Шизопитомник - Наталья Адаменкова

— Рыжий клоун, — пробурчал он и только на улице сообразил, что это было его отражение.

А потому, когда Сергей Николаевич спрашивал имена, он так и назвался.

Несомненно, склероз был его эксклюзивом. Остальные держались в манере, накатанной прежней бытовухой. Чтобы не заснуть на дежурстве, Рыжий Клоун занялся разбором впечатлений: «Сергей Николаевич, как закомплексованный прапор, жаден до власти. Спасибо, его двойник переключился на контакты иного рода. Два прапора в одной труппе — перебор. Владимир Кириллович, санитарная нечисть, всем своим весом тянет на многоопытного паразита. Гигант с микроскопической душой. Огромное духовное лилипутище. Светлана — заготовка для готской массовки. Ольга — тёмная лошадка. Ирина — светлый ангел. А что есть я?»

Рыжий Клоун посмотрел на свои руки, словно в них был зашифрован точный ответ, и снова его мысли ушли в сторону: «Если к утру кто-нибудь раздвоится, сколочу корпоративную службу убийств… — он замер от догадки: — А если раньше я был ударником в такой корпорации? Лучшим по профессии. Возможно, я здесь для повышения квалификации. Для ликвидации дублей или оригиналов с дурными манерами».

Рыжий Клоун обернулся. На соседнем диване спала Ольга, и её ровное дыхание задало новый ритм его сумбурным мыслям. В ушах Рыжего Клоуна зазвучали строки:

Молчала мгла, придерживая страхи,Молчала память, опустев в тиши.И лишь она сопела на диване,Презрев дурманящие жутью миражи.

Негуманные гипотезы и лирический бред успокоили Рыжего Клоуна и примирили с новым миром, унося в иные планы восприятия. Но время грёз внезапно закончилось. День снова начался неправильно. На этот раз всех разбудил вой одной из Свет-Лан. Ольга приподнялась на диване, потянулась, поправила футболку, чтобы принт «В жизни всегда есть место ПОФИГУ» улёгся на груди комфортно, и с полусна пробормотала:

— Началось в деревне утро…

— И тебе с добрым утром, — сказал Рыжий Клоун, зевая. — Похоже, антракт окончен. Герои с рёвом рвутся на сцену.

Ольга сопоставила уровень шума со второго этажа с вероятными событиями и предупредила:

— Если Светки утроились, начну осваивать искусство убивать.

— Выживать, — машинально поправил Рыжий Клоун.

— Ты меня не путай — сама справлюсь. Помнится, в пятницу мой начальник призывал закончить проект и обещал, что на том свете все выспятся. Я поверила, что есть жизнь хотя бы после смерти. Руки на себя от нетерпения едва не наложила. Или наложила? Какая теперь разница… А тут пожалуйста — густой недосып. Каждое утро пытка с пристрастием. Вчера мордобой между Серёгами, сегодня Светкам невтерпёж…

Ольга подняла голову к потолку, ненадолго задумалась и выдала экспромт:

Снова просыпаюсь где попало,Рядом — неизвестно кто.Даром, что на том на белом светеНет меня уже давным-давно.

Рыжий Клоун поморщился и поправил стих на свой лад:

Снова ты проснулась на диване,Но рядом не начальник чумовой,А случайные попутчики по тайнеНе дают тебе прошляпить мир иной.

— Мир, конечно, иной, а паразиты те же, — заметила Ольга, вслушиваясь в вопли сверху. — Надо отксерачить Светок, закинуть на каменные пики и пусть орут. Либо скалы от акустической атаки рухнут, либо их услышат на самом верху и примут меры.

— А нам здесь нравится, — в открытых дверях стояли Ирина и Сергей Николаевич-Френд.

— Вы что, одни завтракали? — донёсся с лестницы возмущённый глас Владимира Кирилловича.

— Мы гуляли, — просто сказала Ирина.

— Прогуливали, — уточнила Ольга. — Сегодня, кажется, понедельник. Кстати, Сергей Николаевич, нам за прогул хуже штрафа ничего не будет, а твоё свято место займут с дьявольской скоростью. Чем тогда заниматься будешь?

— Ты за него не боись, — хмыкнул Владимир Кириллович, спускаясь. — С его высот не падают. Там вместо соломки столько компромата на вышестоящих стелют — ниже консультанта не опустят. Тебе такое счастье и не снилось.

Владимир Кириллович недовольно обернулся к лестнице. Нескончаемый женский вой пагубно действовал на его полумедицинское самочувствие.

— Что её так заводит? — с сочувствием спросила Ольга.

Владимир Кириллович пожал плечами:

— Думал, ты её тут лупишь.

— Помочь пришёл или просто позырить?

