Исламский прорыв - Дмитрий

Силби-младший снял черные очки и потер блестевшие глаза. Наступало его время, период наибольшего порока и разврата. Верные слуги из партии Сатаны вновь заполонили улицы этого города. Демоны всевозможных мастей и расцветок оживились и строили грандиозные планы. Здоровущий амбал с мутным взглядом крутил баранку черного лимузина. Обладая внушительной фигурой, он по совместительству выполнял роли шофера и телохранителя. Мало кто рискнул перейти дорогу этой небритой махине, стеклянные глаза которой вызывали неприятное ощущение сумасшествия. За душой этого дяди было порядочное количество жертв, и поэтому патрон весьма ценил своего Бультерьера. Никто не знал его настоящего имени, предпочитая название породы смертельно опасной собаки.

— Куда? — проскрипел водитель, не поворачивая головы.

— Как обычно, — отозвался мистер Силби, находясь в раздумьях. — Нас будут ждать.

— Кто?

— Очень милый человек. Ты его не знаешь.

— Он не опасен? — удостоверился телохранитель.

— Нет.

Водила кивнул головой и замолчал. За окном скользнули яркие огни публичного дома под видом гостиницы, и лимузин причалил к парадному входу. Промелькнула чуть сгорбленная фигурка коротышки в полном наряде представительного клерка. Светло-коричневый костюм правильно сидел на плотном мужчине неопределенного возраста. Короткая прическа-площадка не портила внешний вид. На широком скуластом лице располагался небольшой заостренный нос и бегающие серые глазки. Он держал в руках кожаный портфель, который нес, раскачивая при ходьбе. Коротыш умел много и красиво говорить, строя из себя порядочного человека. В глазах других он даже представлялся эдаким борцом с беспределом, намекал на многочисленные связи, которых у него не было. Этот мужичишка любил распускать о себе всевозможные сплетни и невероятные истории, где он представал героем на белом коне. Подобный пиар играл на руку и в коммерческом интересе, который присутствовал в каждом движении. Но больше всего Коротыш Коротышевича заботило ущербное самолюбие. Будучи маленького роста, он постоянно проигрывал в борьбе за существование другим детям и в один прекрасный момент понял, что хитрость ценится выше силы. Это открытие бесповоротно изменило его последующую жизнь. Коротышка почти сразу стал Коротыш Коротышевичем, оставшись при тех же физических параметрах.

История начинающего демона вполне стандартна. Маленькие злобные дети беспринципного общества, еще не умея контролировать собственные желания и копируя поведение взрослых, беспощадно относились к слабым и жалким. Они терроризировали более человечных и добрых детишек. Детские комплексы зачастую перерастали в серьезные психические расстройства и мании. Люди прямо на глазах становились демонами. Эти маленькие тираны вскоре вырастали до уровня рабочих зомби и замирали в развитии. А бывшие смышленые жертвы по инерции шагали дальше, упиваясь своим демонизмом. Так современная система образования и воспитания подрастающих поколений ломала детские судьбы, извергая на свет неисправимых чудищ. Корни бед закладываются в самом детстве. Проституция, например, происходит из совместного обучения половозрелых детей, в то время как еще в начале столетия их учили раздельно. Будущие жены учатся заигрывать и давить конкуренток, пускать омерзительные сплетни про наиболее удачливых соперниц. Девочки в ущерб своему здоровью и учебе пытаются стать привлекательнее, вызывая ответную реакцию у противоположного пола. Будущие страдания закладываются в детстве. А система строительства будущих семей вообще не выдерживает никакой критики, ломая судьбы впечатлительных и пытающихся стать взрослыми юношей и девушек…

Коренастая тень скользнула на заднее сиденье лимузина и протянула короткую руку для пожатия. Силби-младший даже не повернул головы. Коротыш сдулся еще на одно деление. Он насупился и пожал плечами.

— Догадываешься, для чего я позвал тебя? — поинтересовался приятный баритон.

Коротыш Коротышевич вздрогнул и отозвался:

— Нет.

— Есть одно щепетильное дело. Ты, я думаю, справишься. За определенную плату, конечно.

— А куда девался ваш бывший помощник, господин Джонн? — внезапно припомнил Коротыш. При этих словах фигура водителя слегка повернула голову в немом любопытстве. Мистер Джонн Сумайевич бесследно исчез, даже не попрощавшись с Бультерьером. Патрон молчал как рыба, ни разу не обмолвившись о пропавшем слуге из числа джиннов. Что-то тут было не так.

