Золотая корифена - Юрий Иванов

Раскинув руки и ноги, повисаю над фиолетовой бездной. Вглядываюсь в ее глубь, отдыхаю. Там пусто. Никого не видно. Потом я чувствую, как что-то липкое и жесткое прикоснулось к моей спине. Я испуганно перевернулся, и мимо моей маски проскользнула черная, со светлой продольной полоской головастая рыбина. Прилипала!

Рыба, как видно, пыталась прилепиться ко мне. Испугавшись моего движения, она шмыгнула прочь, покрутилась над лодкой и, прилипнув присоской к днищу «Корифены», повисла вниз хвостом.

Послышался звонкий стук. Это Валька дает команду, стучит заводной ручкой в борт. Пора в лодку… Кажется, совсем немного поплавал, но очень сильно бьется сердце. В глазах желтеют круги: устал.

Солнце совершенно взбесилось. Мне кажется, что с неба прямо на нас капают и прожигают насквозь расплавленные капли. Хоть бы скорее наступил вечер! Эта

раскаленная лоханка, горячий воздух, горячая вода… Ну как только люди живут в тропиках?! Снегу бы сейчас, много снегу. Чтобы упасть в него, зарыться в холодный, колючий снег с головой, с пятками. И чтобы eщe сверху набросали большой пушистый сугроб. Или вдруг бы мы подплыли сейчас к айсбергу. Мы бы вскарабкались на его студеную, ледяную вершину и легли, повалились бы на дышащую холодом поверхность своими горячими спинами, животами.

— Черепаха. Вон еще одна плывет, — доносится до меня голос Корина. Николай, чего это они здесь расплавались?

— Где-то поблизости отмели, ребята, — вяло говорю я, — морские черепахи кормятся на них. Едят водоросли, моллюсков, раков, крабов. Ловят рыбешку. Промышляют разную живность.

Валентин приоткрыл набухшие веки. Скачков, устроившись поудобнее, чесал Бенке живот и смотрел на меня. Ждал, что я еще что-нибудь расскажу. Он любил рассказы про животных.

— Так вот о черепахах. Это интереснейшее существо океана…

— Кого бы ты ни упоминал, у тебя нее океанские существа "интереснейшие"…

— Потому что они все действительно очень интересны. Вот, например, та же черепаха. Представьте себе, что черепахи — одни из немногих живых существ, населяющих нашу планету, сохранившие свой облик неизменным в течение многих миллионов лет. Когда-то летали над прибрежными водами морей и океанов зубастые птицы, проламывались в папоротниковых лесах гигантские ящеры. А в море плавали черепахи. Ну совершенно такие же, как та, которую мы чуть не загарпунили…

Так вот доисторические черепахи имели то же строение тела, вели тот же образ жизни, что и современные. Откладывали в песок яйца, белые, в мягких кожурках; кормились на мелководных банках и почти всю жизнь проводили в открытом океане, возвращаясь на берег, чтобы отложить яйца. Врагов у них почти нет. Если, конечно, не считать человека. Человек довольно быстро истребил гигантских сухопутных черепах, так называемых слоновых. Они обитали на многих островах Тихого, Атлантического и Индийского океанов. Мореплаватели ловили этих малоподвижных животных и загружали ими трюмы своих парусных кораблей. Крупные, мясистые животные могли очень долго обходиться без пищи и воды. А мясо у них жестковатое, но в море это куда как лучше, нежели протухшая солонина.

Солнце в зените. Кажется, что оно зацепилось там за что-то и теперь не может сдвинуться с места. Чтобы начать свой вечерний путь к западной кромке горизонта… В воде показывается еще одно пятнышко. Опять, наверное, черепаха.

— А я знаю, как ее изловить, — сказал Корин, — попробуем, парни?

— Попробуем, — соглашается Валя.

На руле Скачков. Он сбавил обороты двигателя до самых малых. Лодка еле-еле поползла по океану… Маленькие волны, бугрившие поверхность залива с утра, пропали. Кругом совершенно гладкая вода. И только желтое пятнышко в сотне метров впереди. Наверно, черепаха.

Корин достал смотанный поводец, на котором совсем недавно билась акула, отрезал от одной из рыб кусочек мяса и насадил его на крючок. Потом опустил снасть в воду и стал смотреть вниз.

— Куда ты смотришь? — удивился Скачков. — До черепахи еще метров шестьдесят!

Но я знал, почему Корин смотрел в воду. Я тоже свесился с борта: около наживки уже крутился прилипала. Конечно, он еще не проголодался. Еще со вчерашнего дня его живот выпукло бугрится. Конечно, можно и не глотать итого кусочка. Но он такой соблазнительный, такой жирный и, наверно, очень вкусный, что… Прилипала разинул свой большой, с лопатообразной нижней челюстью рот и…

— Ведро с водой! — крикнул Корин.

Я зачерпнул ведром воды, и Корин, не снимая с крючка, опустил туда прилипалу. Затем Стась смотал с катушки спиннинга метров двадцать крепчайшей толстой лесы и разрезал на два куска. Один побольше, другой значительно меньше. Короткую леску мы продели прилипале под жабры, длинную накрепко закрепили на туловище, у основания хвостового плавника.

— Петя! Полный вперед! К черепахе… — Корин выплеснул воду вместе с прилипалой за борт. Рыба шмыгнула под лодку и присосалась к днищу.

Черепаха уже рядом. До нее всего метров двадцать, Корин дернул за коротенькую леску, и прилипала тотчас «отлип» от лодки. Если бы его тянули за лесу, что укреплена на теле, то он быстрее бы дал себя разорвать на две части, нежели отлепился бы. Но когда рыба чувствует, что жилка впивается в нежные жабры, она тотчас впускает под свою присоску воду и отваливается.

Корин выдернул длинной лесой прилипалу из воды, раскрутил рыбу над головой и метнул в сторону черепахи. Нет, не получилось… Расстояние до черепахи оказалось более далеким, нежели до лодки. И головастая рыба вернулась к лодке.

— Ап! — Корин не дал ей присосаться к «Корифене». Выхватил рыбу из воды, крутнул раз, другой, еще и…

— Ой! — послышалосьиз лодки. Корин крутнул рыбу слишком низко, а Валентин не успел наклониться, и рыбина накрепко пришлепнулась, присосалась к его Плечу. Валька сунул под рубчатую нашлепку мизинец — рыба отпала… Черепаха совсем рядом… еще взмах, всплеск… леса туго тянулась. Есть!..

— Петя, выключай! Под винт затянет!..

Скачков торопливо крутнул ручку газа, двигатель хрюкнул и стих. Вместе с Валентином мы уже помогали Корину: из воды к поверхности всплывала черепаха. За нашими спинами суетился Скачков, вязал петлю из капроновой веревки. Вода взбурлила, черепаха вынырнула и отчаянно замолотила своими передними ластами. Прилипала намертво присосался к панцирю животного и судорожно то открывал, то закрывал свои жаберные крышки.

Свесившись за борт, Петр накинул петлю на морщинистую черепашью шею, вторую петлю мы подвели ей под брюхо. Бенка пронзительно верещал на мачте. Он отвязывал рыбин и бросал в нас. Он очень боялся этого страшного, костистого животного. Бенка никогда не видел раньше ничего подобного и страшно переживал.