Сирийский гамбит. Операция «Мертвая рука» - Александр Полюхов

Оставалась Сирия, где долгие десятилетия находился у власти единственный среди арабов твердый сторонник сотрудничества с Кремлем. Хафез Асад прошел подготовку летчика-истребителя в СССР, вооружил свою армию советским оружием и предоставил порт Тартус под базу для советского ВМФ. Лидера охраняла и поддерживала дюжина спецслужб, конкуренция между которыми обеспечивала незыблемость власти. США с Израилем имели в то время заинтересованность в стабильной Сирии. Тартус виделся идеальным местом, чтобы спрятать сокровище в любом объеме и виде под охраной наших моряков и сирийских военнослужащих. Но, когда Вашингтон пустил волну «управляемого хаоса» по арабскому миру, ситуация резко изменилась к худшему.

Трель спецтелефона грубо прервала аналитические упражнения, в которые Алехин погрузился, ожидая открытия движения по Рублевке, в очередной раз перекрытой возле дачи премьера. Секретарь Администратора требовала срочно прибыть в Ново-Огарево. Чертыхаясь, разведчик втопил газ и по встречке подъехал к гайцам, которые лузгали семечки, стоя задами к автостаду, пышущему ненавистью к власть имущим и их сатрапам. Наименее толстый зад повернулся, засвистел и замахал полосатой палочкой.

– Меня вызывают в Ново-Огарево. Фамилия: Алехин.

Через главные ворота, естественно, не пустили, попасть за забор удалось через служебный въезд. Формальности оказались несложными: «оставьте машину здесь, сдайте мобильник и оружие». Через три поста охраны провели в зал, где за биллиардным столом в одиночестве гонял шары Чудов.

– Тут обычно корреспонденты ожидают доступа к Телу. Ты же тоже журналист, хотя и в прошлом, – рассмеялся Игорь. – Для тебя есть новость, неважнецкая: вчера вечером наркодилер безуспешно пытался получить долг с Литвиновой. Степан его уделал.

– А твои люди?

– Пока мы охрану не выставляли, только наблюдаем. При сигнале опасности появится группа физической поддержки. Несильно пострадавшему чудаку доходчиво объяснят, как себя вести в дальнейшем.

– Ладно, что здесь?

– Ждем аудиенции.

– У кого?

– Кто соблаговолит. Хотелось бы, разумеется, погреться в лучах Самейшего. Если у тебя есть чем его порадовать.

– Есть.

Довольно скоро порученец пригласил к Администратору. После рукопожатия Матвей немедленно перешел к делу.

– ДА!

– Что «да»? – недоуменно вопросил хозяин кабинета.

– Ответ на ваш незаданный вопрос: «Есть ли прогресс в расследовании».

– Серьезно? Замечательно! И какой?

– Задание мне ставил САМ. Ему хотелось бы и доложить, – отрезал Алехин. – Опять же, Чудову следует предоставить допуск к теме. Без него мне дальше будет сложно.

Еще два часа ожидания привели к Главному обитателю Ново-Огарево. Томившийся в приемной министр с ненавистью проводил взглядом троицу, входившую в заветные двери.

– Чем порадуете? – Президент не стал терять время.

Он поразился переменам во внешности гостя, на сей раз одетого в синий блейзер и серые брюки. Белая рубашка без галстука делала его вид нейтральным и анонимным. Светлые, выгоревшие на солнце волосы коротко пострижены. Ощутимо сбросил вес, видимо, взялся за спорт. Чуть интенсивнее выражение лица, придающее фальшивый налет злодейства. Вот Алехин криво улыбнулся, и показалось, что замышляет нечто неприятное, если не жестокое. Хозяин почувствовал: товарищ Григ сосредоточился на задании, отбросил былую иронию и сомнения. Его личный шпион взялся за дело, и ничто его не остановит. Алехин сегодня выглядел понятнее, ближе: «Гм, даже часы носит, как и я, на правой руке!»

– С высокой степенью вероятности определил точное время и примерное место. Предположительно известны методы упаковки и транспортировки. Есть идеи, как выяснить конкретное содержание, точное место и меры прикрытия.

– Можете говорить откровенно в присутствии товарища Чудова – разрешаю его активнее подключать. Общее руководство и ответственность возлагаются по-прежнему на вас, Матвей Александрович.

– Некоторые детали пока раскрывать не стану. Даже перед вами. Извините.

Беседа заняла десять минут. В завершение Главнокомандующий протянул Алехину незамысловатый внешне брелок: «Ваш мандат. Федеральные органы власти обязаны оказывать содействие. Желаю успеха. И не теряйте бдительности». Ветеран даже не удивился, что штучка оказалась малахитового цвета – в тон с каменным письменным прибором, ковром и обивкой кресел в кабинете. № 1 подсознательно нравилась зеленая часть спектра.

