Полукрылые. Черные песни забвения - Урбанская Дарья

– Всякое бывает, – махнул рукой мужчина, – ваш куратор все объяснил. Ну что, последняя команда, готовы? Тогда сдаем телефоны, вот сюда складываем. Заберете, как выйдете.

– З-зачем это?

– Правила безопасности такие! – строго заявил учитель, но затем пояснил: – Знаю я вас, начнете селфи во время заданий делать. А потом либо телефон выпадет и разобьется, либо кто-нибудь из птенцов. Кому это нужно? Устроим перекличку…

Он зачитал их фамилии и имена так серьезно, как будто ребята сейчас как минимум отправятся в космос, а не на полосу препятствий.

– Ну что, удачи! Не посрамите родную… – организатор снова заглянул в бумажку, которую держал в руке, – родной лицей номер одиннадцать!

– Давай, удачи! – шепнула напоследок Афанасьева и, развернувшись, зашагала обратно. Причем обращалась она как будто бы к Артему, но при этом взглянула почему-то на Никиту.

Они всей компанией подошли к двери и внезапно дружно притормозили перед ней, переглядываясь.

– Ну что же вы? Давайте! – поторопил их Антон Сергеевич. – Время пошло.

Редькин распрямил плечи и первым шагнул в тренировочный зал. За ним отправился Ник. Артем посмотрел на Вихреву и кивнул на дверь:

– Д-дамы вперед?

– Кто бы сомневался, – ухмыльнулась одноклассница.

Внутри все выглядело так, как и описывала Афанасьева. Относительно небольшое помещение оказалось довольно высоким, как будто соединили два этажа. Оно было плотно заставлено незнакомыми спортивными снарядами и устройствами самых разных форм и размеров. Честно говоря, большая часть из них больше походила на орудия пыток, чем на тренажеры для инвалидов. Доски и кресла со свисающими с них ремнями, подвесы над площадками с выступающими штырями, которые даже на вид казались острыми. Впрочем, что он понимал в реабилитации?

Артем поднял голову и увидел, что по потолку извивалась красная линия, обозначавшая, по всей видимости, маршрут, по которому им нужно было пройти. И, кажется, в нескольких местах придется забираться на самый верх, так как кое-где на толстых канатах покачивались хитро обмотанные небольшие бревна и лестницы-паутинки, сильно напоминающие этапы веревочного парка.

Наверное, стоило в самом начале устроить какое-то командное совещание, обсудить, что и как они будут делать. Но Редькин явно был о себе слишком высокого мнения. Или слишком низкого – об остальных. Так что он, не оглядываясь, сходу начал перелезать через первый тренажер, неловко заваленный на бок. Никита выждал немного и полез следом, но оказался чуть менее удачлив. Он наступил не на ту перекладину, и под его весом конструкция пошатнулась.

По спине у Титова неожиданно пробежали предательские мурашки плохого предчувствия. Он так засмотрелся на полосу препятствий, что чуть не подпрыгнул, когда стоящая рядом Элла негромко поинтересовалась:

– Что у вас такого срочного случилось, что ты чуть свои любимые соревнования не пропустил?

Артем отвлекся от созерцания балансирующего Черниченко и бросил на одноклассницу хмурый взгляд.

– У кого – у н-нас?

– Ну вы же куда-то с мамой с утра рванули срочно…

– Это кто т-тебе сказал? Редькин?

– Ну да… – неуверенно протянула Вихрева, – Спустился на завтрак с парнями и сказал, что за тобой ни свет, ни заря зашла Милена Игоревна, и вы куда-то ушли.

– Вот урод… – процедил Артем сквозь зубы. А в ответ на непонимающий взгляд Эллы пояснил. – Они п-подговорили Никиту м-меня утром не будить. Я п-проспал. Вот только смог д-добраться сюда.

– Жесть… – прокомментировала Эл. – А почему классному не сказал?

– Успею еще. М-месть – это блюдо, которое н-нужно подавать холодным.

– Круто! – одобрила Вихрева. – А это кто сказал?

– Н-не знаю, – смутился Артем. – Вроде из ф-фильма какого-то…

Они еще немного постояли, наблюдая за тем, как Макс и Ник медленно удаляются.

– Д-дамы вперед? – улыбнулся Титов.

Вихрева закатила глаза и молча направилась к шатающемуся тренажеру, преграждающему дорогу.

