Чужак - Саймон Кларк

Рука у нее была тонкая и гибкая. Я помог Микаэле выйти из лодки, потом подтянул кабель и подключил его к аккумулятору. Да, батареи, конечно, не супер, но при полной зарядке их вполне хватит, чтобы отвезти Микаэлу на тот берег и вернуться назад еще до утра.

Туман быстро рассеивался, и мы поспешили домой. Я показал Микаэле свободную комнату. Что ж, по крайней мере, у нее будет день отдыха.

— Только не открывай ставни. И не включай свет вечером. Гостей у меня бывает немного, но всегда есть шанс, что кто-то заглянет.

Но, как говорится, помяни черта…

В тот день мой дом как будто стал тем куском сахара, на который слетаются все окрестные мухи. Словно весь этот хренов остров пронюхал о моей маленькой тайне и встал в очередь, чтобы взглянуть на чужака.

Первым явился Бен. Он стоял на крыльце веранды, и руки у него тряслись сильнее обычного. Оказалось, он уже заходил накануне, не достучался и решил, что я сплю. Будучи верным другом, Бен опасался, как бы я не натворил глупостей после убийства Линн (разумеется, в его изложении это прозвучало мягче). Пришлось объяснять, что у меня чертовски болели глаза, и что я весь день провалялся в постели с дружком по имени Джек Дэниэлс.

— Я тебя не виню. — Пальцы Бена трепетали, как крылья бабочки. Бедняга действительно переживал из-за меня. — Мне бы только не хотелось, чтобы ты… ну, поддался эмоциям и сделал что-нибудь необдуманное.

— Не беспокойся, я не выходил из дома. — Повтори ложь три раза, и она станет походить на правду. Я бы и сам поверил в свой маленький обман, если бы он был маленьким. Но ведь все дело в том, что за моей ложью крылась большая глупость. Я совершил ночную вылазку в город-призрак. Столкнулся с чем-то сверхъестественным, называемым ульем. Связался с ребятами из Нью-Йорка. И, наконец, приютил у себя в доме девятнадцатилетнюю девушку. Разумеется, рассказать обо всем Бену я не мог. Конечно, доносить бы он не стал, но ведь некоторым, чтобы проболтаться, не надо и рот открывать. Кроме того, несправедливо обременять друга своими секретами, не так ли?

Бен предложил закатиться к нему на завтрак, а потом, может быть, убить пару часиков, расслабившись под гитарные пассажи Джимми Хендрикса. Я поблагодарил, но отказался, сославшись на необходимость распилить гору леса (хотя не испытывал ни малейшего желания утруждать себя работой).

Лучший способ не привлекать внимания посторонних состоит в том, чтобы не выскакивать из привычной колеи. Заниматься обычным делом. Я заправил Большую Берту и взялся за работу. Дела делами, но пока пила с визгом разгрызала деревяшки, воображение переносило меня в комнату, где лежала Микаэла, прислушиваясь, несомненно, к доносящемуся со двора шуму. И как я ни старался гнать прочь неуместные образы, передо мной снова и снова вставала одна и та же картина: обнаженная, если не считать полотенца, девушка, пряди темных волос на белой простыне, опущенные ресницы, черные арки-близнецы бровей, гладкие холмики грудей и…

Черт! Пила подпрыгнула, наткнувшись на застрявший в дереве гвоздь, и едва не угодила мне в лицо. Осторожнее, Валдива, потеря бдительности грозит потерей носа. Но как сосредоточиться, если там, наверху, лежит и смотрит в потолок девушка с блестящими и черными, как оникс глазами.

Более того, когда мне все же удавалось вытолкать из головы образ Микаэлы, его место занимал другой: жутко подрагивающее розовое желе во всю комнату. Зрительную картину дополнял тяжелый органический запах этой розовой дряни. И еще метнувшаяся ко мне голова. Жуткое зрелище, со зловеще-мрачным оттенком.

Но при этом как-то странно знакомое, что казалось уже полной бессмыслицей. Ничего знакомого в нем быть не должно, потому что ничего подобного я раньше не видел, разве не так?

Может быть, я подсознательно связал увиденное в заброшенном доме с головой, найденной Беном в принесенном озером мусоре несколько дней назад. Там тоже присутствовало нечто жуткое и необъяснимое. Голова, запутавшаяся в ветках. Голова с лишней парой глаз, вылезших из-под кожи на щеке, как пара фурункулов. По-моему, та еще жуть. А если тот кусок розового дерьма…

— Грег… Грег? Выключи же…

Я вдруг вернулся к реальности и услышал, что кто-то зовет меня по имени. Выключил мотор и поднял очки.

— Привет, Мел, чем могу помочь?

