Ад и Рай Евы (СИ) - "Госпожа Энн"

Звук приближавшихся шагов был каким-то странным — я ожидала треска осколков, но этот звук был другим, каким-то мягким.

— Прости меня! Я сейчас всё исправлю.

Ян отнял руки от моего лица, и я увидела, что он сам весь в крови, кроме того — стоял на коленях в куче осколков, и из его босых ступней так же сочилась кровь. От шока я не могла даже плакать, только смотрела, как Ян стряхивает с меня стекло, исчезающее под его руками вместе с моей кровью. Позже на мне не оказалось ни царапины, хотя блузку будто расстреляли из дробовика. Ян же был весь в мелких порезах и, казалось, не замечал этого. По красивому лицу текли струйки неестественно темной крови, хоть стекла я не видела.

— Тебе не больно? Скажи что-нибудь? — он снова заботливо склонился надо мной, став на одно колено, и я услышала запах. Запах его крови. До этого я ощущала множество эмоций, в основном от других людей, от него же только гнев, ярость и страсть. Но его кровь сказала мне больше, чем он, возможно, хотел бы позволить. Но только запаха мне было мало. Ян был приятно удивлён, как бывает удивлён каждый мужчина, когда желанная девушка вдруг сама проявляет инициативу. И я видела это и наслаждалась моментом, когда сперва едва коснулась его щеки ладонью, а потом притянула к себе и поцеловала в залитые кровью губы.

И поняла всё, что мне было нужно.

========== Глава 15. 20.07.18 Жанетта Петровна и другие ==========

Жизнь шла своим чередом. Я снова погрязла в рутине работы, мало бывала дома, почти не видела Яна и ни разу не видела Макса. В квартире поставили новый столик и дверцы в моём шкафу, что, впрочем, я заметила только на третий день.

Леонелла не простила мне моё отсутствие в пятницу тринадцатого и целую неделю гоняла по всем отделам. Конечно же, в каждом кабинете я получала завистливые и презрительные взгляды — никто не забыл то скандальное появление на открытии ресторана.

— Хо-хо, дорогуша! Что-то ты долго! — приветствовала меня Леонелла, когда я вернулась с обеда.

Выглядела она подозрительно довольной.

— Ну, вообще-то у меня ещё двадцать минут обеда, а что случилось?

— У меня для тебя есть то, что ты так сильно любишь!

— Отдел маркетинга? — нахмурилась я. С девочками оттуда ссорились и я, и Леонелла. Меня же они особенно ненавидели после выпусков светской хроники. И я была благодарна Леонелле за то, что та никогда и словом не обмолвилась о моей связи с шефом.

— Ещё лучше! — она довольно хохотнула и сложила крупные руки на пышной груди. — Ты ни за что не догадаешься!

Я даже не попыталась, и она продолжила:

— Тебя уже ждут у Жанетты. И времени у тебя всего до семи часов вечера, а то карета превратится в тыкву.

Жанетта — это всегда плохие новости.

— Куда на этот раз — не говорили?

Леонелла подняла руки, всем своим видом показывая, что это её не касается:

— Уж чего не знаю, того не скажу. Но завтра сама всё увижу. И будь бусинкой — улыбайся! А то ты в тот раз была такая кислая, будто тебя пытали.

«Вас бы так пытали», — подумала я, вспоминая те ужасные туфли.

— Мне прямо сейчас ехать? Но у нас же полно дел!

Леонелла уже меня не слушала и только махнула рукой.

Моим новым водителем был молчаливый амбал Андрей, испортивший мне всё впечатление от этого имени. Зато он хорошо ориентировался в городе и знал множество коротких путей, так что Жанетте не пришлось долго ждать.

Вы, наверное, теряетесь в догадках, кто же эта женщина со странным именем? Ничего такого — всего лишь хозяйка того салона красоты, в котором меня «приводили в порядок» перед важными мероприятиями. Жанетта была пышнотелой женщиной сильно за сорок, но точного возраста я сказать не могла. По паспорту она была Жанной Петровной Василюк. И, как я сама догадалась, а потом и убедилась, раньше трудилась на любовном фронте, сейчас же была «мамкой».

