Исламский прорыв - Дмитрий

Откуда ни возьмись на перекрестке появилась фигура постового, который начал устанавливать порядок. С четвертой попытки извлекли тело молодого водителя легковушки. Он был уже мертв и не мог никому поведать о своем странном и загадочном поведении. И еще он не мог рассказать, что вовсе ни при чем и что не несет персональной ответственности. Разве только за то, что был настолько грешен, что никто не защитил его. И поделом.

Невольный герой и главное действующее лицо происшествия очнулся от своего сонливого состояния и с ужасом взирал на груду искореженного металла. Захар пока ни о чем не догадывался.

Когда патрульный постучал в дверь кабины грузовика, то никто не отозвался. Водителя не было на месте, словно он испарился.

Люди тяжело инфицированы. Они поражены сильнейшим вирусом, который закрался еще к первому человеку. В обычном виде он незаметен, запакован. Но стоит только появиться неким раздражителям, или дистанционно запустят резидентную программу, как человек меняется прямо на глазах. Теперь он уже не властен над собой. Управление в свои руки берет другое существо.

Но Всевышним задумана не только болезнь, которой подвержены самые слабые, но и лекарство от нее. Образно говоря, вакцина — это Коран и Сунна пророка Мухаммада, в которой указывается путь к окончательному и бесповоротному избавлению от недуга. Все честно и справедливо, ведь на самом деле каждому — свое. Ведь зло исходит только от самих людей…

Мистер Джонн хмуро пожал плечами и направился прочь. Не удалось. Его сгорбленная фигура удалялась прочь, покидая место аварии.

На крыше соседнего небоскреба стояла одинокая светящаяся фигура. Яркие лучи заходящего солнца насквозь пронизывали свинцовые облака, которые торопились накрыть светило своими необъятными тушами. Казалось, последние нависли над распростертым городом.

Высокая стройная фигура с необычайно суровым и красивым лицом приблизилась к самому краю железобетонной башни и, прищурившись, глянула в бездонную пропасти. Небесно-голубые глаза нашли где-то там далеко внизу то, что искали. Сомнений быть не могло. Это он, проклятый грешник, далекий потомок первого джинна Сумайя, будущий обитатель огня. Готовься и трепещи! Пришло время возмездия.

Часть 2

ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Дайте мне 10 000 бойцов-мусульман, и я подчиню себе весь мир!

(Глава 1) Анклав

Среди Наших творений есть община, которая ведет путем истины и устанавливает справедливость.

Постепенно я влился в новое общество, разительно отличавшееся от стандартного сборища зверолюдей, которые искали способ обмануть или ограбить друг друга. Царившие здесь умиротворение и благожелательность контрастировали с окружающей мерзостью, и люди непроизвольно тянулись сюда, желая погреться у человеческого костра, излучающего любовь и братство. Многие многобожники, придя впервые и познакомившись поближе с основами ислама, больше не возвращались в куфр, принимая правоверие. Они прямо на глазах становились людьми и решительно порывали с прошлым.

В городе действовало несколько богобоязненных оазисов, вокруг которых концентрировались лучшие силы общества. Со времен последнего пророка Мухаммада мечеть всегда являлась опорным пунктом веры, своеобразным штабом, ночлегом для путников и собранием верующих. Это сейчас многие из домов Всевышнего превратились в похоронные бюро и чисто молитвенные учреждения. Муллократы в зеленых халатах хитрыми глазенками оценивали покойника и его скорбящую родню, которая совершенно ничего не понимала в религии. И тогда, «пробив» их уровень знаний и толщину кошелька, лицемер, в глубине души завидующий блеску соседней церкви и богатству христианского прихода, приступал к изъятию средств. Мало того, на стенах подобных «похоронных бюро» висели расценки по оказанию дополнительных религиозных ритуалов за деньги. Тариф муфтиатский — дешево и сердито. При таком соответственно процветали нововведения. Муллы важно читали Коран над мертвыми, которым он уже ничем не мог помочь, собирая за это определенную мзду. Скопировав обряды поминок у более жирных соседей — попов, заблудшие модернизировали свои адаты под «людей Писания»…