Мел, беззаботная рыжеволосая красотка лет двадцати пяти, занималась тем, что развозила свежие продукты: молоко, масло, хлеб и все такое. Жила она на другом краю Салливана, где кроме помидоров выращивала еще и марихуану. Семья ее обосновалась здесь довольно давно, но городской не считалась. Мел была из тех, кто сегодня «свой», а завтра может быть легко зачислен в «чужие». Суждение, возможно, резкое, но на рождественской вечеринке она чуть не трахнула меня, а на следующий день сделала вид, что ничего не случилось.

Сегодня Мел пребывала в дружелюбном настроении.

— Хотела оставить молоко и хлеб на кухне. Но ты, похоже, запер дверь.

— Вот как? — Я пожал плечами, постаравшись придать лицу беспечное выражение. — Должно быть, по привычке.

— Так вот, не ищи молоко в холодильнике — оно под столом. Солнца сейчас нет, но оно испортится, если простоит слишком долго.

— Спасибо. Я уберу. — Я отложил пилу, вытер руки о брюки и направился к дому. К моему удивлению, Мел потянулась следом.

— Как насчет фруктов и помидоров? У меня есть, если надо.

— Спасибо, пока хватает. Обойдусь хлебом и молоком. Собираюсь заглянуть попозже к Бену. Он говорил что-то о барбекю.

Заткнись, Валдива. Я поймал себя на том, что слишком много говорю. Придумываю причины, в которых нет необходимости.

Мел не уходила.

Неужели она видела Микаэлу?

Улыбка на моем лице с каждой секундой становилась все более неестественной.

— Что-нибудь еще, Мел?

Она оглянулась на грузовик. В кабине сидел какой-то парень. Я не знал его, но пару раз встречал в компании с Мел. Наверное, ее последний дружок. И плюс к этому — приятель Кроутера-младшего, того самого, который пытался подправить мою физиономию с помощью полена. По спине, между лопаток, проползла струйка пота.

Мел загадочно улыбнулась.

— Да? — пробормотал я. Интересно, что же будет дальше?

— Грег. — Она таинственно понизила голос. — Я не хочу распространяться, но… есть кое-что.

Ей известно, что у меня в доме посторонний.

— Между нами, Грег, я вырастила отличную травку. Не хочешь? У меня есть в машине. Первый сбор.

Господи. Я решил, что Мел пронюхала о моей гостье, а она всего лишь пыталась толкнуть мне наркотик! Ну и ну. Я покачал головой и облегченно улыбнулся. Улыбка, наверное, получилась идиотская.

— Нет, спасибо.

— Да ладно, давай, возьми немного. Это подарок. — Она наклонилась, и я заметил, что глаза у нее блестят. — Тебе необходимо расслабиться. После того, что случилось с Линн…

— Все в порядке, — с наигранной искренностью сказал я. — Спасибо, но мне надо поработать. Это самое лучшее средство.

— Точно не хочешь?

— Точно. Еще раз спасибо. Не забуду.

Мел наконец отстала от меня и зашагала к машине. Ее бойфренд завел мотор, и они уехали. Да, она вела себя как заботливая соседка, и я поверил бы в ее сочувствие, если бы не видел своими глазами, как Мел одной из первых положила кирпич на грудь Линн. Странно все-таки устроен мир, верно?

После полудня ко мне заглянули еще несколько человек. Старик Кроутер попросил подбросить дровишек. Я пообещал, что подброшу. Нет, сказал он, дрова нужны ему прямо сейчас, и он будет премного благодарен, если сможет взять их сам, не дожидаясь, пока я приеду, потому что брат наловил целое ведро рыбы, и они собираются съесть ее свежей. И далее в том же духе. Я подхватил пару-другую вязанок, отнес их к его сияющему «лексусу» и положил в багажник.

Потом заявилась мисс Бертолли. Мы глубоко сожалеем о том, что произошло в понедельник, но мы живем в чрезвычайных обстоятельствах, требующих чрезвычайных мер для поддержания стабильности и сохранения общей безопасности. Так что, мистер Валдива, пожалуйста, не обижайтесь. Мы хотим, чтобы вы стали полноценным членом нашего сообщества… И далее в таком же духе.

Затем проехал мистер Герлец, желавший удостовериться, что с его лодками все в порядке. Я забеспокоился, думая, что ему захочется взглянуть на стоящую у моего дома моторку. Но он даже не остановился.

Вслед за ним прикатил Горди Харпер, навещавший меня строго два раза в неделю. Поверх рубашки он всегда носил клетчатый пиджак. Даже в самые жаркие дни. А сегодняшний день был теплый. Горди закатил под навес бочонок с бензином и помахал мне рукой. Я помахал в ответ.

После ухода каждого посетителя я бросал взгляд на окно спальни, отчаянно надеясь, что не увижу в нем лицо Микаэлы. Но в ней было сильно стремление выжить. Жалюзи не шелохнулись. Должно быть, она пролежала весь день без движения, чтобы не выдать себя, например, скрипом половиц.