Дикие - Татьяна Иванова

— Ну как? — поинтересовалась Валерия, взглянув на Настю.

— Никак! — ответила ей та. — Продавец окинул нас взглядом сверху до низу, и отогнал прочь.

Валерия улыбнулась и протянула подруге шкатулку.

— Не расстраивайся, твоя курточка и без чернобурки хорошо смотрится. Посмотри-ка лучше, что я для тебя выменяла.

Настя небрежно окинула взглядом простенькую шкатулку.

— Да, зачем она мне, подари ее лучше Марийке.

— Не! — скромно пролепетала Марийка. — Мой тятя тоже такие плесть умеет.

— Подумаешь! — обиделась Валерия, — не хотите, как хотите! Я с удовольствием оставлю ее себе!

Они продвигались все дальше и дальше, вглубь рынка, пока не добрались до продуктовых рядов. Там Игорю удалось выменять на свои зеркала увесистую краюху хлеба, десяток яиц, приличный пучок зеленого лука с ядреными белыми головками и маленький бочонок какого-то заморского вина. И как раз в тот самый момент, когда ребята уже решили покинуть рынок и побродить по окрестностям Кремля в свое удовольствие, они случайно набрели на книжную лавку. Она почему-то находилась в овощных рядах и была совсем неприметной, затерявшейся среди благоухающей зелени овощей, привлекающей к себе внимание покупателей.

Валерия первой обнаружила лавку и сообщила об этом всем остальным, а Игорь, как только увидел редчайшие, бесценные книги, среди которых находились не только печатные, но и рукописные экземпляры, просто не мог сдержать своего восторга.

— Господи! Да это же самое настоящее сокровище! — воскликнул он, немало удивив тем самым продавца, — неприметного старичка в замусоленной серой шапке, из — под которой выбивались длинные седые волосы.

Ребята подошли к лавке, обступив ее со всех сторон, и с большим интересом стали рассматривать книги. А старичок, увидевший перед собой крестьян, интересующихся книжной продукцией, был просто ошеломлен, ибо на своем, уже не коротком поприще торговца, ему еще ни разу не приходилось видеть крестьян, обученных грамоте. Чаще всего книги покупало духовенство, высшая знать и приказные люди. Бывало и купцы уделяли значительное внимание книгам, бывало и посадские люди, а бывало и заезжие иностранцы. Но крестьяне! Такого в его практике еще никогда не бывало!

А Игорь буквально буравил глазами редчайшие экземпляры старинных книг, которые вот так запросто лежали сейчас перед ним, и которые, при удачном стечении обстоятельств он смог бы приобрести.

Он с благоговением дотрагивался до "Маргарита" Ивана Златоуста, и с трепетом переворачивал новенькие шуршащие страницы "Сборника" произведений отцов церкви и видных церковных писателей, в который входила Библия, Евангелие, Шестоднев, и Минею месячная.

Немного поодаль от церковной литературы лежали книги светского содержания, "Учение и хитрость ратного строя", являющееся переводом трактата немецкого теоретика военного искусства Вальхаузена, "Соборное уложение 1649 г.", "Грамматика" западнорусского просветителя Милетия Смотрицкого, а также пара букварей В. Бурцева, которые содержали в своем составе краткие словари, образцовые письменники-прописи и статьи по вероучению. Следом за ними на небольшом лотке старика располагались также книги по космографии и географии, лечебники, сборники афоризмов, выполненные, в основном в рукописном исполнении.

Валерия, которую больше поразило не многообразие старинных книг, а прямо-таки фантастическая заинтересованность Игоря, стояла рядом с ним, выслушивая восторженные тирады молодого ученого, и улыбалась. Ей было приятно, что он получает такое огромное удовольствие, и она даже подумала, что будь ее воля, она бы с радостью купила для него все эти книги.

Они простояли около книжной лавки довольно долго, но никто из ребят не высказал ни единого слова нетерпения, пока молодой ученый рассматривал книги в свое удовольствие.

— Я должен что-то приобрести, — сказал он, наконец, повернувшись к друзьям.

— Так давай обменяем на них, все, что у тебя осталось! — предложила Валерия.

— Слышишь, Игорек, жена разрешает! — пошутил Алексей.

— Конечно, конечно обменяем! — Игорь тут же снял с плеча свою котомку, даже не отреагировав на шутку Алексея.

Пошарив внутри, молодой ученый вскоре выложил перед седовласым продавцом, пораженным больше прежнего, совершенно незнакомые вещицы. — Пару зеркал, складной перочинный нож, скрывающий внутри себя несколько полезных предметов, кусок туалетного мыла в красочной упаковке, заводную мягкую игрушку, — лошадку с миниатюрным ключиком, торчащим сбоку, и банку говяжьей тушенки. Затем, с минуту постояв и снова окинув взглядом, лежащее перед ним несметное сокровище книг, он извлек из кармана своего залатанного кафтана палароид и коробочку фотобумаги, предназначенной для снимков.