Судя по всему, Виталий Иванович неплохо их натренировал. Задания и в самом деле оказались несложными. Но не для Артема, который с утра уже успел совершить полноценную пробежку. Он смотрел на идущую перед ним Эллу и пытался не отставать, но получалось плохо. Титов выдохся почти с самого начала. А вот Вихрева, казалось, играючи перелезала и подныривала под препятствиями, периодически помогая себе Выпеванием удержать равновесие или зафиксировать ненадежную опору.

Они догнали ушедших вперед одноклассников перед веревочной лестницей, ведущей на второй ярус полосы препятствий. Высота была небольшая, но без страховки все равно первым карабкаться никто не спешил. Тем более с самой верхней ступеньки нужно было перелезать на замысловатую конструкцию, которая даже на вид выглядела неустойчиво. Мало того, что у нее явно был смещен центр тяжести. Вдобавок, в стороны отходило несколько канатов к соседним подвесам, но зачем, было неясно.

Макс снова полез первым, и лестница заходила под ним ходуном. Черниченко, похоже, вспомнил наконец, что они одна команда, и ухватился за нижнюю перекладину, наваливаясь на нее всем весом. Затем он кивнул Артему и Эл:

– Давайте вы сначала, я подержу.

Вихрева не стала дожидаться классического «Дамы вперед» и полезла по веревочным ступенькам. Артем остановился в паре шагов от лестницы. Он сделал вид, что выжидает, чтобы не получить пяткой в лоб, но на самом деле радовался лишней минутке передышки.

Между парнями воцарилась неловкая тишина. Ник снова отвел глаза и стал смотреть наверх, пытаясь разобраться в хитросплетении канатов над их головами. Вдруг он ахнул и закричал:

– Макс, стой! Замри! Редькин, слышишь? Не лезь туда один!

От неожиданности Артем вздрогнул, а Эл удивленно свесилась вниз, пытаясь понять причину паники обычно невозмутимого бореада. Дальше все произошло так быстро, что никто не успел ничего сделать. Макс все же перелез с лестницы на неустойчивый подвес. Тот опасно накренился, но парень ожидал подвоха и смог удержаться. Но вот один из канатов под давлением увеличенного веса конструкции стал съезжать, все быстрее и быстрее, утягивая за собой предмет, по форме похожий на большую деревянную гантель. Редькин, качаясь сверху, попытался перехватить ускользающую веревку, но не успел. Она, как поплавок, выскользнула из петли, где была закреплена, и полетела вниз, описывая дугу. Снаряд не успел сильно разогнаться, высота все же была недостаточная, но прицельно врезался Вихревой в голову и, словно кеглю в боулинге, сбил ее с лестницы. У оглушенной Эллы разве что звезды из глаз не посыпались! Она разжала руки и свалилась вниз, прямо на Титова.

У Артема перехватило дух от двойного удара. Спиной он плашмя рухнул на пол, а через мгновение ему на живот, прямо в район солнечного сплетения, приземлилась головой Вихрева. Его рефлекторно согнуто пополам, а все тело прошило болью. Хорошо, что пол тренировочного зала был укрыт гимнастическими матами. Приземление вышло болезненным, но не фатальным.

Побледневший Макс слетел по лестнице намного быстрее, чем взобрался. Перепуганный до ужаса, он кинулся к одноклассникам, но нерешительно замер, не зная, что предпринять.

– Вихрева, ты как, живая?

– Что это было? – простонала Элла, не открывая глаз.

– Сам не понял. Ник, ты чего там кричал? – он перевел взгляд на одноклассника.

– Пытался тебя остановить. Там сверху ловушка была, я не сразу врубился.

– В смысле? – глупо переспросил Редькин.

– В прямом. Чтобы нельзя было по одному пройти этот этап. Это же командное соревнование.

– Ну ты и идиот, – снова простонала Элла, но в этот раз уже от злости. – Чего поперся напролом, как баран? Чуть не угробил меня.

– Ну я же не знал… – чуть не плача проговорил Макс.

– Не знал он… Самый умный, блин!

– Эй, – наконец снизу подал голос Титов, – А у м-меня н-никто спросить н-не хочет, как я с-себя чувствую?

– Ох, извини, Тем, я сейчас… – Эл медленно приподнялась и села, держась руками за голову. Под ее ладонями показалась кровь, пальцы окрасились алым, а волосы слиплись. Артем рефлекторно взглянул вниз, на свою футболку. Так и есть, на ткани расплылось красное пятно, как от кетчупа.