Древний свет - Сергей Симонов

— А зачем вас туда пускать? — спросил Рингамир. — Ты сам пустил бы в собственный дом своего злейшего врага?

— Скажи-ка лучше, — вмешался Лугарев, — видел ли ты хоть раз корабль эльфов, плывущий не в Заморье, а из него?

— Нет, — немного подумав, ответил Скилхад. — Ни разу.

— Так как же ты берешься судить о нас, если не знаешь, каково приходится нам там, за Чертой? Может быть, те, кто ушел, еще больше страдают от несвободы, чем ты, — продолжал Лугарев, интуитивно чувствуя, что нащупал, сам того не подозревая, не просто верный аргумент, но и серьезную проблему в целом. — Для тебя открыт весь мир, кроме небольшого кусочка, а для них — только этот кусочек, в котором они заперты до конца времен. Скажи, мог бы ты, мореплаватель, прожить всю свою жизнь на одном месте, пусть даже в большом красивом саду, но окруженном забором, через который не перебраться? А ведь эльфы обречены жить там дольше, чем может даже представить себе человек!

— Он прав, — сказала Селестиэль. — Мы живем так долго, что устаем от жизни. Вам, людям, это незнакомо, вы просто не успеваете устать.

Мне, например, уже пять с половиной тысяч лет.

— Вот те нате! — Скилхад явно был удивлен. — Похоже, ты неплохо сохранилась, старушка! — добавил он, посмеиваясь.

— Не стоит завидовать нам и нашему бессмертию, почтенный, — сказал Ломион. — У нас свои проблемы, у вас, Смертных, свои. Мы давно уже не вмешиваемся в ваши дела, и никогда не навязывали вам своих законов или своих знаний. Просто история складывалась так, что нам то и дело приходилось вмешиваться и помогать людям справиться с разной нечистью, что наплодил Моргот на заре Мира. Скилхад не отвечал, видимо, задумавшись над тем, что услышал.

— Если ты знаешь историю, — продолжил Лугарев, — припомни, что говорили в один голос все соратники Олмера про нас, эльфов:

«Довольно им навязывать нам свои законы, они должны уйти». Ну вот, мы ушли. Может быть, мы — последние из эльфов, остававшихся в Северном мире. Уже девятьсот лет, как мы перестали вмешиваться в дела людей. Ну и как, стало вам от этого легче дышать? Стали ли вы умнее, богаче? Думаю, нет.

— Разрази меня гром, если ты не прав, эльф! — сказал Скилхад. — Мне трудно судить, каково жилось моим предкам в те давние времена перед вторжением с востока. Может, тогда было иначе? Но мне лично эльфы никогда не мешали. Просто обидно, что вам всегда было где спрятаться, тогда как нам, людям, приходилось разбираться со всеми напастями самим, потому что нам бежать было некуда.

— Почитай лучше древние летописи, — сказал Лугарев. — Не зря говорят: «Мы стоим на плечах гигантов». Без нашего прошлого не было бы вашего будущего. И мы не бежали перед общим врагом, чаще мы бились с ним плечом к плечу с вашими предками.

— Да, — медленно кивнул Скилхад. — Похоже, многим из нас замутила головы застарелая ненависть, питаемая невежеством и злобными измышлениями. Мне надо обдумать ваши слова, и еще многое надо узнать. Жаль, что вы уходите туда, — он неопределенно махнул рукой на запад. — Хотелось бы увидеть вас снова. Послушай меня, будь осторожен в проливах между островами, держись середины, не приближайся к берегам, там, на дне, рифы, течение тащит прямо на камни. Я проводил бы вас до Черты, но из-за нашего присутствия и вас могут не пропустить… Он поднялся, надел пояс с мечом, сунул в сапог кинжал, затем одним мощным рывком выдернул глубоко засевшую в борту арбалетную стрелу и швырнул ее в море.

— Жаль, что люди не могут вот так же выбросить за борт свои предрассудки, — сказал он, спускаясь в лодку. — Прощайте, бессмертные, мы хорошо поговорили, жаль только, что мало…

— Послушай и ты, — ответил Лугарев. — Двадцатого августа постарайся со своим кораблем быть как можно дальше от любых берегов, особенно от этих. Возможно, будет землетрясение и большая волна.

— Спасибо за предупреждение, — ответил Скилхад. Он взялся за весла и поплыл к своему кораблю. Люди Скилхада выволокли из воды свою упавшую мачту, но не стали устанавливать ее здесь, в опасной близости от скалистых островов, а налегли на весла и вскоре скрылись из виду. После этого «Пляска святого Витта» осторожно вошла в пролив между островами. Течение действительно оказалось довольно сильным, около рифов кипела белая пена, но искусство Ломиона и инженера Левина помогло им преодолеть пролив без повреждений. Впереди колыхалась белесая стена тумана.