— Не многовато ли будет? — осведомилась Настя.

— Ничуть! — ответил ей молодой человек. — Даже одна из этих книг стоит больше чем все эти безделицы вместе взятые.

— Эй, дедуня, давай меняться, — сказал он ошеломленному книготорговцу. — И тут же принялся объяснять ему предназначение незнакомых предметов.

Старичок, внимающий Игорю, и во все глаза смотрящий на чудеса, а иначе он никак не мог объяснить происходящее, не проронил ни единого слова. Но лишь только молодой крестьянин продемонстрировал, как действует полароид, и спустя минуту сунул ему в руки персональную фотографию, запечатлевшую старика и даже его неизменную шапку, перекрестился и, выронив фото, попятился, назад, с намерением немедленно улизнуть от невесть откуда свалившихся на его голову странных крестьян.

Глядя на его реакцию, Игорь дружелюбно улыбнулся, и предусмотрительно взял старика за руку.

— Да, ты не пугайся, дедуня! Вещицы эти заморские, дорогие, и до сей поры на Руси невиданные. А достались они мне от важного иностранного вельможи тоже по обмену. Мне, дедуня, очень книги твои требуются, и кабы не они, никогда бы не предложил я свои диковинки на обмен.

Старичок недоверчиво взглянул на Игоря, однако, не усмотрев в его улыбающемся добродушном лице никакого подвоха, снова перевел взгляд на лежащие перед ним незнакомые предметы.

— Посмотри, посмотри, дедуня, — подбодрил его Игорь, — глядишь они тебе и приглянуться!

Старичок, осмелев, принялся перебирать диковинки, однако, до полароида дотронуться так и не решился.

— Ну, что, согласен ли ты на обмен? — переспросил его Игорь через некоторое время.

— Хороши твои диковины, мужик, нечего сказать! — ответил ему старичок с сожалением, и осторожно отодвинул от себя приглянувшиеся вещицы, — да только не могу я с тобой поменяться.

— Почему? — почти в один голос воскликнули Игорь и Валерия.

— Да как почему? — нешто вы не знаете, что сие книги дадены мне от печатного двора для продажи. Как же я могу их обменять, коли мне за них положено деньги возвращать!

— Вот так незадача! — расстроился Игорь, и, повернувшись к Алексею, велел ему хотя бы снять книги.

— Ну и что! — нашлась Валерия. — Можно попробовать обменять все это на деньги у кого-то другого, а потом купить на них книги.

И тут в разговор неожиданно вмешалась Марийка.

— Да ты, деда, знать не понимаешь, сколь все это стоит! — возмущенно воскликнула она, обращаясь к старичку. — Вещицы-то заморские, и имеются они разве что у одного только нашего царя-батюшки! — девушка взяла в руки зеркальце.

— Да за одну эту штуку можно разом скупить все ваши книги, или, вон овощи у этого! — и Марийка указала на одного из торговцев в овощном ряду. — Ведь ты, коль захочешь, сей же час сторгуешь все это тут же, в своей лавке! Да и окупишь не только обмененные книги, но и сам в хорошем прибытке останешься!

Старичок, между тем, удивленно вытаращился на Марийку, явно не ожидая от такой молодой девки подобного совета.

— Мала еще указки давать старшим! — нравоучительно сказал он, пытаясь урезонить малолетнюю советчицу. — Да и почем я знаю, сколь это может стоить?

— Да я сей же миг все это сторгую! — не унималась Марийка, — прямо тут, на твоих глазах! И ты, дедуня, сам тогда узнаешь, сколь все это стоит! -

Она проворно принялась сгружать со стола диковинные предметы в подол своей длинной юбки.

— Положь на место! — повелительно сказал ей старик. — Я подумаю!

— Ну и шустра у вас девка! — сказал он, поглядывая на Игоря, и покачал головой. А потом, заинтересовавшись, спросил для чего ему, крестьянину, книги понадобились.

— Да я, дедуня, долгое время жил у того самого вельможи за границей, — принялся сочинять Игорь — и обучился грамоте. Вот и служу теперь у своего нынешнего хозяина чтецом. Сам-то он, вишь, грамоте не обучен!

— Ой, ли! — лукаво взглянув на него, сказал старичок. — Врешь ты, мужик! Я сразу заприметил, как ты на книжки-то посматривал. И по всему видать, что они тебе самому шибко споднадобились! Так для другого не стараются!