Шизопитомник - Наталья Адаменкова

— Бред и ненаучная фантастика для романтических девиц! — закрыли версию оба.

— Чем меньше фактов, тем красивее схемы, — пожал плечами Рыжий Клоун.

— И всё же, какая из версий самая реальная? — спросил Сергей Николаевич-Шеф.

— Хороший вопрос, — вздохнул Рыжий Клоун. — Думаю, тут нам нужна бритва Оккамы.

— Двойников резать? — уточнил Владимир Кириллович, вспомнив о своём высшем полумедицинском образовании.

— Резать, — согласился Рыжий Клоун, — но не людей, а лишние версии. Бритва Оккамы — это система предпочтения простых гипотез сложным.

— А как называется бритва, которая срезает трагические версии? — спросила Ирина.

— Так у нас других нет, — вздохнула Ольга. — «Марлезонский балет» в жанре ordinary horror.

Под хруст пережёвываемых Владимиром Кирилловичем галет все принялись сопоставлять версии, чтобы состричь самое неприемлемое, но так и не решили, какую зарезать, а какую принять в разработку. Сергей Николаевич-Шеф, утомившись от дебатов и спонтанной демократии, снова ухватил бразды правления:

— Баста! Хватайте харч и в разведку. Здесь от вас толку, как от дерьма в сортире. Все в поле!

На этот раз Сергей Николаевич-Шеф принял решение о тотальной мобилизации в поисковую экспедицию. Ольга, собирая паёк, поддержала его:

— Правильно. Один осёл в поле не стая.

Сергей Николаевич-Шеф грозно зыркнул на неё и отчеканил приказ:

— В сыскную зондер-команду зачисляю всех.

— Что такое зондер-команда? — спросила одна из Светлан.

Владимир Кириллович хмыкнул, словно впервые столкнулся с такой тёмнотой.

— Я тоже не знаю, — призналась Ирина.

Просветить отсталых женщин, после неловкой паузы, взялся Рыжий Клоун:

— Зондеркоммандо — это немецкий карательный отряд, который состоял из заключённых и предателей.

— Вот именно, — поддакнул Владимир Кириллович с набитым ртом.

Сергей Николаевич-Шеф явно не ожидал такой интерпретации, но спорить не стал. Ради красного словца и с подчинёнными не цацкаются. Он встал и направился к выходу. Остальные потянулись следом. Хотя бродить по чудным местам нравилось не всем, однако страх столкнуться со своей копией, скука, любопытство и другие ощущения даже Владимира Кирилловича смирили с призывной кампанией.

Выйдя на широкую проезжую часть, все остановились в надежде отыскать малейшие изменения если не в обстановке и численности населения, то хотя бы в погоде. Убийственный смерч, сокрушительная гроза или обжигающее светило могли утешить своей живительной динамикой этих придавленных мрачными версиями людей. Однако нет: тот же зеленоватый небосвод без светила, тот же мягкий воздух без звуков и запахов, те же молчаливые, неизвестно чем заполненные странные дома под узорчатыми решётками по обеим сторонам безлюдной улицы.

Наверное, следовало выяснить, что находится внутри зданий, но диковинная застройка и вчера вызывала мистический трепет, а с появлением дублей вовсе показалась опасной. Даже Ольга-пофигистка и Ирина, которой всё здесь было интересно, ни разу не заикнулись о них. Остальные словно и не видели этих корпусов.

— Я понял! — крикнул Владимир Кириллович. — Я всё понял! Я думаю…

— Не обращай внимания, это спам, — перебила Ольга, прикидывая, стоит ли брать в дорогу одеяла или идти налегке.

Но Владимир Кириллович не прислушался к совету:

— Это розыгрыш! Я видел по телеку. Содят пациента в самолёт, взлетают, и лётчики падают с парашютом. Сдохнуть и не жить, как смешно. А мы — последние герои пополам с розыгрышем. Снимут про нас сериал ужасов, а потом за всё заплатят, чтоб мы моральным ущербом не спекулировали. Куплю себе новую тачку. Съездю в Египет. Жена говорит, что он в Африке — круто, да? На обратной дороге в Париж заскочу. Светки, где там распродажа француженок? Или на фиг, куплю дом в Москве.

— Лучше проси у Золотой рыбки новое корыто, а то старое совсем раскололось, — посоветовала Ольга.

— Сама ты — корыто, — огрызнулся Владимир Кириллович. — Дураку понятно, что дубли — это дрессированные артисты. Прикинь, станет Сергей Николаевич при всех на чужой бабе виснуть?

— Я не чужая, я ничья, — уточнила Ирина, счастливо улыбнувшись.

— А эта коза рёваная, слеза глицериновая, под Светку косит, — продолжил обличения Владимир Кириллович. — Дурят они вас, как безнадёжных жмуриков.

Разоблачённый Сергей Николаевич-Френд демонстративно обнял Ирину, словно отгораживая от близстоящих случайных идиотов. Ресторанная Светлана, напротив, от такого поклёпа опешила и отвалила пару настоящих водянистых слезинок.

