Лига мартинариев - Марианна Алфёрова

Он замолчал. Я и не знала, что и сказать. Да разве можно говорить что-то после такого… Но я все же ляпнула самое банальное:

— А дальше?

— Ты не догадываешься? — он усмехнулся. — Через несколько дней мне позвонил мой приятель по университету — комсомольский босс, и предложил поучаствовать в небольшом, но очень перспективном проекте. Наше сотрудничество длилось недолго, но так начался мой подъем.

— И вам было в самом деле не жаль Катю? Ведь вы ее любили…

— Наверное, я не правильно выразился. Жалость была. А вот боли не было. Я не сходил с ума при мысли, что она умирает, и оставляет меня одного. Невероятно? Но это так. А потом я встретил Катерину. Я с самого начала видел, что она не любит меня, но с поразительным упорством добивался ее благосклонности. Зачем? Меня тянуло к ней. Почему, и сам не знаю… Но не будем об этом, — оборвал он сам себя. — Ты, моя милая, совершенно иная. Ты-то меня любишь!

— Конечно, — отозвалась я и тут же поняла, что нет, не люблю.

Это он, Орас, желает, чтобы я любила его, польстила уязвленному самолюбию, а я… Всеми силами играю роль, в надежде в нее вжиться. И мне кажется, что это нетрудно с таким человеком как Орас, стоит несколько раз произнести положенные реплики вслух, и они станут правдивы. Ох, да что это со мной… С чего это я решила… Да он… Тут я окончательно запуталась. Хотелось, чтобы кто-нибудь помог. А помочь было некому.

— Эй, что с тобой? — Орас щелкнул пальцами у меня перед глазами. — Ты куда-то провалилась? Где ты?

— Здесь, — прошептала я, прижимаясь к нему.

Даже сквозь одежду чувствовались его тренированные мускулы на груди.

— Тебе понравилось, как я сегодня тебя изнасиловал в «Мастерленде»? — спросил он.

— Нет, — призналась я честно.

В самом деле — походило на изнасилование. По обоюдному согласию. Если, конечно, такое бывает.

— Мне тоже, — сказал он. — Но сейчас все будет иначе…

И я ему поверила. Застрекотала молния ветровки, расходясь. Повторяя раз за разом, а можно все исправить. Уродливую фразу довести до совершенства. Я принялась сцарапывать с Ораса одежду. И, разумеется, с присущей мне ловкостью, задела раненое плечо.

— Ева, сладкая моя, пожалуйста, без мазохизма, — прошептал Андрей, отводя мою руку.

Замечание кого-то другого могло враз загасить мой порыв. Слова же Андрея лишь раззадорили. Я чувствовала, что сейчас была для него самой лучшей, несмотря на все мои изъяны. Я могла бы полюбить его только за то, как его пальцы касаются моей кожи.

Я уже приготовилась изобразить оргазм как это бывало с другими, притворно постанывая, но тут подлинная волна наслаждения вместо фальшивой, захватила меня и помутила разум. Добившись столь блистательной победы, Андрей мгновенно переменился: ластящийся зверь, заманивающий овечку в свои когти обволакивающей нежностью, теперь жадно впился в добычу, будто хотел растерзать меня в клочки. Но именно подобного исступления я и ждала от него. Каким еще мог быть Орас? Только хищником.

11

На следующее утро меня разбудила Собакина. Телефон звонил минут десять прежде, чем я сняла трубку. Глаз открыть я просто не могла: Орас ушел где-то под утро, и я была уверена, что заснула полчаса назад. Надо подать в мэрию заявку, пусть примут закон, запрещающий звонить домой в девять часов утра женщинам до тридцати лет.

— Наконец-то! — голос Бандерши вызывал высшую степень возмущения. — У тебя что, сонная болезнь?

— Нет, просто сегодня у меня ночью был Орас, — ляпнула я не без гордости.

На том конце провода раздалось невнятное «о-о», потом шорох, вздохи, и наконец прозвучал вопрос:

— Ну и как?..

Настала моя очередь издавать загадочное мычание. Бандерша прилипла к трубке, боясь упустить подробности. Рассказывая ей о сегодняшней ночи, я невольно коснулась пальцами правой ладони и тщательно ощупала кожу. Мне казалось, что проклятый желвак — клеймо Лиги — должен был исчезнуть. Но он по-прежнему был на месте. Счастливый мартинарий — все равно мартинарий?

— Евочка! Как я тебе завидую…

Видимо, в свои пятьдесят с хвостиком она считала себя вполне конкурентоспособной. Хотя, чем черт не шутит. Я была уверена, что, несмотря на свой потасканный вид, Бандерша при желании могла бы заманить в койку любого мужика. И Орас не был исключением.

— Нет, правда, я за тебя рада, — ворковала Бандерша. — Но все же работа в «Оке» пока не отменяется.

