Высокое погружение - Марина Даркевич

возможности, просит сообщить своему отцу, что у него тоже всё хорошо.

– Удачи тебе и твоему другу, Махмуд. Вы хорошие сыновья.

– Спасибо, отец. До свидания, и пусть твои дела будут легки и удачны!

– Да пребудет с тобой аллах, сын!

– …Слышал разговор? – спросил Махмуд, повесив трубку. – Мы найдём того актёришку, за которым убежала Зульфия. Жаль, что никто не догадался составить этот список до нашего отъезда! Так бы мы уже всё знали.

* * *

Денис проснулся от необычного грохота на кухне. Провёл рукой по постели рядом – так и есть, Зульфия уже подскочила. Снова загремело, послышалось ругательство – девушка порой не стеснялась в выражениях, причём на разных языках. Если бранилась на родном – значит, злость и досада были особенно острыми, неподдельными. Тилляев вспомнил вчерашний день и скривился – вечернее «выступление» Зульфии было неприятным и в какой-то степени истеричным. Даже последовавший секс не смог сгладить странную напряжённость, хотя для молодой пары было иногда в порядке вещей заканчивать ссору в постели, меняя знак накала эмоций с минуса на плюс.

– Доброе утро, – произнёс Денис, заглядывая в дверь. – Авария случилась?

– Две аварии, – проворчала Зульфия. – Яичницу будешь?

– Буду. С беконом.

– Жарь его себе отдельно.

– Вот как?.. Это с каких пор мы свинину за нечистый продукт считать начали?

Зульфия молча гремела сковородкой. Она действительно поджарила яйца без бекона.

– Не хочешь – не надо, – пожал плечами Денис и отправился чистить зубы.

Взглянул на себя в зеркало – побриться можно и чуть позже… Провёл ладонью по руке до локтя, приглаживая чуть заметный светлый пушок. Есть ли смысл его ликвидировать, как на то намекнула Света? Она говорила, что Соболев по знакомству добывает себе какое-то особое средство для депиляции. Но Соболев – гомик, уместно ли уподобляться?

Выйдя из ванной, Тилляев прошёл в кухню, где Зульфия без особого аппетита уплетала завтрак.

– Что не так? – спросил Денис. – Если хочешь, я могу раньше вставать, уж яичницу поджарить я в состоянии. Не хочешь с салом – можно с помидорами.

– При чём тут помидоры? – сухо произнесла девушка.

Юноша не стал отвечать, так как не знал, что ответить. Он сгрёб лопаткой со сковородки свою порцию и достал из холодильника нарезанный бекон. Мясо Денис каким-то чудом успел купить вчера с фургона, стоявшего возле здания «Октября». Свинина была довольно жирной, но Зульфия прежде, вроде бы, не устраивала капризов по этому поводу.

Значит, дело было не в сале. Денис молча принялся за завтрак. Трапеза прошла в тишине, и только к процессу приготовления простого растворимого кофе Зульфия вдруг нервно заговорила.

– Денис… Послушай меня. Пожалуйста.

– Всегда готов, – улыбнулся Тилляев.

– Я хочу с тобой серьёзно поговорить.

Любой мужчина, даже достаточно молодой, знает, что такая преамбула со стороны женщины предвещает что-то нехорошее. Ибо у неё имеются претензии.

– А что у нас не так? – спросил Денис.

– Твои выступления в театре, – выдохнула Зульфия. – Мне они покоя не дают.

– С какой точки зрения? Ты считаешь, что я молодец, или у меня всё плохо?

– Ни то, ни другое. Ты славный актёр, наверное, тебя есть за что ценить… И нельзя сказать, что у тебя всё плохо.

– Тогда что?

– Пожалуйста, прекрати изображать из себя того, кем ты не являешься. С недавних пор я поняла, что не могу тебя воспринимать прежним. Знаешь, как будто что-то треснуло… И это надо склеить, пока не стало слишком поздно.

– Что во мне могло треснуть? – Денис подпёр рукой подбородок.

– Ты отлично понимаешь, что исполнение той роли начало тебя менять.

– Солнышко, это бред…

– Это не бред. Ты слишком глубоко погружаешься в сценический образ. Настолько глубоко, что иногда говоришь не своим голосом. Когда ты пришёл после второго премьерного спектакля, я не могла отделаться от впечатления, что впустила в дом девчонку!

– Ты знаешь, голосовые связки – штука тонкая. Да, я два с половиной часа говорю со сцены голосом девушки… Причём так, что никто не в состоянии уличить меня в фальши. После этого не так просто вернуться к моему нормальному произношению. Ну и что с этого? Это моя работа. Я делаю то, что умею делать, и стараюсь, чтобы у меня получалось хорошо.

Зульфия сделала несколько глотков кофе, рассеянно грызя сухое печенье.

– Не только в голосе дело, – сказала она. – Твои ужимки, повадки… Они не проходят до самой ночи. Ты по квартире ходишь, как жеманная кокетка, сам того не замечая. Кривляешься перед зеркалом, плавно жестикулируешь, глазками хлопаешь. Я была в ужасе после ваших двух премьерных показов. Что дальше-то будет?

– Перестань, – поморщился Денис. – Ничего не будет. Мужские роли тебя не смущают же?

– Мужские нет, – чуть улыбнулась Зульфия. – После «Грозы» ты хоть на человека похож. Правда, тебя то и дело пробивает на архаичные реплики. Но Тихона я ещё могу потерпеть вечерок. А вот Тоню… Она тебя попросту ест, Дениска! И сожрёт в итоге, если ты не остановишься.

– Как меня может сожрать роль? Я что – потеряю свои первичные половые признаки?

– Не ёрничай, пожалуйста. Вторичные у тебя уже и так пропадают. Хорошо, хоть на время…

– Ты знаешь, я и рассердиться могу.

– Ты брал моё платье?

– Брал.

– Ладно, хоть честно сказал. Зачем?

– Примерял.

– Тебе это нравится? С сексуальной точки зрения?

– Я бы так не сказал. К чему ты это?

– Есть такая группа людей. Они не гомики, но тоже малопонятные для меня. Их возбуждает женская одежда.

– Трансвеститы, что ли? Брось. Это другое – мне нужно было понять, как ещё можно улучшить образ Тони.

– Опять эта Тоня… Ты в чулках играешь на сцене? Или в колготках?

– В чулках…

– Сам купил или посоветовал кто?

Денису очень не хотелось говорить, что чулки презентовала ему Светлана. Да ещё помогала надевать…

– Какая разница?

– Ты прав, принципиальной разницы нет, – кисло произнесла Зульфия. – Это уже частности.

– Ну и то ладно, – кивнул Тилляев, допивая кофе. – А что в общем? Ничего плохого ведь?

– Ничего, ага… Ты знаешь, я вчера не смогла кончить. Впервые, наверное, с тех пор, как мы с тобой вместе. Словно это был не ты, или тебя подменили. С одной стороны, понимаю, что это ты рядом, а с другой – как будто твоя роль пришла вместо тебя из театра и улеглась рядом со мной.

– Ну… – Денис только руками развёл. – Так это не во мне дело, получается. А в твоём чересчур искушённом воображении!

– Чёрт возьми, у тебя даже сейчас какие-то неестественно плавные движения! – закричала девушка. – Ты кем вообще становишься?

– Ничего со мной не происходит! – тоже