— «Дрессированных артистов» легко проверить. Отпечатки преступных пальцев не обманут, — сказала Ольга.

Через пять минут вопрос с дублями, в виду полного совпадения отпечатков, был закрыт окончательно. После публичного развала феерической версии Владимир Кириллович угас, но Ольга, добрая душа, поддержала его:

— Не переживай. У многих человекообразных полушария не изуродованы извилинами. Пойдём-ка лучше за одеялами, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прозябающее чужое добро.

Забыв, что он не ровня этой пофигистке, Владимир Кириллович позволил увлечь себя на добычу полезных инвентарных ископаемых. Остальные уныло вглядывались в лес и глохли от окутавшей их тишины. И только Сергей Николаевич-Шеф неутомимо продумывал задания для каждого, как для личного подчинённого. Едва Ольга и Владимир Кириллович показались в дверях, с накинутыми на плечи одеялами, он приступил к указаниям:

— Светланы, пусть одна будет Светой, другая Ланой. Вместе — Свет-Ланы. Чтобы народ вас не путал, зачешите волосы в разные стороны и научитесь правильно отзываться.

— А кто из нас кто? — спросили Свет-Ланы.

— Какая разница, — отмахнулся Сергей Николаевич-Шеф и приступил к следующему пункту: — Сегодня идём другим путём. Впереди Рыжий Клоун, Ольга последняя.

— Остальные плотным кольцом вокруг тела вождя, — добавила Ольга.

— А всё дурой прикидывалась, — усмехнулся Сергей Николаевич-Шеф. — Идём тихо, как по коридорам министерства. Всем заглохнуть. Интеллигенция, умри со своими рифмами.

— Повторно, что ли? — спросила Ольга. — Мы же и так на том свете.

— Нет, сегодня работаем с версией о военных опытах прямо на Родине. Это секретный объект со сверхсекретными экспериментами. Надправительственная программа.

— Милитаризм на теле народа, — схватила суть Ольга. — Как же вы в основной опытный состав записались?

Сергей Николаевич-Шеф недовольно поморщился и менторским тоном разжевал особо одарённым:

— Сивому коню в кожаном пальто ясно, что здесь смешались контрольная группа и государственная комиссия. Вероятно, был выброс. У меня на объекте тоже бывают: то уран, то кадмий… Пищевой, конечно. Это было в СМИ, — торопливо добавил Сергей Николаевич-Шеф, глядя на Свет-Лан. — Тут выброс секретной энергии привёл к частичной временной потере памяти и другим спецэффектам. Скоро всё уточнится, но и так понятно, кто здесь зачем.

— Да ну? — удивилась Ольга. — Главным себя видишь? Как-то в Центральном дурдоме спросили, кто есть кто…

— Вот она откуда, — взвизгнула одна из Свет-Лан. — Всё верно. Папа рассказывал, как из психушек людей забирали…

Но копия больно ткнула её в бок, и компромат на отца угас, не добравшись до кульминации. Ольга, ухватившись за полунамёк, бросилась в атаку:

— Представляю, как батя этот секрет Полишинеля надыбал.

— Заткнись, дура! — перебили её Свет-Ланы и с ненавистью, как две испуганные змеи, зашипели что-то неразборчиво-угрожающее.

Эмоциональная сцена всех взбодрила, но Сергей Николаевич-Шеф решил, что сладкого не до слёз, и дал отмашку в сторону леса:

— Идти на цыпках с закрытой пастью!

Рыжий Клоун подошёл к Ольге, посмотрел на неё с чувством глубокого огорчения и еле слышно сказал:

— Чтобы найти общий язык, свой следует немного прикусить.

Осади её кто-нибудь из управленцев, и Ольга разошлась бы беспредельно, но замечание от Рыжего Клоуна заставило её задуматься.

— Из моей автобиографии легко слепить самоучитель по воинствующему позиционированию, — грустно признала она. — Наверняка он был бы топовым в серии «Как потерять друзей, обрести врагов и начать беспокоиться».

Рыжий Клоун кивнул, забрал у неё одеяло, и, проходя мимо Свет-Лан, вежливо пригласил:

— Идёмте, барышни.

— Куда? — растерялись они от его участия.

Но, пока Рыжий Клоун искал щадящий ответ, Владимир Кириллович выкрикнул:

— Искать выход из этой задницы, — и заржал над шуткой любимой толщины.

Не смея прекословить то ли самому буйному пациенту, то ли председателю государственной комиссии, шли молча. Только нестройное чавканье почвы и шум листвы, цепляющейся за проходимцев, вносили в окружающую действительность некоторую оживлённость. Ольга в арьергарде прикрывала спину Владимира Кирилловича и, доверившись его чуткой трусости, задумалась о своём. Её смутила реакция Рыжего Клоуна. Хотя он, конечно, прав — её нападки были неуместно злыми. Базарными.