый, то… Садчиков поерзал на стуле. Нет, все равно нехорошо это! Нехорошо!

Он насупился и опустил голову.

Вячеслав Витальевич взял зубочистку и принялся выковыривать что-то из окрестностей зуба мудрости.

– Да не переживай! Со временем мы и на тебя что-нибудь переведем!

Андрей Петрович резко вскинул голову и посмотрел мэру прямо в глаза:

– Со временем? – Он зло усмехнулся. – А почему бы не сейчас? Почему бы не сделать этот центр нашей совместной собственностью?

Вячеслав Витальевич бросил зубочистку в тарелку и глянул на руководителя своего аппарата как на несмышленыша:

– Так шум же поднимется! Представляешь, что будет, если станет известно, что мэр и его первый помощник завладели развлекательным комплексом в центре города?

Андрей Петрович парировал:

– А если твоя жена им завладеет, то шум не поднимется, да?

Вячеслав Витальевич вздохнул с таким видом, как будто ему приходится объяснять азы:

– Моя жена – другое дело. Она лицо самостоятельное. У нее даже фамилия другая. У нее тут бизнес, там бизнес, все тихо-мирно – и никто не связывает ее трудовые успехи с моим именем. Вернее, – хохотнул Семенов, – с моей фамилией. Жена сама по себе, я сам по себе. Встречаемся только в постели. Вот там у нас полное единение!

Когда мэр произнес последнюю фразу, уголки губ Садчикова как-то странно дрогнули, словно он еле сумел сдержать усмешку. Вячеслав Витальевич заметил это и удивленно уставился на него. Андрей Петрович увернулся от этого взгляда, быстро переведя глаза на стоявшую в углу зала мраморную скульптуру полуобнаженной нимфы. Семенов тоже на всякий случай обернулся на скульптуру, но не обнаружил в ней ничего такого, чего бы не было раньше, – тот же греческий профиль, те же покатые плечи, та же приспущенная туника. Тогда Вячеслав Витальевич снова обернулся к Садчикову и нашел того уже вполне уверенным в себе и не отводящим глаз.

«Странный он какой-то сегодня…» – пожал плечами мэр.

Тем не менее он продолжал:

– Ну вот. Все необходимые бумаги наши юристы оформят так, что не подкопаешься. Будто бы выкупила моя супруга контрольный пакет акций этого развлекательного центра и стала, таким образом, его владелицей. Светиться она там много не будет, наймет какого-нибудь управляющего… – Семенов на секунду задумался. – Хоть бы и из твоего «Меркурия»! – бросил он кость Садчикову.