Владимир Кириллович не стал отвечать, поскольку на лестнице показался Сергей Николаевич-Шеф с одной из Свет-Лан. Все смотрели на них с любопытством, стараясь угадать, что случилось.

Первой не выдержала Ольга:

— Третий экземпляр? — спросила она.

— Единственный, — ответил Сергей Николаевич-Шеф и строгим недоверчивым взглядом одарил каждого. — Кто последний видел Лану?

— Надо полагать, это счастье досталось Свете, — предположила Ольга.

— Она ушла спать в другую комнату, — всхлипнула Света.

— Ну да, — кивнула Ольга. — Вам ли друг друга не знать. Разбежались от греха подальше. Или поближе. А, Сергей Николаевич?

Света взвыла хуже прежнего:

— Дрянь подколодная! Свинья конопатая! Всё папе про вас расскажу!

— А может ей удался астральный прыжок? — встрял между определениями и угрозами Рыжий Клоун. — И она сейчас в иных мирах чаем лакомится.

— В ресторане она. Последний наш паёк доедает, — уверенно заявил Владимир Кириллович.

— На её месте так поступил бы каждый, — поддакнула Ольга и, после короткой паузы, добавила: — Каждый Санитар.

Сергей Николаевич-Шеф не дал себя запутать и возглавил шествие в ресторан. Окружённый Светой и Владимиром Кирилловичем с остальными на хвосте, он шумно вломился в зал общепита и замер в изумлении. За центральным столиком спиной к выходу сидел другой Владимир Кириллович и пережёвывал общий продовольственный запас.

Оглянувшись к прибывшим, он отчавкал кратчайшее приветствие и жестом пригласил к завтраку. Разъярённый Сергей Николаевич-Шеф обернулся к Ольге и процедил сквозь зубы:

— Накаркала, ведьма.

— Конец света! — выдохнула Света, оценивая Владимиров Кирилловичей на схожесть.

Потрясённая ведьма машинально уточнила:

— Конец света наступил позавчера. Сегодня третий дубль.

— «Марлезонский балет» не желает быть томным, — согласился Рыжий Клоун.

Застольный Владимир Кириллович, наконец, обернулся и обратился к Свете:

— Прости, родная, что не разбудила. Мне такое приснилось! Жуть!

Ободрённая вниманием, Света подсела к столу. С набитым ртом другой Владимир Кириллович продолжил откровения:

— Я всё сделала, как Ирка сказала. Облако, парус и прочая фигня. И вдруг бамс! — у папки в кабинете. Над головой. Треснула его по лысине, а он отмахнулся от меня, как от мухи, и Таньку-секретутку вызвал. Говорит, что ему насекомые мешают работать. Представляешь, меня насекомой назвал. Я ему ещё раз долбанула, а Танька смотрит на меня и лыбится. Достала из папкиного стола баллончик и на меня направила. Представляешь, какая гадюка? Эта медведка давно под папу копает, теперь и меня решила, как бешеную собаку, опрыскать. Только я ей в глаз нацелилась, она как прыснет! Я проснулась вся липкая. Не стала тебя будить и пошла стресс заедать.

Другой Владимир Кириллович так складно излагал события в женском роде, что Сергей Николаевич-Френд не удержался и спросил:

— Товарищ, ты, собственно, кто такой?

«Товарищ» в Светиной манере оттопырил нижнюю губу и, с накатанной капризностью в голосе, объяснил:

— Во-первых, не кто такой, а кто такая. Во-вторых, меня Ланой вчера назвали.

И тут стоячий Владимир Кириллович вышел из ступора и завизжал, тыча пальцем в сидячего:

— Это не я! Это он! Я не он!

— Заглохни! — цыкнул на него Сергей Николаевич-Шеф.

Ольга задумчиво посмотрела на Владимира Кирилловича и неодобрительно заметила:

— Ты сегодня просто прелесть какая гадость!!!

Потом уселась напротив стрессозаедальника и обратилась к нему ласково:

Дорогая, ты уверен,Что не тронулся с ума?Вид мужской. Довольно скверен.Речь — по-девичьи тупа…

Света и Владимир Кириллович тут же вступились за шизоида:

— Сама дура.

— Нормальный вид, на себя посмотри, мымра нечёсаная.

Ольга повернулась к Ирине:

— Инь и Ян в одном флаконе. Видом — Санитар, умом — Света. Астральный глюк?

Ирина выглядела растерянной:

— Никогда о таком не слышала. Чтобы один дубль вселился в другой…

Ольга не удержалась от старого анекдота:

— Пошёл мужик с собакой на рыбалку. Сделал прорубь. Вдруг из лунки выныривает корова: «Мужик, дай закурить». Мужик даёт. Корова: «Ну, ладно, пока». Изумленный мужик смотрит на собаку. Собака: «А что я? Я сама обалдела!»