Её особой гордостью было то, что она «могла из сорокалетней сделать двадцатипятилетнюю». Меня же она постоянно критиковала и требовала, чтобы мне делали всё новые и новые процедуры. Вот и сейчас, хоть я и посещала её салон красоты «Жозефина» раз в неделю, она придирчиво меня осмотрела и позвала сразу четырёх мастеров.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Что-то брови у тебя быстро отрастают. Мне не нравится. И маникюр надо обновить.

Я молча терпела эти экзекуции. Рядом со мной подвергались таким же ритуалам красы профессиональные «жрицы любви» высокого класса, и мне было интересно слушать их разговоры. Меня они не стеснялись, принимая за свою, хотя, по моему скромному мнению, я сильно им проигрывала по внешним данным.

— Куда на этот раз? — спросила меня Изи, которой пилили ногти рядом со мной.

— Понятия не имею. Но куда-то на семь часов. Мне кажется, я опоздаю.

— О, если на семь — то это, наверное, День рождения Сажнова! Мне Карина говорила, что её сняли на вечер на сопровождение как раз туда.

Слово «сняли» меня покоробило, но я вспомнила, что мне не у кого спросить об оплате моего времени. Или после договора мои услуги теперь бесплатные? Зря я это не уточнила заранее, теперь как-то поздно уже.

Мне всё больше нравилась Жанетта — вечно неунывающая и активная, она была настоящей мамой для всех этих девочек. И уже присматривалась ко мне.

— Что-то ты, девонька, совсем скисла. Не хочется ехать?

Я чуть скривилась, показывая, что меня особо-то и не спрашивают. Жанетта как раз взялась за мой макияж.

— Ну, ты не грусти! Я сейчас из тебя такую куколку сделаю — опять все попадают. Платье-то видела?

Я едва смогла мотнуть головой, потому что шевелиться мне было не велено.

— А я видела. Макс привёз. Красивое, но опять откровенное. Ух, балует тебя Ян!

— Вы давно их знаете?

— Я-то? Не очень. Макс часто привозил мне девочек, но в основном таких молоденьких, что даже мне страшно было. А моих брать не хотел. Хотя я таких умниц-красавиц предлагала — закачаешься.

— Как вы вообще всё это выдержали? — решилась я на вопрос, мучивший меня с тех самых пор, как я узнала об её прошлом.

— Да как-как. Как все мы. Работа есть работа, девочка моя. Раз уж взялась — делай всё как надо. Тогда и проблем у тебя не будет.

— А как же мужчины? Как вы к ним теперь относитесь?

Жанетта отошла от меня, чтобы издали оценить контуринг, и немного подумала:

— Мужчины… А что мужчины? Такие же человеки, как и все. Не хорошие и не плохие. И достаточно простые, если честно. А ты чего спрашиваешь? Обидели тебя, что ли?

Я отрицательно покачала головой.

— Вот если обидят — запомни это. И сделай вывод. А вообще мужчины — они не такие страшные, как женщины, это я тебе по большому секрету скажу.

Я рассмеялась и получила выговор, что из-за этого дрогнула рука, и всё придётся переделывать.

В этот вечер Жанетта выдала мне откровенное красное платье и аксессуары к нему. Даже туфли мне показались чуть более удобными, или же я просто уже попривыкла к каблукам. В любом случае на крыльцо салона я вышла без страданий и даже с некоторой грацией. У платья был полупрозрачный широкий шлейф, требующий постоянного внимания, поэтому я не сразу заметила, что меня уже ждёт машина. Конечно же, я ожидала красный порш Макса, ну или серый мерс, на котором меня возил Андрей. Но к самому входу в салон подъехал чёрный двухдверный бентли Яна.

«Похоже, платье подбиралось под машину», — немного недовольно подумала я. Слишком пафосно, слишком ярко, слишком много внимания. Всё слишком!

Мы не виделись четыре дня. Почти сразу же после того случая со столом он начал меня избегать, даже по работе к нему заходила Леонелла. И теперь я стояла на ступеньках, немного взволнованная встречей. Тот мой поцелуй не был спонтанным, скорее, он был вызван любопытством. Запах его крови манил меня, и я поддалась искушению, словно сорвала плод с дерева познания добра и зла. И я действительно на короткие секунды смогла заглянуть в его душу, полную боли, холода и одиночества. Сотни и тысячи девушек прошли сквозь его жизнь, но ни одна не смогла наполнить эту душу теплом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})