Высокое погружение - Марина Даркевич

неплохой парень Эсон, но будь на то его, Махмуда, воля – не желал бы он видеть среди родственников такого ограниченного типа.

Между тем как раз Эсон был уверен, что искать надо в труппе театра, расположенного в здании с названием «Октябрь». Не зря же именно в нём среди зрителей однажды кто-то увидел Зульфию? Махмуд был настроен более скептически. Он не слишком доверял словам мрачного мужика, которого они расспрашивали вечером возле арки, ведущей во двор. Но чем шайтан не шутит?

Как бы там ни было, очередное посещение театра, точнее, бестолковое стояние возле «Октября», ни к чему не привело. Парни расстроились. Правда, в кассовом закутке, куда решили потом зайти, они волею случая встретили Аллу Махнович. Девушка покупала билеты на спектакль и, перебрасываясь словами с кассиршей, упомянула своё имя и родной город, в котором училась на актрису. Но сейчас она нигде не выступала. Махнович вышла замуж, стала Родионовой и применяла теперь свои артистические таланты в нелёгком деле распространения продукции «Гербалайфа».

– Так, ребята, – сказала она, укладывая приобретённые билеты в портмоне. – Не надо мне подсовывать этот список, я всё равно не знаю, приехал сюда кто-то ещё из нашего выпуска или нет… Но вы не расстраивайтесь, – добавила Алла, заметив уныние на лицах парней. – Приходите к нам на собрание, я просто уверена, что вы найдёте там кого угодно. А если поможете нашей замечательной компании, вам тоже могут помочь.

– Это как? – спросил Махмуд.

– Очень легко. Вы сейчас можете подписаться у меня как распространители и начнёте продавать продукты «Гербалайфа». Или просто принимайте его сами. Либо предложите вашим близким.

– А зачем это надо? – не понял Эсон.

– Это очень полезные продукты! У нас есть много разных линеек – для женщин, для мужчин, для людей пожилого возраста… Вашим родителям ведь нужно что-нибудь для укрепления здоровья. Правда же?

У Эсона слово «линейка» прочно ассоциировалось с предметом, который он последний раз держал в руках на уроках черчения в школе. Поэтому он опять ничего не понял.

– Зачем линейка для здоровья? – удивился он.

– Так, нам ничего не надо, – заявил Махмуд.

– То есть, вы не хотите помочь вашим родным и близким? – Алла изобразила возмущённое удивление, как её учила супервайзерша.

– Э, но не так же! – воскликнул Эсон.

– Ты лучше скажи, куда нам прийти, – произнёс Махмуд. – Вот мы придём, послушаем, а там, может быть, чего и купим. Верно, Эсон?

– О, ну конечно! – поддакнул тот, догадавшись, куда клонит приятель.

– Хорошо, – произнесла Алла. – Дворец культуры речного флота знаете?

– А, да, само собой, знаем! – заявил Махмуд.

– Вот. Начало послезавтра в шесть часов вечера. Оденьтесь поприличнее, там наши собрания как праздники проходят. Вот вам две визитки, если вдруг охрана спросит, скажете, что по приглашению.

– О-ё, спасибо большое, мы обязательно придём, – улыбнулся Махмуд.

– А ты правда в курсе, где этот дворец культуры? – спросил Эсон, когда Алла удалилась по своим делам.

– Конечно, нет. Людей будем спрашивать. Этой девчонке ни к чему знать, что мы не местные.

– Слушай, а зачем нам всё это?

– Как зачем? Ты слышал, Алла сказала, там нам могут помочь в поисках.

– Но для этого же надо покупать какие-то линейки!

– Ну и купим. А может, не будем. Скажем, передумали. Потом, мало ли что – там и другие артисты тоже могут оказаться. Слышал, она сказала, у них собрания как праздники проходят? Да и вдруг этот парень уже не работает в театре! А мы его ищем словно два глупых ишака!

– Слушай, ну ты голова! – искренне восхитился Эсон. – Ты мне только одну вещь объясни.

– Какую?

– Как можно линейкой здоровье лечить? Это ведь не градусник даже!

Махмуд секунд пятнадцать стоял молча, в очередной раз проклиная тот день, когда отец Эсона захотел породниться с их семьёй.

– Знаешь что, – сказал он осторожно. – Ты лучше не думай про такие вещи. Это современная медицина такая. Она очень сложная.

*  *  *

Денис аккуратно пробирался через помещение бутафорской. При его телосложении было нетрудно добраться до нужного предмета, взять его в руки, суметь развернуться и выйти обратно. Некоторые актёры были вынуждены потом пятиться. Тилляев недоумевал: в здании бывшего кинотеатра имелась ещё пара помещений, куда можно без проблем сваливать временно неиспользуемый реквизит, но этого не случалось. Почему – он не находил ответа, но вопросов никому не задавал. Видимо, так было принято, и не только у Атаманова. В Русском национальном ситуация выглядела точно так же – при имеющихся незанятых площадях бутафорский цех был чересчур захламлённым и крайне неудобным для поисков нужной вещи.

Тилляеву повезло. Цветной зонтик он нашёл быстро – стойка со всякими длинными предметами оказалась вполне доступной. Но и неустойчивой – вместе с зонтиком на Дениса свалились две рапиры и трость. Юноша попытался забросить клюку на верх стойки, но добился лишь того, что и сама пирамида в итоге рухнула, свалив еще кучу предметов с ближайших полок. Тилляев выругался.

На пол упало несколько браслетов и каких-то разноцветных колец. Денису было немного «лениво» их поднимать, он отступил на шаг, взял в руку рапиру и принялся подбирать ею реквизит с пола. Зацепившиеся за шарик на конце гибкого клинка кругляши он затем подбрасывал и ловко возвращал на полку.

– С кем дуэль, месье мушкетёр? – услышал он знакомый голос.

Обернувшись, увидел улыбающуюся Свету. Тут же вернул улыбку женщине.

– Всего лишь с реквизитом.

– У вас в училище хорошо преподавали фехтование? Смотрю, у тебя здорово получается.

– Не особенно. Приходилось брать дополнительные уроки.

– Я видела на кассете, как ты шпагой размахивал, Арамис. Неплохо. Кстати, я тоже когда-то повышала квалификацию, так сказать.

Денис несколькими быстрыми движениями рапиры собрал остатки реквизита и вернул их на полку.

– Для какой-то роли специально? – спросил он.

– Для Беатриче. Планировали ставить «Труффальдино», но не получилось.

– Глядя на тебя, – заметил Тилляев, – можно подумать, что ты сейчас тоже погружаешься в какого-то агрессивного персонажа.

Севостьянова была одета в чёрное цирковое трико, плотно обтягивающее её стройную фигуру от шеи до запястий и лодыжек. Тонкую талию охватывал алый поясок.

Женщина усмехнулась.

– Тебе репертуар известен. Сегодня же прогон без костюмов – ты и сам в худи и трениках, как я погляжу.

– Известен… – Денис замялся, крутя в руке рапиру.

– Дай-ка вторую, – неожиданно произнесла Светлана.

Тилляев зацепил клинком эфес другой рапиры и, подкинув её, направил бросок в сторону Светы. Та, к его удивлению, без особого труда поймала летящее оружие в воздухе, точно попав пальцами между гардой и рукоятью. Сделала небольшой взмах…

– Ангард!

– Неужели мы будем делать это прямо тут? –