— Много заявок?

— Целый ворох. Никогда такого не бывало! Телефон прямо раскалился.

М-да… Жаль, что неизвестный злодей решил извести мартинариев, а не принялся сначала за клиентов «Ока»… Интересная мысль! А что, если сравнить список подавших заявки на имя Бандерши и список мартинариев нашего ордината? Насколько они разнятся? Или не слишком? Кто знает, может тут удастся что-то накопать…

— Сейчас буду! — крикнула я в трубку. — Только проглочу парочку булочек и вперед!

Я, в самом деле, неслась по улицам вприпрыжку.

«Надо каждый день бегать», - решила я, шумно пыхтя и безуспешно пытаясь перекинуть на редкость неудобную сумку через плечо — такую дурацкую сумку мог купить себе только мартинарий. Зато бег придаст мне бодрости и поможет компенсировать килокалории любимых булочек. Но все же я не отважилась добираться до нашей конторы бегом, и позволила себе подъехать пару остановок на автобусе.

Я уже была у самого подъезда, когда услышала сзади чей-то короткий вскрик и воркующий шорох шин. Я оглянулась. Какой-то мужчина метнулся к дому, и тогда я увидела, как, вломившись на тротуар, прямо на меня прет машина — огромная, черная, как новенький лакированный гроб. Я отпрыгнула в сторону, едва успев миновать встречи со сверкающим капотом, а черный «Мерс» как броневик, проехал по моей сумке, треснулся бампером о кованую решетку сквера и, по-звериному рыкнув, дал задний ход. За дымчатыми стеклами ничего нельзя было различить. Но вновь вернуться на тротуар машина не успела, потому как в этот момент аккуратно припечатала задним бампером вынырнувший из-под арки «Вольво». Из пострадавшей машины тут же выскочили двое здоровяков с плоскими лицами, и в воздухе густым смрадом повис трехэтажный мат. Дверца «Мерса» распахнулась и наружу высунулась круглая физиономия с коротким поросячьим носом. Обознаться я не могла — за рулем сидел Орасовский телохранитель Толик. Оставив незадачливого убийцу разбираться с крепкими профессионалами, я бросилась в контору «Ока» и захлопнуть дверь. Никогда так быстро прежде я не бегала. Две бабаульки, занявшие очередь еще до рассвета, рванулись мне навстречу, но я отпихнула их и бросилась в кабинет Бандерши.

Собакина сидела на корточках на стуле, выставив толстую задницу, и буквально прилипла лицом к стеклу.

— Он что, нарочно?.. — она повернула ко мне белое, как простокваша, лицо.

— Ага… Сегодня спецобслуживание мартинариев.

Ее нисколько не удивили мои слова — мне почудилось — она знает о Лиге, и не так уж и мало. Обескуражило ее мое спокойствие.

— Ты что, нисколько не боишься? — Собакина была напугана больше меня.

— Не знаю, — я пожала плечами, — не успела испугаться.

— Надо вызвать милицию, — подала ценную мысль Бандерша.

Однако милиция, не дожидаясь нашего призыва, прибыла на место преступления: бело-синяя с мигалкой машина появилась возле сквера. Тут же и «Мерс», и «Вольво» мирно разъехались, как по команде, и исчезли, а толстый высоченный мент, выбравшись из машины, направился прямехонько к дверям «Ока». Мне вдруг представилось, как он входит и стреляет сначала в меня, а потом в Бандершу. Тут я струхнула не на шутку. Первой моей мыслью было залезть под огромный полированный стол Собакиной и предложить начальнице сделать то же самое. Но я вовремя передумала. Вместо этого я схватила Бандершу за руку и поволокла на второй этаж — оттуда можно было пройти на черную лестницу, а затем во внутренний проходной двор.

— Куда мы бежим? — задыхаясь, бормотала Собакина. — Милиция приехала… Нам ничего не угрожало… У меня столько командировок!

— На сегодня все командировки отменяются, — отрезала я, скатываясь кубарем вниз по лестнице. — Мы немедленно идем к Орасу.

— Я-то зачем?

— Вы — свидетель. Свидетель преступления!

Мой яростный напор заставил ее подчиниться. Кажется, она поняла, что перечить мне бессмысленно. Но ее непротивление не отменяло последующих репрессий. Скорее всего, те невыполненные заявки достанутся мне сверх норматива.

Со двора мы выскочили на соседнюю улицу. К счастью, сразу же подвернулась пустая тачка.

— У тебя есть деньги на такси? — изумилась Бандерша, наверняка решив, что платит мне слишком много.

— Нет, но вы мне их одолжите.

Я впихнула ее в машину и попросила шофера поторопиться. Опять день начинался не слишком удачно. Век живи, а мартинарием помрешь. Только я решила беззаветно любить Ораса, как тот отдал приказ отправить меня в лучший мир…