Электронный мандат открывался не отпечатком пальца на специальный «пятачок», а приложением скрытого под оболочкой сенсора к любой части тела, где хорошо считывались сердечные тона. Криптопаролем являлась электрограмма ритма – индивидуальная для каждого человека. При этом учащение сердечного ритма из-за опасности или физической нагрузки препятствовало распознаванию. Пока офицер ФАПСИ это объяснял Григу, Чудов глядел и не видел, слушал и не слышал.

Его мозг обрабатывал новую информацию и просчитывал возможное развитие событий, интеллектуальной мощности более ни на что не хватало. Только cerebellum продолжал обеспечивать основные физиологические функции организма. Недаром мозжечок, отвечающий за координацию движений, регуляцию равновесия и мышечный тонус, еще называют малым мозгом. Без его помощи большому собрату беда: перестали бы дышать легкие, биться сердце, глаза моргать. Мочевой пузырь и прямая кишка опорожнились бы.

На улице Матвею пришлось хлопнуть товарища по плечу. От удара тот вышел из прострации, а ближайший сотрудник ФСО повернулся на звук.

– Игорь, не раскисай! Сам напросился. Твоя задача: найти источник в Минфине.

– Почему не в Минобороны? – оживился Чудов.

– Хрен бы Адмирал доверил военным денежные дела. Наверняка, «партзаначку» накачивали средствами прямо из министерства финансов, а на вояк только списывали суммы. Источник должен быть знающим и мотивированным на откровенный разговор.

– А не через ЦК проходило?

– Там, если кто и знал на высшем уровне, то давно «позабыл».

– Пожалуй, ты прав, Матвей. После ГКЧП погибла пара шишек из управления делами ЦК, при странных обстоятельствах. Поручу-ка Шпагиной покопаться в Минфине.

– Ок. Пора по домам, поздно уже. Я завтра смотаюсь в Питер. Мой антиквар нашел подходящие кресла в стиле русского ампира, – заключил разговор Алехин, не надеясь ввести коллегу в заблуждение, но продолжая шифровать каждый шаг. Даже перед Чудовым. Или особенно перед ним.

Глава 16

Утечка

Мария вышла из здания на Маросейке и, упершись взглядом в церковь, рефлекторно перекрестилась. Сочетание дикое, хотя по-московски обычное: на территории закрытого комплекса располагался Храм бессребреников и чудотворцев Космы и Дамиана. Когда-то за забором обретались кудесники советского ВПК, за гроши изобретавшие оружие, нынче размещались сотрудники Наркоконтроля. Не все из них боролись с валом отравы бескорыстно. Беседа с парой местных «чудотворцев» оставила неприятный осадок. Хотя оба клятвенно обещали жестко профилактировать Амина Керимова (так по паспорту именовался Артур), который, по их словам, являлся мелкой сошкой. Происшествие в Колобовском они объяснили просто: либо оборзел, либо обкурился.

После ухода Шпагиной оборотни связались с бывшим сослуживцем в центральном аппарате МВД. Кадровик проникся и сообщил, что удостоверение с номером, предъявленное гостьей, никогда не выдавалось сотрудникам внутренних дел. «Бланки данной серии, – многозначительно пояснил, – переданы спецслужбам для использования в качестве документов прикрытия». Бим и Бом, а так прозвали их коллеги, призадумались. Мария Дмитриевна вряд ли была из ФСО – девушек там почти нет, а тамошние ребята не особо скрывают свою принадлежность. С ГРУшниками вообще нет точек пересечения, да и военной косточки у женщины-офицера вовсе не чувствовалось. Оставалась ФСБ и СВР – и там, и там баб на службу брали. Конечно, опаснее, если подползает ФСБ – у неё с наркоконтролем отношения не ладились на самом высоком уровне.

Разведка выглядела безобиднее и загадочнее. Хотя бой-френд Литвиновой недавно приехал из США и обладал грин-картой… К тому же легенда, изложенная Шпагиной, прозвучала по-шпионски заумно. В общем, история с Ксюшей и Артурчиком обрастала непредвиденными деталями. Решили подождать вечера – он, для определенной социальной прослойки, мудренее утра. Зная излюбленные клубы, несложно будет найти барыгу из МГИМО. Звонить или ехать к нему домой слишком откровенно – вдруг установлено наблюдение?

Сосновский испытывал жестокую фрустрацию, выходя из Высокого суда Лондона: его миллиардные иски к прежним партнерам по бизнесу проваливались один за другим, теперь предстояло еще и оплатить судебные издержки. Состояние и влияние таяли на глазах, что давно поставило на порог депрессии. Тревожные ожидания оправдались на все сто: женщина-судья постановила, что только компенсация адвокатам истцов составит почти 40 млн. фунтов. Более того – наглая англичанка откровенно усомнилась в его статусе политического беженца, указав на его былые «подвиги»: крышевание и вымогательство. В ельцинской России такую дурнушку в мантии олигарх заставил бы публично удовлетворить его похоть в извращенной форме, однако в Англии оставалось лишь истошно брызгать слюной в микрофоны наглых телерепортеров. Так и до суицида недалеко.