Джон Леннон - Алан Клейсон

«Вскоре я стал записывать, что происходит вокруг, поскольку люди, похоже, не отдавали себе в этом отчет. Вместе с Бобом Вулером из „Каверн“ мы выяснили, что в Ливерпуле насчитывается более 300 всевозможных групп — не только состоящих из четырех человек с бас-гитарой и ударником, но и трио, дуэтов, октетов, девичьих групп и ансамблей бэк-вокалистов. Просто невероятно!»

«Одна группа была известна на двух-трех площадках или двум антрепренерам, другая — в других местах, но никто не мог сказать, сколько их во всем городе. Во всех молодежных клубах, ратушах и даже на катках и в плавательных бассейнах звучал рок-н-ролл. Некоторые группы выступали семь дней в неделю, участвуя в трех или четырех концертах за вечер!»

«О моем проекте заговорили многие, и государственный служащий по имени Джим Андерсон одолжил мне 50 фунтов на выпуск первого номера „Mersey Beat“, который появился 6 июля 1961 года. Весь тираж я распространял лично. Сначала я навестил трех крупнейших оптовиков — включая „WH Smith“, — и они взяли какое-то количество экземпляров. Затем я организовал продажу на концертных площадках. Следующий шаг — визиты к менеджерам музыкальных магазинов».

«Помимо всего прочего, при помощи „Mersey Beat“ я пытался дать музыкантам возможность выразить себя, а также донести их чувства и мысли до читателей — что значит ездить на гастроли, давать разовые концерты и так далее. Мне всегда было интересно раскрывать потенциал творческих людей. Именно поэтому я привлекал Джона для написания статей — это была его первая опубликованная проза, — а также карикатуристов из других групп… в частности Стюарта Лейтвуда из The Koobas. Иллюстрации также делали ребята из The Remo Four. Roadrunners писали небольшие рождественские сказки».

То, что каждый из первых номеров «Mersey Beat» распродавался за одно утро, демонстрировало, насколько сильна была потребность в информации о выступлениях, в новостях музыки и в сведениях о жизни звезд, причем не только местных, но и о Клиффе Ричарде, Хелен Шапиро и Джимми Джастисе, занимавших первые места в национальных чартах. Тем не менее призыв «Mersey Beat», чтобы Лондон обратил свой взгляд на север, прозвучавший 15 февраля 1962 года, поначалу остался без ответа.

Все предыдущее лето — необычно холодное — Beatles провели в Гамбурге. Помимо прочих обязанностей в клубе «Тор Теп», они должны были аккомпанировать Тони Шеридану, который считался бесспорным городским королем рок-н-ролла и имя которого упоминалось всякий раз, когда речь заходила о британских музыкантах в Гамбурге. «Я был одним из ингредиентов в общем котле, — признавал он сам. — Не думаю, что я представлял большую ценность, чем кто-то другой, — за исключением того, что у меня было больше опыта. В этом состояло мое преимущество».

Предшественниками Beatles в «Тор Теп» были Gerry And The Pacemakers, перенимая секреты ремесла у того, кого они впоследствии называли «учителем». Их ведущий гитарист многому научился, пристально наблюдая за Шериданом. И действительно, Джерри, а также Джон Леннон держали гитару так же высоко, как Тони.

Джон и трое других музыкантов Beatles были приглашены Бертом Кемпфертом, внештатным продюсером компании «Polydor», специализировавшегося на поп-музыке подразделения «Deutsche Grammophon», чтобы аккомпанировать Шеридану при записи композиций его дебютного альбома «My Bonnie» — в том числе и одноименной песни, которая вышла также в виде сингла и на короткое время попала в немецкие чарты. Остальные треки были записаны в Гамбурге с другими британскими музыкантами.

«Берт пытался записывать рок-н-ролл с молодыми немцами, — пояснил Тони, — но это было просто курам на смех. На него произвела впечатление наша так называемая аутентичность. Обидно, что никто не записал ни одного из концертов в „Top Ten“. В большинстве случаев партию соло-гитары исполнял я сам — Джон справлялся с этим хуже из-за несовершенства своей техники. Джордж был молод, неопытен и слишком трепетно относился к этому занятию — но он очень хотел учиться. Ударник был не особенно хорош, и поэтому ритм-гитаре приходилось компенсировать отсутствие мощного ритма. Берт Кемпферт об этом ничего не сказал, и мы были рады ничего не менять во время записи».

В попытке — возможно, ошибочной — сохранить ту «естественную» энергию, которую они с Тони излучали на сцене, Beatles поспешили на сеанс звукозаписи почти сразу же после окончания их выступления в «Top Ten». Они не сомневались, что бурлящий в их крови адреналин может эффектно перейти на пленку — некое звуковое подобие заключенной в бутылку молнии, — хотя и ослабленный больничной стерильностью студии.

Все треки были записаны максимум за три приема, и у Кемпферта осталось время, чтобы оценить композиции из репертуара Beatles, которые они исполняли без Тони. Особенно сильное впечатление произвела аранжировка классического рэгтайма «Ain't The Sweet» (партию вокала исполнял Джон Леннон) и инструментальная пьеса сочинения Харрисона и Леннона «Cry For A Shadow».

Ни одна из них не увидела свет за пределами Германии, пока Beatles не приобрели международную известность. После того как судьба повернулась к группе лицом, Берт вспоминал: «Мне было совершенно ясно, что они необычайно талантливы, но тогда никто — включая самих ребят — не знал, как использовать этот талант и куда он их приведет».

Тем не менее, дома даже аккомпанемент на вышедшем в другой стране диске стал для Beatles мерилом их успеха. После такого начала коммерческой дискографии Джон, Пол, Джордж и Пит возобновили свои странствия по Ливерпулю и его окрестностям, называя себя «музыкантами фирмы „Polydor“». Спектр их деятельности расширился — у них уже появился опыт Гамбурга, — но их не покидало ощущение, что они топчутся на месте. Они уже исчерпали свои возможности в Мерсисайде, но никто из них не понимал, как сделать шаг, отделяющий их от настоящего успеха. «Парни, куда мы идем?» — выкрикивал Леннон, когда становилось совсем погано.

— Наверх, Джонни, на самый верх! — следовал ритуальный ответ.

— На самый верх чего?

— На самую верхушку самой макушки! Однако после «My Bonny» прогресса на пути достижения этой цели почти не наблюдалось. Помимо прежних концертных площадок, они выступали в таких разных местах, как «Merseyside Civil Service Club» и большой танцевальный зал в Нью-Брайтоне, самый вместительный танцзал на Северо-Западном побережье за пределами Блэкпула. Состоялись также два концерта в манчестерском клубе «Three Coins» и убыточная одиссея в Олдершот, которая была их первым контрактом на юге.

Ближе к дому тоже случались неудачи. Однажды, когда они выступали в Саутпорте, расположенном на побережье в 30 километрах к северу от Ливерпуля, весь вечер шел проливной дождь, по телевизору показывали что-то интересное, а местная газета бастовала, в результате чего единственной рекламой был повешенный на входе плакат с надписью: «Извращенцам, битникам и цветным вход воспрещен». Джон даже не потрудился как следует настроить гитару, а затем, выйдя на сцену перед малочисленными зрителями, не стал выкладываться на все сто. Он также отменил «Three Cool Cats», прежде чем Джордж успел объявить песню, в результате чего младший из Beatles дулся на него всю дорогу домой.