Проблеск надежды - Кристина Хегган

Хотя Рендлу ничто не мешало уйти, он снова уселся в кресло. Его не очень интересовало хвастовство Трэвиса по поводу своего везения, но захотелось воспользоваться возможностью и самому разок-другой клюнуть Трэвиса, не расстраивая при этом Франческу.

– Какого удара?

– Я имею в виду тот факт, что скоро стану председателем правления отеля «Линдфорд».

Рендл с трудом подавил желание ударить его по самодовольной физиономии.

– Не торопись праздновать победу, Трэвис, цыплят по осени считают. Закери еще не принадлежит тебе.

– Он будет моим через неделю-другую. Рендл покачал головой:

– Так вот как низко ты теперь опустился? Используешь невинного ребенка, словно шулер крапленую карту? На мой взгляд, ты представляешь собой жалкое зрелище.

В глазах Трэвиса мелькнул угрожающий огонек:

– Тебе ли говорить о жалком зрелище? Когда ты в последний раз смотрелся в зеркало? Или смотрел на свою мазню, которую ты называешь живописью?

Рендл сдержался, хотя Трэвис задел его за живое.

– Эта мазня выставляется в одной из лучших картинных галерей города.

– Только благодаря поддержке моей сестры и Моралесу, который продает твою мазню по дешевке. – В синих глазах Трэвиса появилась жестокость. – Скажи мне, Рендл, тебе ни капельки не стыдно жить за счет моей сестры? Не имея ни малейшего шанса расплатиться?

На этот раз удар достиг цели.

– Я расплачиваюсь, но тебе никогда не понять, каким образом.

Трэвис расхохотался:

– Ошибаешься, мой друг, я все прекрасно понимаю.

Он подмигнул ему с поганенькой ухмылкой:

– Ты расплачиваешься с ней в постели. Как опытный жиголо. Как умно!

Хотя Рендла жизнь давно научила скрывать свои чувства, сейчас ему это удалось с трудом.

– Не понимаю, почему тебя это удивляет. Разве не придется тебе делать то же самое, когда Маргарет найдет для тебя невесту и ты будешь трахаться по команде?

Трэвис подавил зевок.

– Знаешь что, Рендл? Ты даже не забавен. – Он встал. – Хоть убейте меня, но не могу понять, что моя сестра в тебе нашла?

С жалостью покачав головой, он направился в библиотеку.

Рендл, стиснув зубы, смотрел на океан, где волны прибоя разбивались о черные суровые скалы. Этот сукин сын, проклятый бездельник! Надо бы что-нибудь придумать, чтобы сбить с него спесь. Или еще лучше – взять и разоблачить перед всем светом, кто он есть на самом деле – подлец, способный продать даже собственную мать. Или в данном случае – семейный отель.

Рендл долго еще стоял, глядя вдаль, мысленно взвешивая и отвергая приходившие ему в голову идеи, пока одна из них не начала, наконец, вырисосываться как реальная возможность.

К тому времени, как Маргарет и Франческа вернулись из конюшни, настроение Рендла значительно улучшилось.

Глава 10

Сколько бы раз Кейн ни приезжал в Соному, он не переставал изумляться первозданной красоте этой местности. Расположенный всего в часе езды от Сан-Франциско, этот знаменитый винодельческий район с его каньонами, буйной зеленью и виноградниками на склонах холмов простирался от побережья Тихого океана до гор Майякамас. Сейчас, когда урожай собрали, виноградники поражали взгляд буйством осенних красок, а сладкий, пьянящий аромат давленого винограда, казалось, пропитывал все вокруг.

Когда он свернул со скоростной автострады № 12 на запад, вдали показалась усадьба Сандерсов на Мардон-Роуд, которая в течение почти полувека принадлежала его тетушке.

Здесь производили некоторые сорта самых лучших вин в стране: завоевавшее немало медалей каберне, мерлот и шардонне, которым, как утверждала тетушка Бекки, не было равных во всем мире.

Самые лучшие годы детства Кейн провел в Сономе: тут он узнавал по рассказам тетушки богатую событиями историю винодельческого края Калифорнии, ловил форель в горных ручьях, которыми изобиловала округа, совершал вместе с отцом пешие походы по горам Майякамас.

После смерти ее отца Бекки, которой в то время исполнился всего двадцать один год, взяла в свои руки семейный бизнес, посвятив все свое время и всю энергию поместью Сандерсов и виноделию. Были, конечно, скептики, не верившие, что она способна продолжать старинную семейную традицию, начало которой положил Рубен Сандерс на изломе столетия, но Бекки доказала, что они были не правы.

С помощью Мэла Адлера, талантливого винодела, она превратила полученное от отца наследство в одно из самых процветающих винодельческих предприятий страны.

Несмотря на весьма уплотненный распорядок дня, Кейн взял за правило как можно чаще навещать Бекки, особенно когда у него возникала потребность как следует разобраться в себе и обрести душевное равновесие. Как это было, например, сейчас.

Он притормозил свой «БМВ» перед винодельней рядом со стареньким, но надежным «лендровером» тетушки Бекки. За своей конторкой как всегда восседала Трисия – миловидная блондинка, исполнявшая у тетушки обязанности секретарши, доверенного лица и экскурсовода.

Кейн улыбнулся ей:

– Королева Би здесь?

Трисия улыбнулась в ответ, поднимая трубку зазвонившего телефона.

– Ваша тетушка у себя в кабинете с Мэлом, мистер Сандерс.

Поблагодарив ее, Кейн направился к резным дубовым дверям, которые вели в просторное помещение, где стояло множество огромных дубовых бочек. Пряный запах вина пропитал здесь не только стены, но и одежду работавших мужчин и женщин.

Кабинет тетушки находился в самом дальнем конце этого помещения. К нему вели несколько ступеней. Сквозь распахнутые настежь двери он увидел, как она и Мэл склонились над компьютерной распечаткой.

Кейн тихонько постучал в дверь. При этом звуке она оглянулась, и в глазах ее вспыхнула радость.

– Кейн! Какая приятная неожиданность!

– Как поживаешь, красавица? – спросил он, целуя тетку в щеку.

Ребекка Сандерс была высокой, дородной женщиной с проницательным взглядом умных светло-карих глаз. Седые волосы она стригла коротко – без глупостей. На ней была надета, как она ее называла, «униформа»: просторные брюки цвета хаки, такая же широкая блуза с закатанными рукавами и надвинутая на лоб мягкая шляпа с полями, которая стала ее фирменным знаком.

В свои семьдесят пять лет она обладала жизненной энергией, которой могла бы позавидовать любая женщина вдвое моложе, и была достаточно умна, чтобы удержаться на плаву в отрасли, которая находилась преимущественно в руках мужчин.

– Прекрасно, – сказала Бекки, отвечая на вопрос племянника. Пока Кейн обменивался рукопожатием с Мэлом, она окинула его критическим взглядом с головы до ног.– Чего о тебе не могу сказать. Ты вроде бы похудел с тех пор, как мы виделись в последний раз? – Она повернулась к своему старому верному помощнику. – Мэл, тебе не кажется, что он отощал?