— Это Мглистые моря, — ответил Ломион на вопрос Левина. — Еще одно препятствие, воздвигнутое Валарами на пути в Благословенную землю. Немало нолдоров сгинуло в этих местах в Предначальные дни. Эльфийский корабль вошел в туман и вновь направился на запад.

Сверяя курс с картой, Левин неожиданно сказал:

— Погодите-ка! Селест, иди сюда! Селестиэль подошла к нему.

— Помнится, ты говорила, что у вас Чесапикский залив называется Эльдамарским, — сказал Левин, — и мы плывем именно туда. Но ведь мы сейчас на широте Нью-Йорка! Мы что, забрали слишком далеко к северу, или я чего-то не понял?

— А откуда я знаю, где у вас там Нью-Йорк? — ответила Селестиэль, глядя на карту. — На вашей карте тут вообще два залива!

— Хватит вам спорить, — сказал Ломион. — Нам главное — пересечь Черту, а уж если будем внутри, там уж не заблудимся.

— А от Черты до Валинорских портов далеко?

— Ну, если Черта проходит примерно по бывшим границам Нуменора, а восточнее она просто не может проходить, — сказал Ломион, — то в ясные дни с побережья Нуменора была видна башня в порту Аваллон на восточном берегу Тол Эрессэа.

— Если они с тех пор не передвинули Черту на восток, — пробурчал Левин. Первого августа они вновь встретились с субмариной Макензи, неожиданно всплывшей прямо перед их кораблем. Капитану пришлось выслушать несколько упреков в свой адрес.

— Черт бы вас побрал, Макензи, — без лишней вежливости заявил ему Лугарев. — Где вас черти носили?! Вы знаете, что мы повстречали пиратов около островов? Да нам пришлось полчаса заговаривать зубы их предводителю вместо того, чтобы просто всадить в него торпеду! Нам еще повезло, что эти парни нас выслушали. Их там было сотни полторы, и если бы они взяли нас на абордаж, нам не помогли бы и пулеметы…

— Ну, мы же могли их потопить, — сказала Селестиэль. — У нас же была эта самая, м-м-м, … базука! Я не думаю…

— Вот именно, не думаешь, — буркнул Лугарев. — Зато выглядишь ты хорошо. Если бы мы их потопили, куда, по-твоему, они стали бы вылезать, кроме как к нам? Они же подошли почти вплотную! Селестиэль сообразила, что в служебный разнос ей вмешиваться не стоило. Она еще далеко не до конца знала человеческие обычаи. Сорвав первое зло, Лугарев успокоился и спросил:

— Ну, ладно, как ваши успехи?

— Нам удалось точно смоделировать сигнал, — ответил Макензи. — Мы неоднократно подходили к Черте и открывали проход. Мы могли бы преодолеть барьер, но не пытались, согласно вашему приказу.

— Хорошо, — одобрил Лугарев. — Возможно, нам понадобится ваша помощь. Входите внутрь барьера через два дня после того, как мы его преодолеем. Там должен быть остров. Будьте южнее его в погруженном состоянии. Мы будем сигналить вам каким-нибудь фонарем, если понадобится.

— Обойдемся без фонаря, — неожиданно сказал дремавший в тени мачты БС. — У меня есть встроенная рация. Макензи так и подскочил, увидев говорящего леопарда.

— Тысяча чертей! — пробормотал он. — Это киберноид?!

— Нет. Это архиепископ Кентерберийский, — проворчал БС. Совещание закончилось, Макензи вернулся на свою субмарину, она тут же погрузилась, а эльфийский корабль продолжил свой путь на запад. Они плыли до тех пор, пока утром третьего августа туман не раздвинулся. Проглянуло солнце, его блики весело заплясали на голубых волнах. Мглистые моря кончились. «Пляска святого Витта» шла еще часа два, а потом… Лугарев вдруг ощутил странное чувство, словно время вокруг них остановилось. Впереди, в полумиле от корабля, высилась зыбкая стена серого тумана, с севера на юг перечеркнувшая океан. Это и была Черта, называемая эльфами Рамандуне — Стена Заката. Путешественники переглянулись.

— Спустить паруса, — слегка изменившимся голосом скомандовал Ломион. Легкие полотнища серебристого дакрона упали на палубу. «Пляска святого Витта» остановилась. Лугарев вынес на палубу и бросил в воду спасательный плотик. При соприкосновении с водой он автоматически надулся, превратившись в шестиугольную десятиместную палатку. Левин принес инструменты, сделанные на заказ из нержавеющей стали, и вместе с эльфами принялся отрывать от корабля доски, на которых крепились пулеметы. Лугарев запихал в плотик дистиллятор, энергореактор, обе базуки, боеприпасы… Селестиэль проверяла запасы пищи — не осталось ли там чего-нибудь, несвойственного эльфам, например, кетчуп, от которого Лугарев так и не смог отказаться. Наконец, все неэльфийские предметы были погружены в плотик.