— Уехал, — задумчиво бросил Силби-младший. — Очень далеко, откуда не возвращаются.

Казалось, тень легкого сомнения скользнула по его лицу, и оно стало мягче. Но этот миг длился доли секунды, уступив место каменному выражению. Демон взял себя в руки.

— Понятно, — разочарованно протянул Коротыш. — В чем состоит дельце?

— Немного введу тебя в курс. Необходима тонкая и щепетильная работка по проникновению в закрытое сообщество.

— Богема? Секта?

— Нет. Мусульманская религиозная община. Надо стать там своим в доску, чтобы войти в доверие.

— Правоверные? Они мне голову открутят!

— Тебе нет, — заверил Силби-младший.

— Я понял. Короче говоря, нужен «крот».

— Совершенно верно. Умный высокооплачиваемый «крот», — подтвердил мистер Силби и откинулся на мягком сиденье. — Но проблема усложняется тем, что эти люди могут запросто определить чужака. Надо быть очень искусным актером, если это вообще возможно.

— Попытка не пытка, я попробую. Что вас интересует?

— Все, — отрезал заказчик и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

С некоторых пор в соборной мечети появился фанатичный неофит. Низкорослый, чуть сгорбленный мужчина неопределенного возраста в светло-коричневом костюме усердно посещал дом Всевышнего и со временем стал узнаваемым лицом. Это был первый шаг к установлению нужных знакомств в новой среде, по которым он был величайшим мастером.

(Глава 5) Выход из мракобесия

Приблизится истинное обещание, и тогда закатятся взоры неверующих. Они скажут: Ю горе нам! Мы беспечно относились к этому. Более того, мы были беззаконниками.

Когда идешь по улицам современного города, то создается впечатление, что утопаешь в соблазнах. Мы буквально плывем с головой в море всевозможной мерзости, в которой наши «любимые» позволяют себе приоткрывать свои прелести перед толпами прохожих мужчин, не обнаруживая ни стыда ни совести. И самое противное, что они оголяют интимные места от пупка до колена, не дозволенные для обозрения даже другим женщинам, за исключением близких родственников. Будущие матери накрашиваются и принаряжаются при выходе на люди, пренебрегая мужем, только ради которого в принципе они обязаны это делать. А пошлые танцы на пьяных оргиях? Какие торжества обойдутся без алкоголя и плясок, когда неуправляемые зверолюди начинают после пары стопок похотливо разглядывать противоположных особей, а затем прижиматься друг к другу под музыку? «Пылкие» возлюбленные на время меняются партнерами, жены сдают в аренду на несколько вальсов своих благоверных. Казалось, такое может присниться только в самом ужасном сне, но это происходит наяву с регулярностью красных дней календаря. В мире и обществе царит мерзость и многобожие.

Летом происходит полный разврат. Еще не дошло до того, что люди будут, прикрываясь жарой, находиться в общественных местах голыми, но кое-где это уже свершившийся факт. На пляжах под всеобщим обозрением возлежат самки и самцы, ибо другого точного названия им не дать, утверждаясь в своем бесстыдстве и подталкивая к нему несмышленых детей. Чем тогда песок отличается от интимного ложа постели? А сама идея загара — бесплатно стать «шоколадкой» и привлекать еще большее количество мужчин. Причем будут выставлять свои загорелые прелести в жестокую стужу, невзирая на слабое здоровье и простудные заболевания, которые могут закончиться тривиальным бесплодием.

Многие туристы из мусульман по причине показного беспутства даже опасаются приезжать в Россию летом. Неудивительно, ведь там, где царит относительный порядок в нравах людей, наша пошлость кажется дикостью и развратом.

В общественном транспорте и других местах скопления людей крутится много сексуальных маньяков, которых с каждым годом становится все больше и больше. Тайные «гурманы» трутся о тела особей противоположного пола, прижимаясь к ним. Но последние бывают не против, им льстит внимание ухажеров. Статистика изнасилований и домогательств на сексуальной почве неуклонно стремится вверх. Кто в этом, спрашивается, виноват? Разве ответственность не лежит на подавляющем большинстве жертв, которые возбудили низменные инстинкты «слабых на передок» маньяков?