Помимо мечетей оазисами Единобожия во все времена являлись религиозные учебные заведения разного уровня. Здесь важную роль играли подготовка самих преподавателей, их знания и крепость веры. По мере сил медресе предоставляли своим ученикам проживание и бесплатное питание. Однако после того как зарубежные благотворительные организации значительно сократили финансовую поддержку, духовным училищам стало выживать труднее. «Денежные» мешки из числа этнических правоверных изредка подбрасывали крохи со своего стола, будучи сами неверующими на сто процентов. Кстати, к своему глубочайшему удивлению, после задушевных разговоров с братьями разных национальностей я понял, что на самом деле количество мусульман среди этнических, может, даже меньше, чем среди вновь обратившихся к исламу народов. Этот невероятный факт потряс меня до глубины души. Вскоре оказалось, что это удивительная правда. Впрочем, большинство людей верят в Творца, придавая Ему сотоварищей, что все равно ввергает их в огонь навечно. Без права на прощение.

В городе действовало несколько точек реализации разрешенного для еды халяльного мяса. Убитое в кафирском забое домашнее животное, по сути, являлось мертвечиной и было запретно для питания, в том числе в силу своей отравленности и необратимых изменений в структуре мяса. Подобных взглядов строго придерживались иудеи, в то время как их собратья христиане давно утеряли свои твердые устои. Кстати, правоверным разрешается еда «людей Писания». Проблема только в том, что последние в своем большинстве перестали быть ими по духу и являлись чистым номинантом по рождению. Обладая единым корнем, неким сакральным знаменателем, мусульмане и люди Книги имели много общего. Например, помимо прочего правоверным разрешалось брать в жены целомудренных женщин из числа иудеев и христиан.

Община верующих финансово поддерживала молодые семьи, разумно предоставляя им беспроцентный кредит по основам Единобожия.

— Когда собираешься обзаводиться женой, Захар? — как-то поинтересовался Емеля. — Женитьба и воспитание детей — богоугодный акт поклонения Всевышнему.

— Не знаю, надо подумать. Выбор супруги — это ответственное дело, ведь речь пойдет о совместном будущем целой семьи.

— У нас существует целая система брачных знакомств, связанная с соседними общинами правоверных.

Найти хорошую, близкую к идеалу девушку, строго соблюдающую свои обязанности перед Аллахом и своим мужем, сейчас гораздо проще, чем раньше. Помнится мне, что еще не так давно, когда вместо ислама на этой земле царствовали псевдохристиане в первом поколении от атеистов, это было ужасной проблемой. Представляешь, изолированные единицы верующих, не зная о существовании друг друга, боролись с куфром поодиночке. Сам знаешь, о какой конкуренции с Тагутом может идти речь. Редкие «партизанские» отряды правоверных попадались буквально в единичных экземплярах, распространяя учение по мере возможностей, которые были тогда весьма ограниченны. Сейчас ситуация намного улучшилась, но все же оставляет желать лучшего. Тагут опомнился и начал жестко противостоять.

— Но как правоверные добились перелома ситуации? Как жалкие единицы сумели призвать тысячи последователей?

— Только за счет беззаветного самопожертвования, граничащего со стальным духом и бесконечным терпением.

— И всего лишь? — недоверчиво переспросил я.

— Разве мало того, что поддержку своей партии оказывает Сам Аллах? Насколько творения достойны ее.

— Это безусловно.

— Успех к мусульманам пришел только после того, как на их сторону начали переходить представители титульной нации державы — русские, ибо она составляет численное большинство. В этом вопросе заключалась огромная трудность, ибо их предки придерживались искаженной версии Единобожия, которую довели до такой крайности, что она стала неотличима от язычества. Этот народ напрочь отказывался от призыва в течение нескольких столетий, даже имея в составе империи захваченные территории с правоверными. Лишь единицы принимали ислам, но информации об этих спасшихся от вечного огня ада практически не осталось. Известно лишь несколько выдающихся лиц, например Лев Толстой, Афанасий Никитин.

— Как же смогли призвать коренные народы? — не унимался я.

— Аллаху акбар! Они пришли к Богу сами. Потеряв цели, испачкав идеалы и осквернив совесть, эти люди поняли, что их отцы и деды завели сыновей в тупик. Они смогли посмотреть правде в глаза и переломить гордыню. И тогда эти северяне с голубыми глазами преобразились до неузнаваемости. Именно они возглавили движение за воцарение религии Аллаха, будучи несгибаемыми духовными лидерами…