Сказка о колдовстве, гаданиях и проваленной охоте на ведьм - Wellixen

к земле, вымаливая прощение. А ведь какое-то время назад этот мужчина грязно бранил Нелю и изъявлял желание «вытащить волосы из пустой головы». Не без мстительного восторга Адам посмотрел на несвежие бинты, плотно укутавшие ляжку мужчины. Было бы здорово, если бы рана загноилась, и Неля отказалась лечить.

Но этого не произойдёт.

— Я хочу ей помочь. Среди вас кто-нибудь умеет лечить?

— Только скотину.

Старенький мужичок поднял руку, и Адам невольно отшатнулся. Он не был готов отдавать Нелю кому-либо.

— Она не скотина. И я умею лечить. Я не собираюсь расследовать этот инцидент.

Люди почти не верили. Какое-то время дом священника и кладбище накрыло молчание. Адам нервно закусил губы, напряженно смотря вперёд. Страх ядовитой змеей шипел под сердцем.

Вдруг с ней что-то произошло? Или эти навредят ей сильнее?

— Если вы не дадите мне помочь ближнему, я не смогу исполнить свой долг перед Всевышним!

Неохотно мужчины поднесли Нелю на порог и как-то неуверенно посмотрели на Адама. Лоуренс уже протянул руки вперёд, но судорога зародилась у самых запястий. Снова показалось, что в нескольких миллиметрах жарко горит огонь в очаге. Адам поджал губы.

В голове мелькнула мысль.

— Бросьте её.

Лицо одного из мужиков перекосило. Невысокий, но поджарый, мужчина посмотрел на Адама с нескрываемым скепсисом.

— Эй, Отче, она ведь больше тебя! Нам, во, втроём как-то…

— Бросьте её. — Повторил Адам. Самомнение взвыло подбитым зверем. Кем вообще были эти старики, раз решили, что могут такое говорить?!! В голове замелькала притча из училища про святого в окружении девяносто девяти грешников. — Разве вы не знаете? Злые чары рассеются, если перекинуть колдуна через порог?

На лицах мужчин появилось недоумение, но на этом всё и закончилось. Кивнув, мужчины раскачали Нелю и швырнули ту через порог. Это было самое приятное, но в то же время самое болезненное чувство из всех. Адам тихо вскрикнул, когда тяжелое тело пригвоздило его к полу. На секунду мир пошёл ходуном, а нос только и чувствовал запах мокрой земли и прелой листвы.

На ощупь Неля оказалась мягкой, как вата в мешке. Её хотелось обнимать. Адам крепче сжал её тело и счастливо хихикнул. Жжение ушло. Краем глаза Лоуренс увидел, как злосчастный веник, причина всех бед, совсем просто рухнул на пол. Только и всего!

— Ох, краса моя, какой же я дурак!

Неля не ответила на шёпот, но она дышала, и это было хорошо.

— Всё нормально. — Крикнул Адам, сильнее обнимая единственного нормального человека. — Входите.

Староста твердил, что Неле стоит остаться у него или у кого-нибудь из деревенских, но Адам настаивал на своём доме. Крещение младенца состоялось, но прошло весьма сумбурно. Про себя Лоуренс подумал, что он забыл исполнить парочку ритуалов, но разве это было важно, когда окружение целиком и полностью состоит из безбожников? Про себя Адам решил, что нет и ребёнок уже обречен на вечные муки.

Бессильная Неля лежала на кровати и Адам, как умел, старался напитать подопечную силой. Он смешивал известные ему молитвы с простенькими тёткиными заговорами. Адам расчесал волосы Нели и заплёл ей косы, шепча заклятие. Лоуренс не знал — была ли польза от такого нагромождения слов, но в глубине души надеялся на лучший результат. Адам даже достал корицу, которой осталось не так уж и много. В мечтах этот порошок был маленьким ключиком к женскому сердцу.

Неля всё лежала, когда Адам полез к летописи. Староста не сорвал. До того, как Остер привёз молодую жену сюда, люди действительно умирали чаще. Старые и молодые, мужчины и женщины, младенцы и дети. Где-то в глубине души Лоуренс верил, что дело действительно кроется в Неле, но конкретнее Адам ничего сказать не мог.

Когда Неля пришла в себя, мир будто пошёл рябью. Адам страшно боялся выставить себя дураком.

— Со мной всё хорошо!

— Нет, краса моя, ты врёшь. — Едва Неля попыталась встать, как Адам нажал на её плечо. — Тебе нужен уход и забота!

— Я сама о себе позабочусь! И да, я хочу уйти!

— Помощь ближнему — это мой моральный долг! — Пробормотал Адамсквозь зубы, подтянув одеяло так, что то залезло Неле на подбородок. — А теперь, краса моя, не упрямься и просто полежи!

Бледное лицо Нели густо покраснело. Адам едва сдержал скрип зубами, когда его подопечная нагло скинула с себя одеяло и опять попыталась подняться. Содержимое миски снова опасно подскочило к самым краям.

— У меня хозяйство. Я не могу тут лежать!

— Ты о нём не сильно думала, когда хотела сбежать!

В глубине души Адам надеялся натолкнуться на стыд, отрицание, злость, но Неля молчала. Значит, его догадка оказалась верной. В какой-то момент захотелось опрокинуть кашу и бросить миску в стену, но очень быстро Лоуренс подавил это желание. Вместо этого Адам кивнул.

— Не будь дурочкой и просто поешь. Знаешь, чтобы ты смогла попробовать корицу, моей любимой тетушке пришлось почти подраться с моим нелюбимым батюшкой. Поэтому, будь добра, ешь, что дают!

В какой-то момент Адаму показалось, что Неля вот-вот выльет кашу из чистой вредности, но нет. Поджав губы, Неля поднесла тарелку ко рту и начала выпивать завтрак. Невольно Адам залюбовался от вида открытой, беззащитной шеи, так густо покрытой загаром. Хотелось тронуть кожу пальцами, посмотреть насколько та погрубела под солнцем.

Вся злость и лёгкое раздражение ушли, оставив после себя приятную пустоту. Не сдержавшись, Адам погладил Нелю по волосам.

— Вот так, краса моя, вот так.

Та с трудом не выплюнула кашу прямиком на его одежду, но Адам не отошёл. Вместо этого Лоуренс снова подбил одеяло и распушил подушку. Неле стоило привыкнуть к ему. Догадаться, что именно стояло за этими жестами и намерениями.

— Я скоро пойду. — Буркнула Неля, теперь сжав пустую тарелку. Молочные усы красиво растеклись над верхней губой. — Не суетись, как курица-наседка.

— Конечно-конечно! — Но Адам так не считал. В его понимании гостья всё ещё была слишком слаба. Неля невольно подпрыгнула, когда шершавое полотенце оказалось на её лице. Ласково, но с силой Адам стёр всё молоко с корицей. — Но перед этим, краса моя, тебе надо хорошо отдохнуть.

— Хватит звать меня «красой»!

После полотенца лицо Нели покраснело и это казалось чем-то особенно умилительным. Её щеки Адам невольно сравнил с наливными красными яблоками.

— Почему, краса моя?

— Ты издеваешься?

И даже рытвины на её лице не сильно портили вид. Наоборот, они делали внешность Нели лишь интереснее. Адам глубоко вздохнул. Пальцы его чесались от желания прикоснуться, стать немного ближе к девушке своих грёз.

— Краса моя, красота в глазах смотрящего. Я смотрю